В сетях обмана и любви
Шрифт:
– Что случилось, Линди?
Линди разрыдалась, и сестры упали друг другу в объятия.
– Он уехал, – прошептала Линди.
– Так лучше.
Линди отстранилась.
– Как ты можешь говорить так? Ты ведь его любишь!
– Он лгал, Линди. Он не Джубел Джаррет, он его брат-близнец Рубел.
Линди нахмурилась.
– Зачем он лгал?
– Чтобы обмануть меня.
– Но… я не понимаю… Ты знала его раньше?
Молли кивнула.
– Кого, Джубела или Рубела?
– Рубела, – Молли вздохнула, взвешивая, стоит ли рассказывать
– Почему он солгал? Это же лишено всякого смысла!
– Смысл был. Он приходил на танцы в Блек-Хауз примерно год назад, когда была еще жива мама.
– И..?
– И мы танцевали… всю ночь…
Голос Молли задрожал, она вновь вспомнила события, которые теперь уже наверняка она никогда не забудет.
– И что..?
Моли коротко вздохнула и молча покачала головой. Она не решалась рассказать Линди о той ночи в сторожке.
– Те танцы разрушили всю мою жизнь, Линди.
– Расскажи мне правду! Почему он вернулся? Почему лгал? Почему уехал? Почему ты пытаешься его ненавидеть?
Молли пристально посмотрела на сестру, удивленная зрелостью и проницательностью ее вопросов. Да, она хотела ненавидеть Рубела Джаррета. Она хотела. И когда-нибудь сумеет возненавидеть его.
– Ты помнишь, как я беспокоилась за тебя и Джефа?
Линди стояла молча.
– Ты помнишь ту ночь танцев, когда Джубел… э… Рубел был просто взбешен и выбросил Джефа из дома, отослав тебя в твою комнату?
– Как я могу забыть это?
– Я думала, он был просто раздражен тогда, но теперь я понимаю, почему он так поступил. Он не хотел, чтобы вы с Джефом совершили ту же ошибку, что совершили мы с ним той ночью, год назад.
Глаза Линди расширились. Когда девочка поняла, о чем речь, она обняла сестру.
– Это не было ошибкой! Ты любишь его, Молли!
Молли задушила в себе рыдания.
– Нет, я не люблю его! – она исправилась: – Вернее, я не любила его тогда, и он не любил меня. Впрочем, ни тогда, ни сейчас, – ее сердце стонало от боли. – Это было… все, как он и говорил тебе и Джефу. Мы чувствовали влечение тел, но не наших душ и сердец.
Размышляя и вспоминая, Молли решительно отстранилась и посмотрела Линди в лицо, откинув волосы сестры назад и заведя их за уши.
– Он ушел той же ночью. Он даже не остался попрощаться. Когда на следующее утро я спустилась вниз, еще не высохла роса, а он уже ушел. И я ничего не слышала о нем с тех пор, пока он… пока он не появился вдруг перед нашей дверью.
– Ты ненавидела его весь год, пока он не вернулся?
– По правде говоря, я ненавидела себя, Линди. О, пожалуйста, пойми меня! Когда мужчина и женщина сходятся, как это было с нами, для женщины это всегда больше, чем близость. Когда ты молода, тебя мучает такое стремление к любви, что иногда оно невыносимо и столь велико, что обременяет сердце, разум, но… но когда ты решаешься на близость с мужчиной, ты всегда уходишь от него другим человеком, Линди… Вот почему я хотела,
Молли выпалила все на одном дыхании, и слова заключали в себе так много правды, что ее глаза снова наполнились слезами. Она вспомнила, что рассказывала Джубелу-Рубелу, как забыла об уважении к себе, занимаясь любовью с его братом, и признание прозвучало так, словно она и не сожалеет вовсе.
Но он сожалел и не хотел, чтобы Линди совершила ту же ошибку. Значит, он считал ту ночь ошибкой! А сейчас он провел ее снова по той же усыпанной шипами роз дороге! Думать об этом было невыносимо.
– А я уже никогда не узнаю, была бы ошибкой моя близость с Джефом или нет.
Погруженная в собственные мысли, Молли не сразу поняла, о чем говорит сестра, она нахмурилась.
– Он уехал с Джубелом, – объяснила Линди.
– Рубелом, – поправила Молли.
Излив в разговоре с сестрой все наболевшее, Молли превратила горе в злость, и злость помогла ей вернуться к мыслям о семье. Ничто другое уже не имело для нее значения.
Но спуститься к ужину вниз Молли не решилась. После того, как разошлись гости, Линди вернулась к сестре.
– Шугар говорит, что она не может справиться с малышами.
Молли сомневалась, что она сейчас окажется в состоянии с ними справиться, но все же пошла. Шугар приготовила для нее большой бутерброд из оленины и силой заставила съесть его, в то время как малыши требовали ответить, что случилось с Джубелом.
– Его зовут не Джубел, – сказала Молли. – Его имя Рубел.
– Но где мистер? – спросил Малыш-Сэм, для него неважно было его имя.
– Он уехал, – ответила Молли. – Он был нашим постояльцем, а постояльцы остаются до тех пор, пока не закончат свои дела. Потом они… потом они уезжают.
– Почему же он не попрощался? – спросил Вилли Джо.
Молли прикусила язык, чтобы не сказать, что Рубел Джаррет имеет обыкновение всегда уходить, не прощаясь, она знала это лучше, чем кто-либо другой. У нее кольнуло сердце, когда она вспомнила его просьбу поговорить с детьми. Она отказала. Она не могла позволить ему причинить боль детям.
– Ты говорила, вы собираетесь пожениться, – сказал Вилли Джо. – Как же ты теперь сможешь выйти за него замуж, если он уехал?
– Теперь я не смогу выйти за него замуж.
Тревис перевел разговор на другую тему:
– Лес на самом деле срублен?
– Боюсь, что так.
– Это он сделал?
– Нет.
Хотя, впрочем, все возможно, если принять во внимание его склонность к обману, но Молли оставила эту мысль при себе.
– Нет, Джу… э… Рубел тут ни при чем, – но произнося и эти слова, Молли думала: «Почему бы и нет?»
Он причинил столько горя ее семье, сколько только смог. Почему бы ему не украсть и лес тоже?
– Попаду ли я теперь в школу святого Августина?