В сетях аферы
Шрифт:
– М-да… – Руденко задумался. – Было бы неплохо. А то мне еще придется этим заниматься! Ты же знаешь, не выношу женских слез!
– То-то и оно! – воскликнула Яна, обрадованная согласием на взаимодействие. – Ну что, тогда до встречи? Отдыхай.
– Отдыхай! Разве я теперь усну! Придется вставать. Эх, еще бы целый час мог блаженствовать! – на этих словах Три Семерки повесил трубку.
Милославская, довольная удачным исходом разговора, напевая популярную мелодию, отправилась на кухню. Джемма уже хрустела в углу кусочками сухого собачьего корма, не дожидаясь, когда ее хозяйка
Гадалка предполагала, что к Вершининым ей следует явиться прямо с утра, поскольку несколькими часами позже Наталья Евгеньевна да и сама Валерия могли куда-нибудь уйти. Около часа Яна рассчитывала потратить на сборы, почти столько же на дорогу, так что времени у нее в запасе было немного.
Наскоро перекусив небольшим бутербродом с ветчиной и запив его чашкой ароматного кофе, гадалка оделась и вышла во двор. Неподалеку слышалось тарахтенье машинного мотора. Торопливо закрыв дверь, Милославская выглянула из калитки на улицу и увидела одного из своих соседей, готового отъехать от своего дома.
– Яков Борисыч! – крикнула она и замахала рукой, зная, что тот работает где-то в центре и сейчас, скорее всего, направляется туда. – Яков Борисыч, – повторила она, увидев, что ее заметили, – вы в город?
Мужчина закивал головой.
– Захватите? – крикнула Яна, на ходу запирая калитку.
Тот заулыбался и поманил ее пальцем. Честно говоря, гадалка его недолюбливала, но сейчас поездка с ним являлась меньшим из зол. Якову Борисычу хотя и перевалило за пятьдесят, он славился своим непрекращающимся донжуанством. Причем находил особ гораздо себя моложе и довольно привлекательных. Сам же он был лысоватым, с двумя пучками торчащих редких седых волос по бокам. Жена Якова Борисыча всю жизнь несла на своих плечах груз измен супруга, которым она и счет потеряла. Поговаривали, что в молодости она даже травилась уксусом, в результате чего стала пожизненным инвалидом, а он каким был, таким и остался. Поэтому к машине Милославская шла скрепя сердце. Яков Борисыч, как-то завидев ее в элегантном черном обтягивающем платье стал бросать на нее недвусмысленные взгляды.
– Как же такую красотку не подвезти! – нараспев проговорил он, расплывшись в широкой улыбке.
– Спасибо вам огромное! – усаживаясь на переднее сиденье, торопливо произнесла Яна.
– Эх, – Яков Борисыч многозначительно вздохнул, – спасибо в карман не положишь!
– Сколько я вам должна? – притворяясь непонимающей, наивно спросила гадалка.
– Нисколько! Это я так, – мужчина махнул рукой и нажал на газ.
Машина медленно спускалась по крутой дороге. Яна молчала, зато Яков Борисыч не умолкал:
– Как же не подвезти такой цветок-лепесток! Да это же просто счастье – соприкоснуться с такой нежной и изысканной дамой! Таких искать – не сыскать! Конечно, подвезу, о чем речь!
Дальше следовал поток слов в этом духе. На светофоре Яков Борисыч притормозил и протянул руку к Яниному сиденью. Она вся замерла в ожидании того, что же за этим последует. Престарелый Казанова
– Это ваше? – спросил он и протянул ей пару закатившихся подушечек «Орбита».
– М-мое! – сама не своя ответила Милославская.
Из маленького кармашка ее сумочки, оказавшейся перевернутой, высыпались жевательные резинки и упали рядом, здесь же, на сиденьи. Яков Борисыч умело воспользовался этим моментом, впрочем, наглеть он совсем не собирался, а легкий флирт с симпатичной молодой женщиной оказался ему по душе. Всю дорогу в разговоре он придерживался одной-единственной излюбленной им темы, а о состоянии Милославской нетрудно догадаться. Хорошо или плохо, но через двадцать пять минут гадалка оказалась в нужном месте. Наскоро поблагодарив неугомонного соседа, она выскочила из машины, он же еще долго кричал ей вслед:
– Может, в гости как-нибудь зайти? На чай-кофе? А?
Яна не отвечала, делая вид, что ничего не слышит. Она заспешила по узкой асфальтированной дорожке, ведущей к дому Вершининых. Застать ей удалось только Валерию, впрочем это и требовалось. Девушка, по-видимому только что встала: поверх ночной сорочки на ней был одет простенький ситцевый халат.
– Вы? – удивленно протянула она и пошире открыла дверь, пропуская Милославскую в квартиру.
– Как себя чувствуешь? – разуваясь, спросила Яна.
– Спасибо, ничего.
– Как настроение?
– Лучше, чем вчера, если вас это успокоит.
– Да, меня это успокаивает, – тем же тоном произнесла гадалка, – успокаивает, поскольку имею к тебе серьезный разговор.
– Да вы проходите, что же у порога стоять, – заговорила Валерия уже более дружелюбно.
Хозяйка и гостья прошли в зал. Вершинина села на диван, а Яна в уже ставшее ей знакомым кресло-качалку.
– Разговор касается случившегося с тобой, – начала гадалка, – ты к нему готова?
– Говорить об этом мне будет трудно всегда, так что начинайте без заминок, раз уж пришли.
Милославская по порядку, очень медленно, останавливаясь после каждой фразы, поведала Валерии о своем видении. Та слушала внимательно, молча.
– Понимаете, мне начинает казаться это все знакомым. Больше я ничего не могу сказать. Это вроде знакомое, но какое-то далекое. Нет конкретики…
– Подожди, подожди, перебила Милославская, это уже плюс, это уже успех!
– Но до вашего рассказа я не испытывала такого чувства, это значит, что я ничего не вспоминаю!
– Не все сразу. Продвижение есть? Есть! Не надо терзать себя. Попробуем еще раз?
Валерия согласилась, и Милославская стала еще раз описывать картину своего видения. Лицо Валерии постепенно стало светлеть.
– Кажется… кажется… – шептала она, но не не могла закончить фразы. – что-то вот здесь, – она показывала на грудь, – совсем рядом.
Яна еще раз прошлась по всем деталям.
– Еду! – закричала Вершинина. – Я еду в машине. С Ирой!
– Что? – радостно воскликнула Милославская. – Вспоминаешь?