В рясе смертника
Шрифт:
– Знаешь, мальчик, – склонившись над опером, прошептал я (за дверью кабинета отчетливо слышались голоса), – это не я, а ты даже не представляешь себе, как сильно вляпался!.. И выбор у тебя, дружок, небогатый. Либо полная откровенность и пара лет тюрьмы за пособничество сектантам и убийцам, либо я сверну тебе шею прямо здесь, не дожидаясь, пока твой папа начнет орать благим матом, терзать судебные инстанции и стучать кулаком по столу, требуя освободить ну со-о-овсем ни в чем не повинного мальчика. Теперь мне терять нечего, кончу тебя и даже не замечу, понял?!
Голоса за дверью стихли, им на смену пришел звук удалявшихся шагов. Наконец
– Сейчас ты мне рассказываешь, где я могу найти Люцифера, а я оставляю тебя здесь целого и невредимого и ухожу, – доходчиво объяснил я, глядя в расширенные зрачки Семенова. – Разбор твоих полетов перенесем на потом. Врать, молодой человек, не советую, это сразу отразится на моем к вам безграничном доверии. А теперь говори, только тихо и спокойно…
– Ладно, я скажу все… – упавшим голосом отозвался побелевший от страха борец с преступностью. – Я сам к сатанистам не имею никакого отношения, плевать я на их поганую стаю хотел! Они, сволочи, взяли меня на крючок еще год назад! В частном борделе в Зеленогорске. Засняли скрытой камерой, как я развлекаюсь с малолеткой, ну и… понеслось-поехало. У них такое хобби – любителей юных созданий на крючок сажать. С одного бабки нехилые поиметь можно, с другого – связи полезные. Статья ведь, сами знаете, поганая, «петушиная». Попади я в тюрягу, даже ментовскую, – не жить мне… С педофилами базар короткий. Сначала на хор, потом бритвой по горлу…
– Адрес борделя!
– Не помню. Но на месте показать смогу.
– Ясно. Дальше!
– Пришлось сотрудничать, – помолчав секунду-другую, выдавил из себя опер. – Помогал уродам поставлять в бордель девчонок и пацанов из неблагополучных семей. У нас в районе таких – как грязи, сплошные люмпены и маргиналы! За ящик водяры собственную гнилую печень продадут, только свистни… А про хазу эту, на Десятой линии, я узнал только тогда, когда старуха дебильная заяву про оргии козла накатала. Пришлось определить каргу в дурку, благо она там уже не раз отмечалась… Только я сам никого не убивал, ни в каких «черных мессах» не участвовал, я для них чужак, стукач ментовский!
– Дом в Стрельне они подожгли? – Я почувствовал такую чудовищную ненависть к этому подонку, что с трудом держал себя в руках. К вискам, к обожженным глазам прилила кровь. Да так сильно, что на какой-то миг физиономия лейтенанта стала нечеткой и поплыла куда-то.
– Да, они, – глухо подтвердил Семенов. – Только если вы, отец Павел, всерьез считаете, что имеете дело только с шайкой отморозков, кокаинистов и придурочных идиотов из рок-банды, то вы сильно ошибаетесь! В одном только Питере их тысячи! В большинстве своем это такие ребята, что и в голову не придет посчитать их сектантами. А вот я, как вляпался, много чего про них узнал… Публика самая разношерстная. Бывшие «афганцы», байкеры, кое-кто, натурально, из братков, прозекторы из морга, банковские служащие и даже чиновники… Колоссальная финансовая база! Бордель в Зеленогорске – фигня, больше инструмент для шантажа. Да им разорвать вас на куски – как высморкаться!
– Странно, почему до сих пор не разорвали, – усмехнулся я. – Как найти Люцифера?
– Я не знаю, честно! – затряс головой конопатый опер и громко икнул. – У меня есть только номер его трубы. Они мне не доверяют…
– И правильно делают, – фыркнул я брезгливо.
Надежда
– У тебя мобильный с собой?
– На ремне, – показал взглядом Семенов-младший.
– Машина твоя где? Только не шути, пролетарий, что на трамвае приехал.
– Здесь, возле входа стоит. «Десятка» – хэт-бек, цвет папирус…
– Стекла тонированные?
– Не без этого, – буркнул лейтенант, проведя языком по острому краю обломанного зуба и поморщившись.
– Тогда слушай и запоминай. Прямо сейчас позвонишь Люциферу и сообщишь радостное известие. В багажнике твоей тачки его ждет сюрприз. Ключ торчит в замке зажигания, двери открыты. Ты сам с коллегами бухаешь в кафе, провожая зама на заслуженный отдых. Возле ментовки машину никто не тронет. Пусть приезжает, садится за руль и едет на точку выгружать ценный подарок. Вечером вернет «десятку» на место.
– Какой еще подарок?! – взвизгнул извращенец в милицейских погонах. – Когда он узнает, что я его кинул, мне хана!!!
– Подарок – это я. Скажешь, что их кость в глотке, гвоздь в заднице – отец Павел, тот самый поп с острова Каменный, который чудом выжил в сгоревшем доме, сегодня утром выписался из больницы и сразу позвонил тебе, желая дать ценную информацию о сатанистах. Ты, честный труженик правопорядка и верный стукач, сразу смекнул, что к чему, и пригласил меня не в этот кабинет, где за каждой стеной торчат ослиные уши доброхотов, а в тихое безлюдное место. Там, улучив момент, треснул по затылку рукояткой пистолета, связал по рукам и ногам, затолкал в рот кляп и бросил в багажник. Привез к месту службы и готов передать господам сектантам в качестве поощрительного приза. Но не за красивые глазки, это слишком подозрительно, а, скажем, в обмен на обещание навсегда оставить тебя в покое. Мол, сил твоих больше нет, нервы ни к черту. Иначе ты прямым ходом идешь в ФСБ, рвешь на себе рубаху, бьешь кулаком в лохматую грудь и слезно каешься старшим товарищам, как и на чем тебя вербанули. За тобой крови нет, отделаешься пинком под зад из органов и малым сроком. Могут вообще дать условно…
– Они на это не пойдут, я для них слишком ценный стукач, – подавленно возразил лейтенант. – А если стану угрожать, положат из снайперской «бесшумки» прямо на ступеньках этого здания.
– Именно так и будет, – подтвердил я. – Но и упускать, тем более живым, столь долгожданный трофей, из-за которого у них куча проблем, такой ценный экземпляр для ритуального убийства на алтаре психопат Люцифер ни за что не станет. Поэтому сделает вид, что согласен на обмен.
– И что мне делать дальше? – тупо уставясь в одну точку, спросил педофильный генеральский отпрыск.
– Снимать штаны и бегать, – стиснув зубы, процедил я. – Будешь до утра тихо, как мышь, сидеть здесь, в своем кабинете, и носа на улицу не высовывать. Остальное – моя забота… Все, звони! И постарайся говорить так, чтобы он тебе поверил. Не получится… ты парень понятливый, сам догадаешься, что тебя ждет.
Я сдернул с ремня стукача крохотный сотовый телефон и вложил ему в руку. А пока грозный борец с преступностью, сбиваясь и путаясь, тыкал дрожащим пальцем в светящиеся кнопки, подобрал отлетевший к окну пистолет системы Макарова. Взвесил в ладони, бегло оглядел и вдруг ощутил, как по моей спине прогулялся ледяной ветер.