В последние секунды

ivan_kun

Нет.

Диана уже давно не персонаж, она перестала им быть, как некогда Йон перестал быть безымянным гоблином. Теперь она живая, такой же человек как я. Моя подруга. А друзей не бросают, сколько бы они ни просили об обратном.

Сцену прервали волки. Харт и Ганк черным вихрем ворвались в зал, держа в зубах черный футляр, и устремились к хозяйке.

— Что бы там ни было, не дайте ей завладеть этим! — крикнул Югалаф.

Рогнар натянул лук, выпуская в волков разрывную стрелу. За мгновение до того как она должна была поразить цель, Ганк разжал челюсти и исчез, потонув в пламени взрыва. Харта лишь отбросило, и теперь волк был всего в трех десятках метров от госпожи. Зверь уже было рванулся вперед, когда я преградила ему дорогу.

— Это нужно мне, я сама обо всем позабочусь, — произнесла я максимально спокойным голосом,

хотя внутренности буквально трясло от волнения.

— Не слушай. Исполняй приказ, Харт. Принеси мне меч! — рявкнула королева.

— Тот, кто возьмет меч, умрет. Почему, ты думаешь, твоя хозяйка никогда его не использовала? Неси его мне!

— Глупая Вальга! — донеся голос Окке. — Это оружие не может взять гоблин! Ты же просто умрешь ни за что!

— Прекрати, Харт! Стой немедленно! Я испепелю тебя! Превращу в лягушку! В червя! Не-е-ет!!!

Волк был неумолим. Для него жизнь госпожи была гораздо важнее собственной жизни. Футляр оказался в моих руках. Лязгнули стальные запоры.

Меч лежал на бархатной подушечке, окруженный сиянием защитных рун и амулетов. Скрюченные зеленые пальцы медленно потянулись к нему, готовые завладеть самым страшным оружием Ио.

Проклятый меч. Ужасающее оружие, созданное древним правителем Кровавой Цитадели на заре времен. Его называли Кровавым Принцем, и он был величайшим чародеем той эпохи. Настолько великим, что дерзнул покорить силу самой бездны, запечатав ее в мече. Однако с подобной мощью не совладал даже он. Кровавый Принц пал, а его душа была разорвана в клочья обитателями ада. Ведь проклятый меч — и не меч вовсе. Клинок — выкованный из человеческой крови, закаленный в слезах невинных, принесенных в жертву повелителю ада, — был ничем иным, как порталом, ведущим прямиком в преисподнюю.

Мои руки дрожали. Звериные глаза серебряных львов, эльфийские воины, черный волк Ромео, костер гоблинского судилища, мерзкий гнол… Из всех смертей, что смотрели на меня за девять циклов жизни на просторах Ио, эта была самой страшной. Одно прикосновение к черной стали — и конец. Но если хочешь изменить судьбу, придется встретиться с ней лицом к лицу.

Пальцы сжали теплую, словно живую, рукоять оружия. Что-то ярко вспыхнуло в голове, инстинкт самосохранения требовал, чтобы я немедленно выбросила опасный предмет, но руки больше не слушались. Сгустки огня заполнили окружающее пространство, в кости точно влили раскаленную магму, всполохи пламени пробивались сквозь поры кожи, лезли изо рта и глаз. Хрустнул позвоночник, принимая вертикальное положение, вытягивались руки и ноги. Душа гнула тело, подчиняя его силе меча. Боль была нестерпимой. Но адская боль от изменений физических была ничем в сравнении с изменениями духовными. Несчетное количество демонов ворвались в мое сознание, сотни голосов, от тоненьких и писклявых до грохочущих, вливались в мои уши. Их желания вплетались в мой разум, а сила наполняла мою сущность.

Сильнейший взрыв разошёлся по залу, знаменуя завершение превращения. Если бы Мириэль с Королевой не применили защитные заклинания, сражение закончилось бы в этот самый миг.

— Ольга, что же ты наделала? — наполненные горечью слова сорвались с уст Дианы.

— Какая разница, ты или я?

— Есть разница, — вздохнула женщина. — Я пожила достаточно, видела многое и не боюсь смерти. А ты ещё совсем девочка, у тебя столько всего впереди…

— Девочка выросла. Уважай её выбор. — Я не узнавала свой собственный голос, не узнавала перспективу, видимую моими глазами, которые теперь воспринимали все в ином спектре. Тело изменилось, превратившись в подобие живого факела. Несколько секунд я пораженно разглядывала собственное тело, пока очередной огненный шар не прервал сеанс самолюбования. Пылающая сфера неслась в сторону Дианы. Но до чего же размеренным и плавным было её парение!

Через секунду я уже стояла на пути сферы. Я знала, что огонь бессилен против обладателя проклятого меча, но все равно было страшно. Очередной взрыв поднял тучу пыли. Когда она улеглась, мы стояли вместе с Дианой на противоположном от героев конце залы.

Упреки и сожаления кончились. У меня было лишь несколько минут, и за это время требовалось ни много ни мало изменить судьбу.

Югалаф и Мириэль станут моими противниками. На израненной колдунье остается Рогнар.

В первые же секунды боя я пожалела, что наделила

эльфийского принца столь невообразимой скоростью. Он не бежал по земле, а буквально летел, его удары были подобны вспышкам молний — так же быстры и не менее смертоносны. Против силы, мастерства и скорости эльфа не устоял бы ни один смертный. Что могла противопоставить ему простая девушка, сроду не державшая оружия? Моя жизнь оборвалась бы в первый же миг, но каким-то чудом проклятый клинок метнулся вперед, отразив удар. На лице эльфа промелькнуло недоумение, а вслед за ним страх, когда моя рука, точно сорвавшийся с цепи зверь, разразилась серией выпадов. Что-то внутри давало мне подсказки, кто-то передвигал мои руки и ноги, изгибал тело в причудливом танце, заставляя оружие разрезать воздух под самыми невероятными углами. Югалаф мог лишь отступать — парные мечи с трудом отражали атаки, несчастный не понимал, что противостоит ему отнюдь не человек, а синергия демонических душ, влившихся в смертное тело. Простая девочка не умела сражаться, опыт же демонов превосходил даже эльфийский. В какой-то момент один из мечей оказался выбит руки принца Серебряного Леса. Перехватив второй обеими руками, он отчаянно отбивался. Забавно. Если положить руку на сердце, мне никогда не нравился Югалаф. Такой гордый и надменный! Такой поверхностный! Встреться я с ним, а не с простаком Сигурдом в первый день — была бы уже мертва. Не самый удачный персонаж. Острие меча пронеслось у самого горла принца, оставив на бледной коже кровавую черту. Его отчаянная попытка контратаковать наткнулась на жесткий блок, а потом я ударила, просто ударила изо всех сил своего объятого демоническим пламенем существа. Даже сквозь кольчугу я чувствовала, как ломаются под кулаком кости. Мужчина отлетел в сторону, кувырком покатившись по полу. И уже в следующий миг плечо обожгло точно кипятком.

Обернулась. От шеи до предплечья тянулась плотная ледяная корка — остаточный след заклинания морозной школы. Пока я сражалась с Югалафом, Мириэль не смела вмешаться, боясь задеть брата, теперь же ничто не мешало эльфийке проявить свои способности. Огонь бесполезен против демонов, вот она и избрала противоположную школу. Шёпот творящегося колдовства достиг моих ушей, в одной из рук противницы возникло ледяное копье, которое тут же полетело в мою сторону. Жалкая попытка. Ей ни в жизнь не попасть! Пытаюсь увернуться. За секунду до столкновения копье разлетается сотнями осколков, врезающихся в пламенеющую кожу. Мириэль попала, но у рассеянной атаки не хватило сил, чтобы мне навредить: ледяное копье растеклось у моих ног жалкой лужей.

Мое отражение. Если она и правда Я, то такая Я мне ненавистна. Такая вся из себя добрая и благородная, прямо ангел во плоти. Да только доброте её грош цена! Легко быть милосердным и сердобольным к детишкам и котяткам, а пробовала ли она хоть раз познать ту боль и лишения, что терпят ее враги? О, ее высочество посмотрела бы на жизнь совершенно иначе, отведав грибной слизи и покопавшись в нетопырином навозе.

Голые ступни едва касаются пола, огненные капли срываются с багровой кожи. Мой шаг неспешен и неотвратим. Магия Мириэль ничто в сравнении с силой проклятого клинка. Вот черное лезвие проходит через колдовскую защиту, повергая девчонку на землю. Она смотрит на меня. Такая жалкая и никчемная. Моя маленькая литературная ошибка. Ну что ж, сейчас я ее исправлю. Меч занесен для удара, торжествующая улыбка на лице. Мне кажется, или где-то оно уже было…

Эльфийская волшебница попыталась закрыться магическим щитом, но раскаленный добела меч без труда прошёл сквозь преграду, вонзаясь в грудь жертвы.

Строчка рассказа слишком поздно возникла в памяти. Лишь торжествующее лицо Югалафа успело отразиться в лезвии занесенного мною оружия.

Кажется, я увлеклась. Опьянела от власти, поддалась голосам поселившихся во мне демонов, так сильно стремилась исправить несправедливость, что сама стала злом. И получила смерть, уготованную злодейке.

Остаточный образ эльфийки успел разглядеть, как оба клинка Югалафа нашли свою цель. Черная Королева дернулась в предсмертной судороге.

— Сдохни! — С этими словами чья-то рука одернула готового уже всадить клинок в мою спину эльфа.

Раздался звук смачной, усиленной магией пощечины, и несчастный принц в очередной раз покатился по полу, врезаясь в стену.

— Спасибо. — Рука Дианы легла на мое объятое пламенем плечо и, несмотря на жар, крепко его сжала. — Не стоит тебе марать руки кровью, дальше я сама.