В поисках будущего
Шрифт:
Позади меня бряцает дверь ванной, и выходит полуодетый Джеймс с мокрыми волосами. Я оборачиваюсь и смотрю на него, недоверчиво качая головой.
– Что такое? – спрашивает он, направляясь к шкафу, откуда достает рубашку, которую купил вчера.
– У нас осталось только двадцать пять минут, Джеймс.
– Да? – кажется, он не улавливает срочности или же просто выделывается тут со своими мокрыми волосами и полуодетостью.
– Мы опоздаем.
– Все будет в порядке, – он не обращает на меня особого внимания и начинает
Это одна из главных проблем. Он иногда такой бесцеремонный, думает, что все живут по его расписанию. Для него не проблема, что он заставляет людей ждать или нарушать свои правила, чтобы угодить ему. Это бесит.
– Ты мог бы попытаться хоть раз не быть эгоистичным и следовать плану, который ты и задал, – горько говорю я ему. – Тебя это не убьет.
– Ну и их не убьет, если они подождут несколько гребаных минут, – бормочет он и закатывает глаза, продолжая возиться с рубашкой.
– Весь мир не обязан ждать тебя, – не знаю, почему я так зла, но становится легче, когда я даю этому выплеснуться.
– Давай не будем сейчас ругаться,– разумно говорит он. – Хорошо? – а потом он поворачивается, чтобы увидеть, как я соглашаюсь, но останавливается на полувдохе. – Ух ты, – бормочет он. – Ты прекрасна…
И я забываю о том, что сержусь.
Я чувствую, как вся загораюсь от смущения, и я не очень уверена, из-за чего я вдруг так стесняюсь, но все равно. Он может заставить меня краснеть. Он, нахер, может заставить меня краснеть.
Он разглядывает меня несколько секунд, а потом я наконец качаю головой и говорю ему поторопиться.
– Мы не можем опоздать! – быстро говорю я ему и иду за ним в ванную, чтобы проследить за оставшимися приготовлениями.
Джеймс очень… Ну, он много времени уделяет своему внешнему виду. По крайней мере, обычно. Но здесь, среди песка и ветров греческого марта, нет смысла прикладывать слишком много усилий для прически. Она будет испорчена в ту же секунду, как откроется дверь, и мы оба это знаем. Поэтому я собираю свои волосы сзади, и мне повезет, если Джеймс хотя бы озаботится высушить свои.
– Ты выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит, – замечает Джеймс сквозь полный рот зубной пасты, пока он чистит зубы, а я сижу на тумбочке напротив.
– Ты закапаешь всю одежду, – говорю я и протягиваю руку, чтобы поймать каплю пасты, которая каким-то образом падает с его громадного рта. Я вытираю его подбородок и тянусь за полотенцем, чтобы вытереть руки, только сейчас понимая, как это отвратительно.
– Детка, – он ловит меня за руку и делает мне одолжение, сначала сплюнув в раковину, прежде чем повторить. – Детка. Что не так?
Что не так? С чего бы начать? Если я начну, меня и правда стошнит. Но Джеймс не сдается и выжидающе смотрит на меня.
– Я просто немного боюсь, – пожимаю я плечами.
– Ты не хочешь этого делать, – это не вопрос, это утверждение.
– Ты не думаешь, что мы слишком молоды? – я ловлю его взгляд, чтобы понять, действительно ли он этого хочет, но он выглядит удивительно серьезно, когда отвечает:
– Думаю, мы достаточно взрослые.
Двадцать два. Молодые. Не настолько молодые. Но молодые. О господи, мне двадцать два, и это моя вторая помолвка. Я – моя мать…
– Кейт, – он немного вздыхает и встает прямо передо мной. Он берет меня за вторую руку и долго смотрит на нее, прежде чем снова поднять глаза. – Мы можем сделать, как ты захочешь. Это нормально.
– А что ты думаешь? – серьезно, все эти неприятные решения не должна принимать только я. Джеймс, он… Такой Джеймс. Он сам должен едва в штаны не делать от перспективы потерять холостяцкий статус. Он Джеймс Поттер хрена ради. Почему это не пугает его больше?
Но не пугает. По крайней мере не так, как я могла бы ожидать. Он смотрит мне прямо в глаза и немного пожимает плечами. – Я думаю, что… Я люблю тебя. И я думаю… Что неважно, если мы подождем, потому что ничего не изменится. И думаю… Думаю, что наконец-то хочу сделать что-то правильное…
– И это оно? – я приподнимаю брови, одновременно тронутая и напуганная. – Сбежать и внезапно пожениться? Ты думаешь, это правильно?
– Я думаю, что ничего в жизни не сделал, чтобы заслужить тебя. Но я хочу это изменить, – он смотрит на меня так твердо, что мне кажется, что я сейчас в буквальном смысле потеряю сознание. У меня всегда были проблемы с приливом кислорода к мозгу, когда его глаза вот так темнели.
Я сглатываю и пытаюсь что-то сказать, но ничего не выходит. Джеймс просто отпускает одну мою руку и убирает волосы с моего лица, прежде чем нежно положить ладонь мне на щеку.
– Я хочу быть лучше, – серьезно говорит он. И я хочу, чтобы ты была со мной… Все быстро меняется, и люди просто умирают… – его глаза немного увлажняются, но он смаргивает слезы. – Я не хочу больше терять времени.
– И ты действительно этого хочешь? – спрашиваю я, чтобы убедиться, хотя я едва выдавливаю слова. Комната, кажется, становится все меньше, и с каждой секундой мне все труднее и труднее дышать.
Он ничего не говорит с пару секунд, и кажется, что пытается подобрать слова.
– Ты самая прекрасная женщина в мире. И ты самый умный человек, которого я знаю. И ты единственная девушка, которую я когда-либо любил, – его голос начинает немного дрожать, и я понимаю, что он, как и я, чувствует на себе вес всей комнаты. – И если ты хочешь ждать… – он качает головой и улыбается мне испуганной улыбкой. – Мы можем подождать. Но если ты не хочешь ждать, то я за на сто процентов. Потому что я не знаю, что может измениться.
– Откуда ты знаешь?
Он передвигает руку с моей щеки на шею и там и оставляет ее, пока сам смотрит на меня.