В погоне за мечтой
Шрифт:
А она на Стаса. На меня не обращала внимания, смотрела на него с проникновенной улыбочкой.
— Это Саша, — услышала я голос Стаса и он слегка толкнул меня локтем в бок, чтобы я пришла в себя и перестала таращиться на Луганскую с совершенно глупейшим видом.
Я попыталась скинуть с себя оцепенение и улыбнулась.
— Здравствуйте.
Тина перевела на меня взгляд и отстранённо улыбнулась в ответ.
— Здравствуй, деточка.
Я на её пренебрежительный тон совершенно не обиделась. Она звезда, её, наверное, донимают толпы
— Я очень давно хотела с вами познакомиться, — произнесла я, как можно спокойнее. — Мне очень приятно.
Луганская продолжала молча смотреть на меня. Я растерялась под этим надменным взглядом холодных синих глаз, и решила продолжить:
— Вы прекрасная актриса.
Тина милостиво кивнула.
— Спасибо.
И больше сказать было нечего. Я уже было расстроилась, что вот и всё, надо уходить, вежливо попрощавшись, но неожиданно Луганская схватила Стаса за руку.
— Садитесь к нам!
Мы со Стасом переглянулись, а потом сели. Мне было немного неловко, я постоянно ловила себя на мысли, что происходит что-то странное. Неправдоподобное. Луганская была, как картинка с плаката, такая же ослепительно красивая и недосягаемая. И вроде смеялась, разговаривала со всеми, улыбалась открытой и дружелюбной улыбкой, но у меня было такое чувство, что я смотрю новый фильм с её участием. Сижу в зрительном зале и оцениваю.
На меня никто не обращал внимания, я тихо сидела и прислушивалась и приглядывалась к происходящему. Стас вовсю общался и обо мне вроде забыл. Но оказывается, я ошиблась, не забыл.
— А Саша на театральный поступала, — вдруг сказал он.
Луганская изобразила заинтересованность. Именно изобразила.
— Правда? И как успехи?
Я скромно улыбнулась.
— Никак. Провалилась на втором туре.
— Досадно, — проговорила она и опять потеряла ко мне интерес, продолжила гипнотизировать Стаса своим знаменитым взглядом.
— А вы с первой попытки поступили? — я специально спросила. Тина оторвалась от созерцания Стасика и посмотрела на меня почти изумлённо. И растерянно. Мне показалось, что в этот момент с неё спала маска холодности и превосходства над всеми, хоть и на одно мгновение, но спала и растерянность её была искренней.
— Конечно, — сказала она и посмотрела на меня уже более внимательно. Всматривалась в моё лицо, и мне даже показалось, что вдруг немного нахмурилась и по её лицу пробежала тень. Видимо, что-то во мне её напрягало.
Я улыбнулась, как можно проще.
— А мне не повезло.
— И что теперь? — неожиданно заинтересовалась Тина и вроде сама удивилась своему вопросу.
Я пожала плечами.
— Пока не знаю. Попытаюсь на следующий год.
— Правильно, — кивнула Луганская.
Я вдруг осознала, что она уже говорит со мной почти, как с равной. Что она ГОВОРИТ со мной! Слушает и видит меня, а не просто
Стас обнял меня за плечи и улыбнулся.
— У неё получится!
Мы с Луганской обменялись странными взглядами и ничего не ответили.
Больше она со мной не заговаривала, только иногда бросала на меня задумчивые взгляды. Я этих взглядов не понимала, даже представить не могла, чем я её так настораживаю.
Эта неожиданная встреча с моим идеалом оставила странный след в моей душе. Я даже не знала, рада этому или нет. Вначале, только увидев её в досягаемой близости, мне показалось, что сбылась моя мечта, я почувствовала восторг, а потом… Какая-то опустошённость внутри.
Лучше бы я с ней не встречалась, вдруг подумалось мне. Тогда бы это осталось лишь мечтой и приносило радость, а не разочарование.
Но я хотела встретиться с ней ещё раз. Хотела.
Правда, пока не знала зачем.
7
Я хотела встретиться с Луганской?
Пожалуйста!
Судьба словно специально сталкивала нас. Куда бы Стас меня не пригласил, куда бы мы вечером не шли — везде была она. В клубе, ресторане, даже в театре. Это уже превращалось в некий ритуал. Мы встречались, здоровались и, в конце концов, вечер заканчивался в общей компании.
Ирка даже подшучивала надо мной по этому поводу. Мол, это тебе высшие силы показывают, что тебе не следует становиться актрисой. И так общества Луганской наешься до конца жизни.
Я только морщилась в ответ.
Наши отношения с Тиной явно не складывались. Со стороны ничего особенного не происходило, мы улыбались друг другу, даже разговаривали по долгу, но какое-то внутреннее напряжение витало между нами, но никто этого не замечал. Я постоянно ловила на себе её задумчивые взгляды, когда она думала, что я не замечаю. И это меня злило. Я не понимала, почему это происходит, почему она относится ко мне так настороженно. Оценивала каждое моё слово, каждое движение, всё время присматривалась ко мне. Это нервировало.
— Может, она тебе завидует? — предположила Ирка.
— Что? — я даже яблоком подавилась и закашлялась.
— А что? — пожала она плечами.
— Чему завидовать? Работе няни?
— Молодости. Она уже не девочка.
— Брось! Ей тридцать с небольшим и она прекрасно выглядит!
— А тебе восемнадцать и у тебя всё впереди.
Я только головой покачала. Бред! В такое я не могу поверить!
Моё смущение и восторженность при общении с Луганской прошли довольно быстро. Я могла сказать ей всё, что думала, а не лебезить, как другие. А она всё прощала и принимала, чем приводила меня во всё большее недоумение. И я продолжала вести себя совершенно свободно, в душе надеясь вывести её из себя и, наконец, узнать, почему она так себя ведёт. Но она лишь улыбалась в ответ на все мои выпады, хоть я и видела, как трудно ей это даётся.