В сетях аферистки
Шрифт:
Несмотря на все свое замешательство, девушка все же заметила, что чисто итальянская экспансивность взяла верх в характере Демпси. Он не мог молчать ни минуты. Он подошел к камину и осмотрел скрещенные весла.
— Ах, моя маленькая Диана, ты училась гребному искусству? Это великолепно! Жизнь — челнок, время — течение! Мы поплывем в челноке жизни по течению времени и будем пить воды Леты, чтобы забыть прошлое…
Одним прыжком Джузеппе очутился около девушки и взял ее за руки.
— О! Диана! Разве ты не чувствуешь, что я мечтал об этой минуте
Вдруг он прервал свое красноречие:
— Твой дядя! Ах, твой дорогой дядя! Представь меня ему! Приведи его ко мне!
Когда Диана вошла в кухню, Гордон был занят чисткой третьей картофелины. В начале чистки картофель был довольно крупным, но постепенно стал уменьшаться. Гордон никак не мог ухитриться снять тонкую шкуру.
При виде печального лица Дианы, он уронил картофель.
— Что случилось?
— Что случилось? Все идет вверх дном, — горько воскликнула Диана. — Я даю вам возможность отличиться. Ваше имя мне не нравится, поэтому даю вам другое… Вас отныне зовут Исааком!
— Что? — спросил смущенный Гордон.
— Отныне вас зовут Исааком, мой дядя Исаак!
Гордон положил нож на стол, вытер руки фартуком и медленно приблизился к ней…
— Но я ведь не ваш дядя Исаак!
— Но это же совсем не так! Оденьте сюртук и пойдемте со мной наверх! Зарубите себе на носу, что вы теперь мой дядя Исаак! Где, собственно, находится ваша многоуважаемая помощница?
— Черт возьми! Откуда мне это знать? — спросил раздраженный Гордон.
— Подождите минуточку.
Девушка побежала наверх, в комнату, предназначенную для супружеской пары, которую она хотела пригласить, чтобы дом не остался без мужчины. Элойз сидела на кровати и плакала. Когда Диана открыла дверь, та мгновенно вскочила!
— Послушайте, миссис Сэльсбери! — начала она своим пронзительным, плаксивым голосом. — Я, правду говоря, не знаю законов Англии, но вы не имеете права держать меня здесь взаперти…
— Хотите, чтобы я позвала полицию? — спросила Диана угрожающе.
— Вы ошибаетесь, миссис Сэльсбери, — сказала Элойз серьезно. — Вы совершили самую крупную ошибку в своей жизни. Этот бедный окунь — ваш муж!
— У меня нет ни мужа, ни мяса, ни рыбы! Я теперь вдова.
Элойз не знала, что ей говорить или думать…
— Забудьте все, что сегодня произошло, — вдруг сказала Диана без всякой логики. — Я вам скажу правду: ко мне пришел гость, который будет жить в этом доме — старый друг, с которым я была помолвлена до его смерти в джунглях.
— Он здесь? — спросила удивленная Элойз.
— Да! Он останется здесь. Я, конечно, не могу разрешить ему оставаться в этом доме, когда у меня нет тети или компаньонки. Итак, сударыня, вы теперь — тетя Лиззи!
Элойз
— Вы теперь — тетя Лиззи, а этот проклятый Двойник, который, по моему мнению, женат на вас — дядя Исаак. Идите, тетя Лиззи, на кухню и скажите ему, что…
— Я теперь тетя Лиззи? Вы хотите, чтобы отныне называлась тетей Лиззи, а этот бедняга, который работает на кухне, назывался?..
— Дядей Исааком!
— Я еще не совсем понимаю, что здесь происходит. По-видимому, снимается какой-то фильм… Вы крутите какой-то фильм. Итак, я тетя Лиззи…
Элойз вдруг вспомнила, что она дама из лучшего общества, блиставшая своими изящными манерами. Она почувствовала себя оскорбленной.
— Что? Я тетя Лиззи? Вы с ума сошли? Я американская подданная, живу в Торонто, но проживаю так близко от границы, что можно перебросить через нее камень, а теперь я — тетя Лиззи! Ха, ха!
Глава 15
Когда Элойз вошла на кухню, Гордон рассеянно играл картофельной шелухой.
— Отныне вы — дядя Исаак! — сказала она игриво.
— Где вы были?
Вид подруги по несчастью заставил его очнуться от состояния безразличия, Элойз была конкретным существом, с которым можно было поговорить. Гордон забыл о своей неприязни к ней и был рад, что хоть один живой человек был уверен, что он настоящий Гордон Сэльсбери.
— Скажите, эта женщина, которая нас заперла, и есть Диана?
— Да!
— Она ваша жена? Вы никогда мне об этом не говорили. Вы выдавали себя за холостяка…
— Диана не моя жена… она незаконно присвоила себе хозяйство… Я сказал, что женат, потому что хотел удалить вас заблаговременно из этого дома. Теперь видите, что натворили? Вы погубили меня! Ах, если бы вы ждали меня на улице, а не ворвались в этот дом! Если бы я вас не видел!
— Она мне только что заявила, что она ваша вдова.
Элойз говорила спокойно и смиренно, и Гордону показалось, будто она лишилась рассудка.
— Если вам это нравится, она — моя вдова, — сказал он добродушно. Садитесь, миссис Ван Ойн, я дам вам стакан воды!
— Диана… — повторила изумленная Элойз. — Итак, это ваша маленькая австралийская девушка, гм… Гордон, скажите мне правду, — она — полицейский крючок?
— Что вы сказали?
— Я думаю, что это женщина из Скотленд-Ярда… детектив… у нее такие же манеры. Кстати, пойдемте же со мной!
— Куда?
— Она зовет нас вниз. Нет смысла устраивать здесь сцены. Мы вынуждены считаться с обстоятельствами и не роптать.
Гордон часто слышал из уст Элойз эту фразу.
Пять минут спустя стройный мужчина с коричневым от загара лицом крепко пожимал ему руку.
— Дядя Исаак! Еще так молод! Нет, он старше, чем кажется. А это — тетя Лиззи!
Джузеппе поцеловал терпеливую Элойз в обе щеки. Гордон был смущен. Кто же такой этот нахальный субъект? Диана от волнения позабыла представить его «дяде Исааку». Наконец она спохватилась: