В руках монстра
Шрифт:
– Стоп! – Алекс хлопнул себя по лбу, сорвался с места и побежал вверх по лестнице. – Почему она должна была побежать именно вниз? Она вполне могла спрятаться на двух верхних этажах!
Дверь, ведущая на двенадцатый этаж, оказалась заперта. Алекс помчался вниз. Прыгая через три ступеньки, он мигом преодолел два лестничных пролета и толкнул дверь, ведущую на одиннадцатый этаж. Эта дверь была открыта.
«Ты где-то здесь. Где-то совсем рядом. Я чувствую, что ты не покинула здание. Где же ты, моя таинственная гостья?», – подрагивая от азарта, подобному азарту детей, играющих в прятки, Алекс сначала осторожно выглянул в коридор одиннадцатого этажа,
Крадучись, он походил по темному коридору, прижимаясь ухом к каждой двери, а потом вернулся в начало коридора, к лифтам.
– Ты просто не могла так быстро исчезнуть. Это невозможно. Физически невозможно. – Алекс озадаченно почесал в затылке и нажал на обе кнопки вызова лифтов. Загорелась зеленым стрелка левого лифта. Не очень-то надеясь на успех, Алекс все же поднялся на нем на двенадцатый этаж, обследовал его полностью, потом спустился на том же лифте на свой, десятый этаж.
– Крыша! – выйдя из лифта воскликнул Алекс, в очередной раз звонко хлопнув себя по лбу.
Дверь-решетка, преграждающая путь на крышу, была без замка, в петлях болтался лишь кусок толстой проволоки. Алекс отогнул податливую проволоку, поднялся по узкой железной лестнице, открыл люк и вылез на крышу. Прохладный ветер, упруго толкнувший в грудь, заставил его застегнуть пиджак на все пуговицы и поднять воротник.
– Где же тебе еще быть, если не здесь. Как же я сразу не догадался. Только вот зачем тебе все это нужно? Неужели нельзя было просто попрощаться, как все нормальные люди, и уехать вниз на лифте? От кого ты бежишь, Лека? От кого скрываешься?
Пригнувшись, короткими перебежками от одной вентиляционной трубы к другой, от одной антенны к другой, от одной трехметровой рекламной буквы к другой, он начал поиски.
Обследовав всю крышу вдоль и поперек, и еще пару раз по всему периметру, Алекс вернулся к люку:
– И на крыше тебя нет. Нигде тебя нет. Ты существуешь, вообще?
В голове Алекса вдруг промелькнула фраза Леки, которая сейчас заставила его похолодеть от страха: «Я ведь тогда умерла вместе с Александром»
– А может быть… Лека действительно умерла тогда – год назад? И сегодня я разговаривал… с привидением?!
Азарт и желание во что бы то ни стало найти исчезнувшую гостью бесследно улетучились.
– Нет-нет-нет, – помотал Алекс головой минуту спустя. – Она же оставила мне конверт! Разве привидения могут оставлять конверты?
Он запрыгнул на невысокое ограждение, шагнул к самому краю и посмотрел вниз. Редкие автомобили беспрепятственно неслись по улице, словно и не было на ней еще каких-то два часа назад неподвижной пробки-змеи.
– Уползла все-таки, змеюка. Выжила, вынесла все невзгоды, забронзовела, погрелась в лучах славы, а потом исчезла.
Он повернулся, расставил руки в стороны и пошел по самому краю:
– Змеюка исчезла. Лека исчезла. Вот бы и мне тоже забронзоветь, погреться в лучах славы и исчезнуть. Исчезнуть вовремя, чтобы оставить о себе только хорошие воспоминания. Р-р-раз – и нет меня.
Словно услышав эти слова, сильный порыв ветра внезапно попытался столкнуть Алекса с крыши. Алекс быстро-быстро завертел руками, несколько секунд опасно балансируя между жизнью и верной гибелью, и… сумел-таки сохранить равновесие. Он спрыгнул с ограждения, перевел дух, усмехнулся:
– Похоже, рановато тебе еще исчезать, Алекс. Рановато. Сначала ты должен завершить все свои дела и забронзоветь. Потом ты должен как следует погреться в лучах славы. И только потом ты сможешь
Алекс вернулся в офис. В конверте, который оставила странная гостья, кроме денег, лежала фотография Александра в полный рост, сделанная, судя по дате на обороте, незадолго до его гибели, а также сложенный пополам лист бумаги, на котором мелким почерком были написаны адреса организации, где работал Александр, и ресторана, откуда год назад он отправился в свой последний путь.
На обратной стороне от руки была нарисована карта одного из районов в самом центре города, с подробным указанием улиц и переулков. Два соседствующих стена в стену здания на Бульваре Лека заштриховала оранжевым и подписала – «Лаборатория FPSL» и «Ресторан «Пармаджано». Карта была очень красочной. Широкие улицы Лека нарисовала красным фломастером, улицы поуже – желтым, а совсем узкие переулочки – зеленым. Только один переулок она почему-то обозначила черным цветом. Алекс присмотрелся и увидел, что именно в этом маленьком переулке заканчивается черным же крестиком бордовая пунктирная линия, которая начиналась на бульваре от входа в ресторан «Пармаджано», уходила на широкую «красную» улицу, а потом резко, под углом в девяносто градусов, сворачивала влево – в «черный» переулок.
«Все ясно», – догадался Алекс. – «Бордовая пунктирная линия – это последний прижизненный путь Александра, а в этом «черном» переулке он и закончил свое земное существование. В том самом месте, где Лека нарисовала этот жирный черный крестик. Да-а-а, карта непростая. С фантазией. Психотерапевтам было бы где разгуляться»
Закончив с картой, Алекс рассмотрел фотографию Александра. Александр на ней выглядел моложаво, спортивно и респектабельно. Отложив фотографию в сторону, Алекс пересчитал деньги. В конверте оказалось ровно столько, сколько и пообещала ему Лека, а именно – гонорар в тройном размере, приятно пахнущий специфическим ароматом новеньких купюр. Алекс с удовольствием вдохнул аромат денег, задумчиво потасовал пачку, словно это была карточная колода, а потом положил ее во внутренний карман пиджака и резво подскочил с кресла.
Спустившись на седьмой этаж, он вошел в уже почти пустой фитнес-центр. Переодевшись в спортивный костюм и кроссовки, он натянул на руки облегченные боксерские перчатки и отправился в небольшой зал, где не было ни одного тренажера, а висели только боксерские груши. Сегодня был вторник, а по вторникам Алекс тренировался в боксерском зале.
Избивая самую тяжелую, самую толстую грушу, он постепенно погружался в полузабытье. Он совсем не чувствовал усталости. Его удары со временем не ослабевали, наоборот, с каждой минутой они становились все увереннее и сильнее. С застывшей на лице презрительной улыбкой Алекс изо всех сил избивал этот… огромный мешок, заполненный всеми его врагами из прошлых и будущих лет. Ему казалось… нет, не казалось – он точно знал, он осязал, он видел, что все те, кто когда-либо причинил ему боль, или каким-либо образом унизил его, и все, кто еще только собирается это сделать, все эти люди превратились в маленьких уродливых гномов и собрались в этом толстом мешке, набившись там под завязку. Время от времени их искаженные страхом лица отчетливо проступали сквозь тонкую оболочку кожаного мешка, и тогда Алекс изо всех сил бил именно туда. И снова туда. И еще раз. И еще. И еще. До тех пор, пока эти уродливые физиономии не превращались в нечто бесформенное. Нечто безжизненное. Мертвое.