В Россию с любовью

Кусков Сергей Анатольевич

— Не более трёх сопровождающих! — сдалась смотрительница. — Это правила. Я разрешу четверых. — Указала меня, Машу и Заек. Что, в общем, логично.

— А со мной? — подошла стоящая поодаль и делающая вид, что она мебель, тётка Настасья. Мы не реагировали на неё — она всё это время была где-то рядом, но к нам не лезла. Даже когда Машка и Зайки устроили в воде баталию (она на берегу стояла, но ведь могла же осложнить жизнь!) — Я с ними, сопровождающая, и я за них поручусь.

Смотрительница нахмурилась, тётка Настя улыбнулась… И они друг друга поняли. Ну, что она — телохранитель, и бояричи перед нею непростые.

— Хорошо. С вами — можно, под вашу же ответственность. Пойдёмте.

—

Технику безопасности соблюдать! Слова инструктора — закон! Гомон, недостойное поведение — сразу на выход! Это тир, а не детский аттракцион! — А это другая смотрительница, из помещения внутри здания, куда мы прошли из обычного тира по тёмному коридору. Вначале спускались под землю, судя по высоте — этажа на три. А затем долго шли по этому коридору, от которого стало жутко. Но зато тир оказался нстоящим, в котором стрелять и отдыхать — одно удовольствие. Нет, тир, точнее это клуб, «белый», легальный. Просто меры безопасности. Как и солидная охранница в камуфле на входе. — И главное, гильзы не брать! — закончила первичный инструктаж вторая, местная смотрительница, на месте. — Они подотчётны, мы не армия и должны отчитываться за каждый выстрел, что не ушёл в криминал. Так что золотое правило: что принесли своего — с тем и уходим, никаких сувениров на память! Вопросы?

— У матросов нет вопросов! — ляпнул я до того, как осознал, что говорю.

На меня посмотрели косо, но спустили на тормозах. Мальчишеская блажь среди серьёзных девочек она такая.

— Хорошо. Девочки, отдельно отвечаете за мальчика. — Это тётке и Томе, как дееспособным. — И за малолеток тоже.

Маша, Зайки и остальные здесь не котировались. Девочки-простолюдинки — вообще что-то вроде плинтуса. А я… Ходячая и говорящая мебель, не более. Ну, у каждого мира свои преести, надо привыкать, ибо не переделать.

В тире находились трое клиенток. Две садили чуть вдали по своим мишеням, одна стояла недалеко и смотрела на нас, ухмыляясь. Тётка лет сорока, может тридцати пяти, со шрамом — военный контракт точно прошла. И радовалась жизни, наблюдая за юными дарованиями, то есть нами. На Горлицу взглянула и оценила правильно, отчего я зауважал незнакомку сильнее — свои своих всегда видят издалека. А «свои» применительно к Настасье — это спецназ комитатов. Тётка судя по их гляделкам примерно оттуда же.

Тир представлял собой стойку метров двадцати, разделённую на пять секций. К каждой должен был прилагаться свой инструктор, но инструкторов не хватало, и нас начали обслуживать только, когда отстрелялась эта незнакомка. Получается, инструкторов трое.

— Итак, молодые люди, сколько будете брать? — задала вместо «здрасьте» первый инструктор.

Судя по вывешенной на стене таксе, выстрелы из настоящего оружия стоили не просто дорого, а неподъёмно… Для простого сословия. Не будь мы князьями — делать нам тут было бы совершенно нечего.

— Я плачу! Пусть девочки по рожку отстреляют. — А это я на поскучневшие мордашки невольных спутниц, с кем Маша и Зайки бились на пруду. Те, глядя на прейскурант, было погрустневшие, повеселели.

Инструктор на всю нашу большую компанию был один, точнее одна, потому стреляли все по очереди. Первой жахала из автомата Маша. Профессионально, метко, пули ложились не далее семёрки. После ствол взяли Зайки, одна, потом вторая. У них пошло кучнее, и хотя разброс тоже до семёрки, а Селена один раз выбила шестёрку, общий счёт был в их пользу, а не сестрёнки.

Тома, хоть и старше нас всех, снайпером не являлась — и четвёрки выбивала, и тройку даже.

— Ну, по крайней мере все в мишень! — довольно засмеялась она, отстреляв свой рожок.

— Неплохо, девочки. Очень неплохо! — похвалила их инструктор. — Кто следующий? — А это нам, оставшимся.

—

Я… Никогда не стреляла, — произнесла первая из простолюдинок. — Боярич, подскажи, что как.

Когда меня женщины о чём-то просят — я аж млею.

— Ну, первое. Не бойся винтовки! НЕ БОЙСЯ! — повысил я тональность. — Она не кусается. Далее, приклад в плечо. Палец от крючка! — прикрикнул на неё, а то уже собралась на спуск жать, а я без «ушей». — Внимательно. Приклад в плечо — в него пойдёт отдача. Чуть больно если с непривычки, но ничего страшного, не пугайся. И ещё, его поведёт вверх — тоже не пугайся. Будешь держать крепко — не улетит, главное держи. Нет, не надо хватать, вцепившись мёртвой хваткой — нежнее надо, руки должны «дышать». Как бы объяснить… Представь, что это мужской х… Писюн, и тебе нельзя его отпускать! Отпустишь — конкурентки перехватят. Но и если давить — ему ж больно будет! Тоже не дело. Так что просто держи винтовку, крепко, без спазматических хватаний и сжиманий.

От анатомической аналогии все засмеялись, а моя обучаемая покраснела, но наставления внимательно слушали все, даже опытные ветераны вроде тётки и… Другой клиентки, нас пропустившей.

— Потом, когда поставишь правильно приклад, нацеливай на мишень, — продолжал изгаляться я. — Вот тут прорезь, вот тут — мушка, должны совпасть. Цель чуть-чуть ниже, тут расстояние маленькое, гравитация не успеет сильно отклонит пулю, так что выше не забирай. Вот на метрах пятисот — километре там да, там надо поправку выше брать, а тут чётко под «десяточкой» держи — не забываем, он уйдёт чуть вверх. Вот так… Палец от крючка! Когда почувствуешь, что автомат с тобой одно целое, набираешь в лёгкие воздух, жмёшь кнопку «шифт» и задерживаешь дыхание…

— Чего жать? — не поняла инструктируемая.

— Ничего, это абстракция. Дыхание задерживаешь, чтобы прицел от него не ходил ходуном, и как почувствуешь, что твой глаз, прицел, мушка и мишень на одной линии, только тогда жмёшь крючок. Готова? Надевай наушники!

Все последовали моему примеру — без «ушей» тут можно и оглохнуть — помещение маленькое, выстрелы громкие.

Девчуля отстрелялась нормально. Пару раз в молоко, остальные по мишени. Даже две восьмёрки выбила.

Потом стреляла вторая, затем третья. Эти девочки больше ни разу на моём жизненном пути не встретились, потому я не заморочился запоминанием их имён, но все трое были мне благодарны — ещё бы, и постреляли, и боярич их наобнимал, пока инструктировал. Симпатичный мальчик, а не взрослая суровая тётка, понимать надо!

— Ну, мальчик, твоя очередь? — Только сейчас заметил, что незнакомка из спецназа так и стоит рядом. И скалится так интересно — пришла на халявное зрелище посмотреть. Инструктажом простолюдинок я её заинтересовал, и теперь её глаза горели огнём интереса. На самом деле не только её, всех, но у остальных не возникло вопросов, ибо мы все — аристократическое сословие, а значит априори владеем оружием. Боярский род может заморочиться и обучить своих мужчин стрельбе, не велико дело. Но её это зацепило как-то чересчур сильно. Слишком самоуверенно и нагло инструктаж проводил, в этом дело.

— Так точно, госпожа… Кто там вы по званию? — Меня трудно смутить — не такой она и авторитет для этого.

— Ротмистр.

— Госпожа ротмистр!

Я проверил протянутый инструктором заполненный магазин, пристегнул. Перепроверил рычажок одиночной стрельбы.

— Всё в порядке? — улыбалась на эти телодвижения инструктор. — Готов?

— Так точно, госпожа инструктор! — А сейчас гаркнул, как на плацу!

— Надеть наушники!

Надел, как и остальные. Взмах флажком — «стрельбу разрешаю». Да-да, тут всё строго. И полная механизация места — мишени подаются свежие нажатием кнопки, правда, дырки в них считают вручную.