В постели с наставником
Шрифт:
Едва Дункан увидел их, с него мигом слетела вся важность. Первого юношу — того, что был повыше и покрупнее — он крепко стиснул в объятиях, а второго, коренастого коротышку, шутливо двинул кулаком в грудь, удивительным образом опять превратившись в того буйного варвара, которого она встретила на дороге. Эти юноши, очевидно, были не обычными постояльцами. Она воззрилась на них, уговаривая себя, что в ее интересе нет ревности.
Все трое, возбужденные встречей, заговорили, перебивая друг друга, на своем северном наречии. Она думала, что привыкла к говору
— Идем в пивную, — сказал, наконец, Дункан. — Отпразднуем начало семестра, покуда педели не начали патрулировать улицы.
— Захвати гиттерн, — попросил его коротышка.
— Я принесу, — сказала Джейн.
Не дожидаясь разрешения, она умчалась в комнату Дункана, а когда вернулась, бережно прижимая к груди драгоценный инструмент, коротышка, рыжий и вихрастый, указал на нее:
— А это еще кто?
Дункан мельком оглянулся.
— Это Маленький Джон.
Она вздернула подбородок, и коротышка пожал ее протянутую руку. Как и Дункан, он не заметил, что под мужским платьем скрывается женщина.
— Генри из Уоркопа.
Второй — высокий, сутулый юноша с узким лицом и тонкими волосами — тоже поздоровался с нею:
— Джеффри из Карлайла. — И обратился к Дункану: — Ты что, открыл начальную школу?
Тот вздохнул.
— Долгая история. Хватит на пару кружек. — Не глядя, он протянул руку, и она, стараясь не коснуться его пальцев, передала ему инструмент. — Пошли. Мне не терпится послушать новости.
Вся троица направилась к выходу. Джейн кашлянула, и Дункан отозвался, не оборачиваясь:
— Ладно уж. Идем с нами.
Она бежала за ними, не отставая и не раскрывая рта, до самой пивной, где вся компания расселась за угловым столом.
Внимательно, словно на уроке, Джейн рассматривала друзей Дункана, которые, развалившись по лавкам и толкаясь локтями, отвоевывали себе пространство за столом. Она скосила глаза вниз. Все трое, включая Дункана, широко расставили ноги, как будто сидели в седле. Она тоже развела колени. Полотняный валик тут же соскользнул вниз и, неприлично выпирая, угнездился в ложбинке между ее ног. Она поспешно сжала колени и подняла глаза. Никто ничего не заметил.
Подперев голову кулаком, она села немного посвободнее, так что ее вторая рука оказалась совсем рядом с ладонью Дункана. Она несколько напряглась, но оставила ее на месте. Пусть в углу жмутся какие-нибудь трусливые девчонки.
Незаметно она сменила позу, положив ногу на ногу.
— Представляешь, этот недоумок обручился, — кивнул Генри на друга и между делом отвесил молоденькой служанке, которая принесла им выпивку, шлепок пониже спины.
Девушка метнула на него недобрый взгляд, который он, впрочем, не заметил, потом столкнулась глазами с Джейн, и та немедленно уставилась в свою кружку, притворившись, будто следит за танцем овсяных хлопьев, плававших в мутноватой золотистой жидкости.
— Даже не верится, — ответил Дункан. — Джеффри, я думал, ты пробудешь в университете, покуда не станешь
— Никак не уразумею, что такая девица, как Мэри, нашла в нем, — продолжал Генри.
Джейн моргнула и на всякий случай приготовилась нырнуть под стол, если завяжется драка.
Но Джеффри и не думал обижаться.
— Ты просто завидуешь, — засмеялся он. — На тебя-то девки не смотрят, пока ты им не заплатишь.
Ошарашенная, она увидела, как Генри в ответ только усмехнулся. Наедине друг с другом мужчины общались на каком-то неведомом языке, постичь который было труднее, чем разобрать их северный диалект. За оскорблением могло последовать что угодно — и удар, и улыбка. Все зависело от того, кто его произнес и с какой интонацией.
— И вообще, придержи язык, а то у парнишки сложится обо мне неверное представление.
— Из-за того, что ты, дурья башка, попался женщине на крючок?
Дункан покачал головой.
— Тебе повезло, Джеффри. Невеста из хорошей семьи и, как видно, почитает тебя. За это стоит выпить. — Он поднял кружку, приглашая друзей разделить тост.
Он впервые высказался о своем отношении к браку. Показалось ли ей, или в его голосе на самом деле промелькнула нотка зависти? Да нет, показалось, конечно. Ведь он добровольно поселился в этом мужском царстве и принес клятву преподавать.
— Она дождется тебя? — спросил Генри.
— Обещала ждать до весны, пока я не получу степень, — вздохнул Джеффри. — А там вернусь домой, женюсь и устроюсь клерком в Карлайле.
— Если Карлайл к тому времени еще будет существовать, — мрачно проронил Дункан.
Юноши переглянулись.
— Извини. Нам жаль, что с твоим отцом приключилась беда, — произнес Джеффри.
Что за беда? Он ни разу не упоминал о своем отце.
— Что с твоим отцом? — вырвалось у нее.
Все трое оглянулись на нее, и она пожалела, что встряла.
— Шотландцы взяли его в заложники, — в конце концов снизошел до объяснения Дункан. — И просят за него выкуп. — Он дернул плечами, будто предупреждая, что с дальнейшими расспросами лучше не приставать, и вернулся к прерванному разговору. — А как дела у вас дома?
— Наши стены выстояли, — ответил Джеффри.
— А нас пощадили, — сказал Генри. — Прошли севернее.
— Пикеринг полагает, что у меня получится убедить парламент проголосовать за налог на оборону границы. — Он спрятал вздох за глотком эля. — И добыть у них денег на выкуп.
Глаза ее округлились. Выходит, судьба его отца — да что там, судьба всего его родного края — зависит ныне от него одного. Понятно, почему он ходит таким хмурым. Ей остро захотелось помочь ему, чтобы он снова смеялся.
— Конечно, получится, — убежденно сказал Джеффри. — Язык у тебя подвешен будь здоров.
— Мне не придется ничего приукрашивать. Достаточно будет сказать правду.
На это все промолчали. Даже Джейн знала, что одной правды зачастую оказывалось недостаточно.
— А ты, похоже, не с севера, да, Маленький Джон? — спросил ее Джеффри.