В поисках цели

Мир

Я посмотрел вниз — высоковато. Вернулся в квартиру, тихонько прошмыгнув мимо маминой комнаты к входной двери, и вышел в подъезд. Спустился вниз, вышел во двор, на заметенную снегом игровую площадку. Покореженный прутья железной горки, грибок песочницы с выцветшей краской, и новые качали, что подобны призраку средь руин, блестят почти нетронутой эмалью, с тихим скрипом потустороннего существа покачиваются в такт ветру.

Узенькая тропинка средь снегов к турникету, что каждое утро вытаптывает сухонький мужичек из соседнего подъезда. И полуметровые сугробы у всего прочего.

Сюда средь зимы, даже районная шпана не ходит. Не интересный двор, большой и открытый. И даже деткам тут сейчас неинтересно в снежки играть — рыхлый он, этот снег январский!

Я усмехнулся, понимая, что дети — это и я в том числе.

Турникет позволил выдавить из себя пятьдесят два поднятия туловища на руках. Потом еще два десятка поднятий туловища вися вниз головой за счет пресса и ног. Снежная полянка перед грибком песочницы обзавелась свежими следами после выполнения растяжки. Сказал бы я, что я в неплохой форме, да учитывая собственную поистине ничтожную массу, моя сила все же невелика.

Материализовал свой любимый клинок света — белое лезвие оружия, словно из стекла, появилось в моей руке. Оно не светится, да и не свет это, хоть я так его обозвал. Познания этого мира позволили понять, что этот меч сделан и сверхплотного магнитного поля, внутри которого высокотемпературная плазма.

При соприкосновение лезвия с достаточно твердым предметом, целостность магнитного поля в точке соприкосновения разрушается, и нестерпимый жар вырывается наружу, разрушая все на своем пути. Это, так сказать, штатное оружие всех перерождающихся ведь магмойды, хоть и сделаны из раскаленной лавы, сами боятся огня более высокой температуры. И плазма кленка света, попав внутрь их тел, просто рвет их на части. Тварь достаточно просто задеть, чтобы убить. Но сейчас…

— Напряжно… — протянул, глядя на клинок.

Я уже начал тяжело дышать и чувствовать весомую усталость. Ведь «Сила», напрямую использует физическую силу тела. И пусть в масштабах своего тела я силен, в масштабах Силы, и средне человеческой силы — крайне слаб.

Убрал клинок, что растворился в воздухе облачком пара, и, пошатываясь, поплелся домой. Кое-как поднялся на свой третий этаж, зашел в квартиру, и даже не разуваясь, завалился на диван, вырубаясь в полете.

Глава 6 — Долгий день

— Это что такое!? — разбудил меня, конечно же, голос матери.

Ну да, завалился спать в одежде, обуви… при том, что ложился во вполне нормальных трусах!

— Это я собирался плавать, но вспомнил, что сегодня не надо — не тот день. — Не колеблясь соврал я, бурча из-под подушки.

— Угу, в шесть утра? — не поверила мать.

— Часы не правильно идут видать.

— А ну вставай и раздевайся! И тебе, кстати, пусть не на плаванье, но в школу! Забыла что ли уже?

— Серьезно? Тогда зачем раздеваться?

— Да чтобы не лежать в обуви! — и она начала стаскивать с меня ботинки.

Я соскочил, стянул ботинки, куртку и штаны, и завалился обратно на кровать. Мать только покачала головой. Жалько мне её, что ей достался такой ребенок как я.

И все было бы не так уж плохо, будь я парнем, а так… Я ведь не собираюсь менять свои идеологические принципы из-за этого. Да в этом мире проще пол сменить! Хотя, и этого делать я не собираюсь.

Входная дверь закрылась за матерью, и я остался один. Полежал еще целых пять минут, и принялся за зарядку. Потом отдохнул немного, и снова повторил подход к разминке. Материализовал два кленка — чуть не вырубился от нагрузки. Решил, что не стоит сразу начинать со столь серьезных вещей.

Отдохнул, поел, оделся и, подхватив собранный с вечера ранец, поплелся в школу. Это будет очень долгий день. Вот просто невыносимо.

— Саш, привет! — обогнала меня по дороге в школу жизнерадостная девочка Надя.

И куда это она так несется, а? Хм, без понятия. Хотя я сам плетусь уж больно уныло — думы. Надо поднажать! А то опоздаю, и… да ничего мне не сделают! Максимум в угол поставят, что — переживу.

А вот и родимый класс. Учительница, что чертит на доске магические, простите, математические формулы. Ребятня, что прискакала раньше звонка с утра пораньше, тихо офигевает от внеплановой контрольной. Девчонки… во главе с Надькой — так вот куда она так спешила! Уже устраивают мозговой штурм формул, заранее определив какой вариант возьмут себе — хитрые козы!

При наличии пяти вариантов, выбрали третий, рассчитали, какие места точно попадают в этот вариант при любом раскладе, и уже застолбили, выдавив всех, кто на них претендовал. Даже тех, кто исконно там сидел!

— Так, я че-то не поняла — проговорил я гортанным басом — Это чьи тут шмотки на моей шконке?!

Класс замер, стихли всё разговоры, и даже меланхоличная учительница у доски, обернулась в пол оборота, любопытствуя и недоумевая.

— Че, хозяин не опознается? — обвел я аудиторию взглядом исподлобья — Пшел — выкинул ранец куда-то неопределенно вверх со своей лавки, думая про себя «только бы не переборщить! Только б не переборщить!».

— Ой! — пискнула одна из девчонок стайки, когда ранец, с грохотом ударившись об парту третьего ряда, взорвался учебными принадлежностями на весь класс.

— Александра! — гаркнула учительница — Останешься сегодня после уроков. Будешь парту ремонтировать.

Я пожал плечами — ну, надо — так надо. И плюхнулся на своё законное место.

— Ой! — пискнул не хуже той девахи, что вместе с парой подруг приступили к сбору разбросанных по полу вещей, вскакивая солдатиком со своего места, хватаясь за зад.

Выковырял из филейной части беспрепятственно прошедшую сквозь штаны и гамаши кнопку.

— Хи, хи, хи. — донеслось откуда-то с задних рядов сильно отчаянно сдержимое «хи-хи».

Все ясно. Эта засада. Явно не для меня. Они бы не посмели! Но… я посмотрел на кнопку, загнул её пальчиками, обратив в простую шайбу, взглянул на девочек, что кидают на меня волчьи взгляды, и услышал звон звонка. Как понимаю — половина класса в опоздавших. Либо заспали, либо…

— Здрасте! — ввалилась львиная доля недостающих, олицетворяя из себя чуть ли не все мужское население «3-А».