В погоне за мечтой
Шрифт:
– Самогон, при всем моем уважении, но если ты еще раз заподозришь меня в веселье, я тебе врежу. – Спокойным и серьезным голосом предупредил я.
– Теперь точно вижу, что не шутишь. Но тогда мне непонятно, причем здесь какой-то там свет. Даже если все было так, как ты сказал, почему ни я, ни кто-либо другой из отряда его не увидел?
– Что же получается, я сошел с ума?
– Нет, Айс. Мне кажется, все гораздо прозаичнее: ты неосознанно воспользовался своими способностями.
– Что? Какими еще способностями?
– К примеру, умение видеть аномалии и ускорять рефлексы, либо
– И что это означает? – Спросил я, уже запутавшийся во всем.
– Спроси что полегче. Как вариант, ты испугался за чужую жизнь, то есть мою, а твой организм так остро на это отреагировал.
– Вариант, конечно, хороший, но не забывай, что свет я увидел, когда ты поднялся из-за кустов. – Заметил я.
– У тебя есть идеи получше? – Раздраженно спросил Самогон, но зная, что я ничего не придумаю, добавил: – Тогда нечего ломать голову – у нас сейчас много других забот. – Я согласился с ним, и мы, во всем разобравшиеся, вернулись к лестнице.
Самогон поднимался по лестнице, оставив меня наедине с рюкзаками и оружием. Преодолев десяток ступеней, он что-то вспомнил и остановился. Взглянув на меня, он произнес:
– Весь отряд удивлен не меньше меня или тебя, но постарайся забыть о нашем разговоре и вести себя так же, как до него. Потом что-нибудь придумаем, что сказать ребятам. – А после он продолжил подниматься.
Достигнув края лестнице, Самогон на мгновение выглянул, по всей видимости, подал сигнал капитану и немного спустился.
– Вы что так долго? – Через минуту послышался голос Грецова.
– Извини, далеко зашли. – Ответил Самогон.
Потом ветерану передали первый рюкзак, и он начал спускаться, а за ним кто-то еще с другим рюкзаком. Так по цепочке вскоре весь отряд оказался в канализации, и мы с Самогоном впереди повели всех дальше.
На самом деле повел Самогон, потому что я не знал выбранного им курса и был ведомым. Но, преодолев несколько дверей и поворотов, до меня вдруг дошло, что ветеран идет обратной дорогой, по которой я привел своих клиентов в Припять – совпадение или нет? Моя догадка подтвердилась после того, как он повернул на знакомом повороте, и мы, спустившись по той самой лестнице, оказались возле тупика. Самогона это не смутило, и он, не раздумывая, продолжил путь. Оказавшись на развилке, он не пошел прямо, а повернул налево, в ту самую сторону, куда я не повел свой отряд. Приблизившись, я схватил Самогона за руку и, развернув к себе, тихо, чтобы слышал только он, спросил:
– Ты знаешь, что в той стороне находиться база Дозора?
– Я-то знаю, но откуда ты об этом знаешь? – Задал он встречный вопрос.
– Встретили их поезд.
– Если учесть то, что ты сейчас стоишь передо мной, это очень интересно.
–
– Эй, вы чего там встали? – Донесся сзади голос Грецова.
– Небольшое совещание. – Посмотрев на отряд, ответил Самогон и улыбнулся, а после перевел взгляд на меня и сказал: – Дозоровцы только тем и занимаются, что охраняют эти туннели от проникновения, и делают они это на совесть: каждого, кто смог сюда попасть, никогда больше не видели.
– Кроме тебя?
– Да. Но если они прознают, что я снова в туннелях, начнется такое веселье, что хохотать будем все на том свете.
– Тогда зачем ты ведешь нас прямо к ним на базу?
– А затем, что это единственный оставшийся путь в лабораторию.
– Уверен?
– Да. Поэтому не стал говорить капитану наверху, чтобы он что-нибудь свое не придумал. Я понимаю, что вариант рисковый, но иначе никак.
– Ну вы там скоро? – Снова подал голос Грецов.
– А теперь пойдем, а то все остальные начнут нервничать. – Произнес Самогон, разворачиваясь.
Стоя на рельсах, я неожиданно почувствовал дрожь и, осененный, вновь схватил ветерана за руку и произнес:
– У меня есть план!
Мгновенно остановившись, ветеран посмотрел на меня и сказал:
– Выкладывай.
– Давай отойдем от этой развилки, иначе отряд и впрямь сейчас начнет нервничать. – Кивнув, Самогон снова повел отряд по пути, обратный моему.
Пройдя несколько метров, я почувствовал, как дрожь в рельсах усилилась, а значит, пора было действовать. Найдя небольшое ответвление в туннеле, я попросил Самогона завести отряд вовнутрь. Не успели мы остановиться, как Грецов тут же выразил свое недовольство:
– Ну что опять? Вы понимаете, что у нас каждая минута на счету, а мы тут привалы устраиваем!
– Понимаем, Грецов, – ответил я взамен Самогона, не дав тому и слова вымолвить, – но у нас небольшие изменения в плане.
– Изменения? – Спросил капитан так, как будто я, на самом деле, говорил об измене, от чего он недоверчиво посмотрел на нас прищуренным взглядом. – Кто же меняет план перед ответственным моментом? Надеюсь, мы не зря сейчас остановились в каком-то маленьком ответвлении туннеля и вы все мне объясните?
– Если честно… – Самогон попытался вставить слово, но я его перебил:
– Нам нужно захватить поезд.
Наступила неловкая пауза. Услышав мои слова, все мгновенно посмотрели на меня, как на психа, недоумевая. Точнее, отряд разделился на две группы: те, кто смотрел на меня, как на психа, и те, кто недоумевал. Разница заключалась лишь в осведомленности. Как ни странно, к первой группе отнеслись мои ребята: я вместе с ними преодолел туннель и попал в Припять, а значит, они поняли, о каком поезде шла речь, и догадались, что у меня снова появился безумный план. Соответственно, ко второй группе отнеслись Грецов и его люди, ведь их провел по туннелю Самогон совсем другой дорогой. Но на самом деле была и третья группа, которая состояла из одного только ветерана, поэтому я о ней умолчал. А еще потому, как он отреагировал на мои слова: услышав меня, Самогон хлопнул себя по лбу, а после что-то пробурчал себе под нос, покачивая головой и не убирая руки от лица.