В поисках неудачника
Шрифт:
Ведь если сравнивать то, как к кризису подходят на Украине и в России — ближайшем соседе. Получается, там есть единая команда, которая кризис собирается преодолевать. А у нас — как всегда. Не парламент, а сеймик, где каждый тянет одеяло на свои худые ноги. Бардак? Да нет, передел. Мы зарабатывать не хотим, мы люди советские, нам бы переделить. Как-нибудь. Вот у них — пояса затянуть, объединиться, работать на благо себя и государства. Это их бургомистр вещает. Думаю, их премьер-министр будет вещать в том же духе. И королевская семья расскажет приблизительно тоже. А у нас стоит начать об экономике — перейдут на политику и тут же на политические морды. И будут друг друга по мордасам лупить и выяснять, кто виноват и что ему за это будет. Как говориться. Один украинец — гетман, два — парлямент, а три — партизанский отряд и один в нем
А у нас — были голубые у власти, все в стране передеребанили и спокойно мирно работали. Тут пришли оранжевые, и ну его дерибанить. Вернулись голубые, опять передебанили, до чего дотянуться сумели. Вернулась одна помаранчевая леди к власти, и снова тебе дерибан. Да какая страна три дерибана за четыре года выдержит! Да, плохо Ильича читали. Совсем забыли, что, а, главное КАК делать-то надо!
А самое главное, делать-то ничего не хотят, это самое обидное! Как у нас говорит народ: паны дерутся, а у холопов чубы трещат? Дык так оно и есть. Паны-то меж собой передерибанят все в итоге, как-нибудь разберутся, а вот вырванные чубы у народа не отрастят. Горько! Ох как горбко жить в стране, где демократия понимается как вседозволенность и свои овцы постоянно путают с государственными.
Под соусом горьких размышлений Сергей дошел до Зюйдстраата (Южной улицы по-нашему) и вскоре оказался в хотеле. Он поднялся в номер, быстро стряхнул с себя прогулочную пыль, переоделся, как положено джентльмену-туристу. И ровно-ровно, в час назначенный, вошел в обеденный зал. И каждый вечер, в час назначенный, иль это только снится мне, мсье Дюваль, чуть особаченный, приходит с камерой в руке.
От того, что Ив Дюваль занимал очень выгодное положение для обзора столика мсье Креймера, Сергей нисколько не расстроился. Его костюм уже был снаряжен лучшей шпионской фото и видео техникой, какая была на сегодня в Бельгии. Тут даже не положение имело значение, главное было не привлечь к себе лишнего внимания. А Дюваль к себе внимание привлекал. Это было видно невооруженным глазом. Что это? Непрофессионализм? Или, наоборот, пытается вывести клиента из равновесия, создать нервозную обстановку, прием постоянного давления, смотри, за тобой следят, приятель. Тогда кто Дюваля прикрывает? В одиночку такие трюки проводить опасно. Можно неожиданно напороться на большие неприятности.
Марк Креймер появился ровно в свое время. Сергей уже съел суп и теперь отдавал должное великолепному филе морского окуня. Что-что, а готовить морскую рыбу тут действительно умели. Недаром в это время места в ресторанчике свободного не было. Марк был в той же спортивной куртке и в самых обычных джинсах. Капюшон так же глубоко был накинут на голову, так что лицо было видно еле-еле и только во время еды. Несколько раз мелькнула небольшая черная курчавая борода, типа эспаньолки. Да быстрый взгляд из-под густых темных бровей, вот и все, что удавалось заметить господину Сергееву. Впрочем, на технику Сергей полагался намного больше. Если что-то не заметил глаз человеческий, глаз цифровой камеры заметит все и сразу же сумеет вывести данные на компьютер, который позволит разобраться с информацией как следует.
И вот, когда официант принес капуччино в высоком стакане, с толстым слоем пены, слоем кофе над слоем теплого молока и заменителем сахара в комплекте (иногда Сергей использовал заменитель вместо сахара — не ради диеты, а потому как подсчитывал лишние калории). Не насладиться этим чудом кулинарного искусства Сергей не мог. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь прекрасным ароматом, прикрыл глаза и втянул запах сваренных кофейных зерен носом. И в этот самый момент в его колено кто-то врезался. Чашка вылетела из рук Сергея и опрокинулась на свежайший и белейший костюм месье
«О как Ваню кофеем заколбасило», — мелькнула в голове Сергея глупая мыслишка. Впрочем, тело уже само совершало все необходимые в таком случае действия: всплеснуло руками, вскочило со стула, бросилось с салфеткой вытирать господина в белом, критически осматривало свою работу и цокало языком, показывая, что все старания оказались напрасны.
В результате всей этой метушни бывший следователь, мсье Дюваль оказался в номере действующего следователя, господина Сергеева. Правда, когда Сергей отвернулся, чтобы налить господину Иву Дювалю примирительную бренди, как почувствовал, что шею его сдавливают удушающим захватом, а в затылок упирается холодное дуло какого-то оружия. Скорее всего, это пистолет.
— Только не говорите, что это спектакль с кофе случайность. На кого ты работаешь?
«Да, Ваня, бандитский голос ты себе так и не поставил: не страшно!»
Такое резюме вынес про себя Сергей, после чего начал движение — всем весом вниз, с вывертом, резкий толчок, еще разворот, руки отпали, пистолет отлетает куда-то в угол, теперь можно и атаковать.
Через несколько секунд Ив Дюваль находился на полу, а Сергей упирался ему коленом между лопаток, одновременно проводя воспитательную беседу.
— Знаете, Ваня, простите, Ив, я действительно хотел поговорить с вами. Причем просто поговорить. Инцидент с кофе — просто досадная случайность, не более. Это вы мне испортили кофепитие, а это, согласитесь, неприятность куда как большая, нежели испорченный костюм.
— Да вы наглый тип, мсье.
— Ив, давайте так, вы ведете себя разумно, а я не ломаю вам руку. Или ногу. По обстоятельствам. Идет?
— Хорошо. Я буду себя сдерживать.
— И еще, Ив, если вы хотите кого-нибудь сдерживать при помощи пистолета, то не забудьте, что с предохранителя оружие надо снимать.
— Странно, мсье без имени, откуда вы это знали? А если бы я нажал на курок?
— Мсье Дюваль, мсье Дюваль, вы должны обратить внимание, что в таких отелях много зеркал, иногда даже слишком много.
— Ладно, возьму на заметку. Итак, что вы от меня хотели?
Глава восемнадцатая
К следствию привлекаются
Мсье Сэмюэль Витрэ был стар, сух, подтянут, одевался в старомодные костюмы, но самого лучшего качества. Он имел достаточно вытянутое лицо, лысый череп, глубоко посаженные глаза под массивными надбровными дугами, носил очки в роговой оправе. К должности генерального директора и совладельца компании АСГ шел долгих восемнадцать лет. И уже двадцать три года он стоит у руля одной из самых крупных страховых компаний в мире. Есть еще четыре компании, которые находятся на одном уровне с АСГ, и не более десятка, которые сейчас к ней приближаются. Согласитесь, не так плохо!
Сейчас Сэмюэль чувствовал, что он устал, и что рад был бы передать руль управления компании кому-нибудь помоложе да поталантливее. Однако, АСГ была любимым детищем Сэмюэля, и оставить ее в такой сложный момент это было бы все равно, что выгнать любимого сына из дома за то, что он съел лишний бисквит на ужин.
В действительности, компания в последнее время несла серьезные убытки. И дело было именно в кризисе. Каждый из региональных филиалов докладывал об убытках, вызванных страхованием ипотечных проектов. А тут еще пенсионные подразделения! Мало того, что во многих странах просто прекратился приток людей в пенсионные программы, самая неутешительная статистика стала приходить из подразделений, расположенных в странах бывшего СССР. Там наблюдалось массовое расторжение страховых пенсионных договоров. Люди, привыкшие к тому, что государство и финансовые организации совершенно не считаются ни с ними, ни с их вкладами, в массовом порядке стали расторгать страховые пенсионные договора. Перед глазами лежала докладная записка из Украинского филиала. Там страховое пенсионное подразделение АСГ терпело гигантские убытки. Клиенты расторгали договора, не смотря на то, что несли большие убытки. Как следует из записки, стремление сохранить хоть что-то было больше, чем угроза потерять многое. А доверия к нам у людей нет. В принципе, нет доверия ни к кому. Черт знает что! Как работать в этих странах, где люди бросаются в массовую панику при первых же словах: «финансовый кризис».