В последние секунды
Шрифт:
Внезапно что-то резко рвануло меня вверх. Ворот пижамки впился в горло, ноги замелькали, отчаянно ища опору в воздухе.
— Смотри куда прешь, мелочь! — Голос прозвучал у самого уха. Хриплый, не похожий на человеческий или же гоблинский.
Я повернула голову. Всего в паре сантиметров от меня расположилась отвратного вида морда. Причем морда — совсем не образное слово.
Гнолы — один из видов злых обитателей Ио. Многие считают их полусобаками-полулюдьми, хотя на самом деле человеческого в них совсем не много. Сухощавое, покрытое шерстью тело скорее напоминает тело собаки или летучей
— А твоя тушка выглядит аппетитно, — скорее прорычало, нежели сказало существо. Оно принадлежало к гиенообразным гнолам, его грязная, обваренная в нескольких местах шкура была покрыта темными пятнами. Из пасти текли слюни и пахло так, что я с трудом сохраняла сознание. Длинные белые зубы опасно приблизились к моему лицу, язык скользнул по щеке, оставляя ощущение омерзения.
— А твоя шкурка выглядит теплой, — послышалось снизу.
Не без труда повернув голову, я узрела Йона. Гоблин стоял в максимально грозной для гоблина позе. При иных обстоятельствах я бы, наверное, не удержалась от того, чтобы рассмеяться. Когтистые пальцы разжались, отпуская меня в свободный полет. Сама того не замечая, я оказалась за спиной черного гоблина.
— Ты слишком болтлив, — прорычал гнол.
— А ты слишком глуп, — отозвался гоблин.
Прошло совсем немного времени, а вокруг нас уже собралась приличная толпа. Движение на улочке встало. Всем хотелось посмотреть на драку и сделать несколько ставок. Одни говорили, что Диего совсем распустился в последние дни, другие — что новички обнаглели, третьи вообще жаловались «де больно много отребья понаехало в Проклятые Земли». И те, и другие всячески подзадоривали будущих дуэлянтов, радостным визгом встречая каждое оскорбление и каждый выпад в пока еще словесной перепалке. Обстановка же приближалась к точке кипения. Тот, кого звали Диего, уже снял с пояса тяжелый цеп.
— Ну что, готов к взбучке, носатый? — Стальной шарик на конце железной цепочки несколько раз описал дугу.
На этот раз Йон промолчал. Он словно невзначай вытащил из-за пазухи нитку, слегка потрясая нанизанными на неё словно грибы ушками. Зрители замерли. И в тот же миг взорвались серией новых ставок. Теперь шансы гнола оценивали не выше, чем один к десяти.
— Это еще ни о чем не говорит, — фыркнул пятнистый, — ты мог их с трупов нарезать. Вы, гоблины, обожаете блеф. — Хоть он и пытался себя ободрить, но облезлый хвост предательски жался между лап.
— Так я и не спорю. Какой эльф позволит себе ухи резать? Конечно, пришлось сперва сделать из них трупы. Показать как? — Обе руки лидера Разорителей легли на рукояти кинжалов.
— Нет. Спасибо. Как-нибудь в другой раз. — Некогда грозный рык теперь напоминал скулеж побитого щенка.
Гнол скрылся под свист и улюлюканье разочарованных зрителей. Кто-то из них предлагал устроить другую драку, но желающих потягаться с гоблином, штабелями укладывающим эльфов, желания не было ни у кого.
Дальше путь прошёл без эксцессов. Скорее, наоборот: встречные гоблины и гнолы, а порой даже орки почтительно расступались перед нашей бандой. Мы совершенно беспрепятственно достигли одной из множества вырубленных в скале лестниц и устремились в наш новый дом. Отчего-то
День пятый.
Глиняная миска жалобно скрипнула, отодвигаемая моей рукой. Зеленоватая масса хлюпнула, перелилась через край, оставив на столе противное зеленое пятно.
Снова не получилось. За два минувших цикла мной было проделано несчетное количество попыток приобщиться к местной еде, но все они оказывались неудачными.
Мириэль выглянула из-за угла. Ее взору предстало зрелище в высшей степени отвратительное. Четыре гоблина сидели за высеченным из камня столом, самозабвенно обжираясь. В их мисках плескалась мерзкая зеленая жижа, которую они черпали голыми немытыми руками. Слизь стекала по кривым грязным пальцам, челюсти гадко чавкали. Время от времени один из гоблинов смачно рыгал.
Да. Именно зеленая слизь. Ее выделяли подземные грибы. Она же служила основным источником пищи темных созданий. Подумать только, раньше я считала, что еду из Макдональдса невозможно кушать. Сейчас мне казалось, что корми меня таким с рождения, я тоже выросла бы зеленой, страшной и ненавидящей весь мир. Но ситуация отнюдь не выглядела смешной. Моя человеческая брезгливость отказывалась принимать слизь в качестве пищи. Даже отчаянные попытки насильно влить в себя студенистую жижу не приносили плодов, кроме обильной рвоты. Если так будет продолжаться, я попросту умру с голоду. Ведь с самого момента прихода на Ио у меня во рту маковой росинки не было. Была только рыжая белка. Но что такое крошечный грызун для взрослой гоблинши? Силы мои таяли буквально на глазах. Первый голодный обморок случился в день нашего приезда в Кровавую Цитадель, и с тех пор они повторялись с завидной частотой. Я даже не знала, в какой момент могу вновь лишиться сознания.
Я стояла перед дверью. Белая, с желтоватым налетом на выцветшей краске. Цифры. Видимо, какой-то номер. Что-то знакомое из прошлой жизни. Прислушалась. По ту сторону доносились голоса, далекие и в то же время близкие. Помню их. Помню людей, которым они принадлежат. Рука потянулась к дверной ручке. Щелчок. Освещенный дневным светом класс распахивает передо мной свои объятия. Холодные сине-белые стены, лицо Василины Андреевны, рука, сжимающая кусочек мела, застывшая в миллиметре от доски, одноклассники.
Здороваюсь. Извиняюсь за опоздание. Иду к своей парте. Под взглядами ребят немного неуютно. Неужели потому, что опоздала? Молча сажусь на свое место, но урок отчего-то не начинается. Все по-прежнему смотрят на меня.
— Что за образина? — один из учеников показывает в мою сторону. — Я не понял, это какая-то шутка?
— Эй, Олька, где ты достала такую маску?
Что-то потянуло меня за щеку. Было больно, и я невольно вскрикнула. Лицо соседки по парте из улыбающегося стало испуганным. Бормоча что-то нечленораздельное, она подалась назад, теряя равновесие. По классу разнесся испуганный крик. Я вскочила. Василина Андреевна выронила мел, Марина упала со стула, в стеклах ее очков отразилось зеленое лицо с длинным крючковатым носом. Кто-то звонил в милицию, кто-то бросился к дверям, кто-то — к стене, закрываясь стулом. Я же застыла, лихорадочно ощупывая себя, не в силах оторвать взгляда от отражения в треснувшей линзе.