В шаге от восхода

Лисса Рин

Хорошо еще, что под рукой оказалась сладкая булочка и целых два стаканчика с латте, о которых я так кстати забыла. Но, увы, полакомиться заготовленными припасами я не успела: в дверь настойчиво постучали. Взглянув на наручные часы, я быстро накинула плащ, и, равномерно распределив стаканчики с латте: один в рюкзак, другой в руку – поспешила к двери.

– Готова? – отсалютовал мне Рен черной баночкой с кофе из автомата.

Я прилежно чокнулась своим стаканчиком, и мы поспешили к выходу.

– А где Викториа? – опомнилась я только тогда, когда двери лифта

закрылись.

– Из агентства позвонили, – ответил Рен и скрипнул металлическим кольцом на баночке. Зашедший вместе с нами поджарый японец в летах и костюме вздрогнул. – Что-то там про срочный отчет, который они с Миямото забыли сегодня предоставить. Ай!

– Горячо? – забеспокоилась я.

– Горько, – скривился Рен, приложив руку ко рту, – так и знал, что черная банка равно полное отсутствие сахара. Могли бы и воды не заливать, чего уж, так бы кофе пожевал.

Пока мужчина бурчал, а японец усердно делал вид, что рекламный плакат с изображением синей свиньи куда интереснее происходящего, я выудила из рюкзака еще один стаканчик с латте, который взяла про запас. Как чувствовала! Или знала? Отогнав назойливую мысль о том, для кого в действительности запасалась лишним кофе, протянула упаковку Рену.

– Фея? – уточнил он, подозрительно глядя на презент.

– Рюкзак-саморазобранка, – привычно продырявив свою упаковку, я поднесла трубочку к губам и, пропустив японца впереди себя, вышла из лифта.

В холле в ожидании продолжения вечера нервно топталась и возбужденно переговаривалась уже добрая треть группы. А посреди отряда неюных натуралистов стоял ничего не понимающий Ларри и растерянно озирался. Завидев меня, он просиял и подался навстречу. Правда его походка стала куда менее резвой, когда он разглядел моего напарника.

– Мари-чан, ты все же пришла, – растянул он губы в приветливой улыбке, не сводя глаз со стоящего позади меня Рена.

– Конечно, пришла, – ответила я такой же улыбкой, – ты же обещал живописный Одайба, – уже громче сказала я, привлекая внимание всей группы. – Все собрались? Можем выдвигаться?

Отряд принял охотничью стойку и с готовностью закивал.

– Что происходит, Мари-чан? – тихо спросил Ларри, трогательно взяв меня под локоток, в то время, как с другой стороны так же трогательно под локоток его взяла Нелия.

– Мы едем на остров Одайба, разве нет? – пожала я плечами. – Ты ведь сам приглашал.

– Я приглашал только тебя, – зашипел мне в ухо Ларри.

– Правда? – напустив на лицо легкую придурковатость, изумилась я. – Видимо, я не так поняла. Извини.

– Ну что ты, не стоит извиняться, – кисло возразил Ларри, тушку которого нещадно мотало промеж любопытных туристок.

Надо отдать должное его выдержке, гид даже не поморщился, не говоря уж о том, чтобы убить меня за то, что его вечер стал походить на очередную неуправляемую экскурсию, которая уже в метро дала ожидаемый сбой. А все потому, что по меньше мере три человека позабыли инструкцию Ларри о том, что запихивая талон в турникет, о нем ни в коем случае нельзя забывать: талон, который

турникет тут же выплюнет с другой стороны, необходимо забирать с собой, чтобы потом его же «скормить» турникету уже на выходе. В общем, как раз на выходе из метро наша группа предсказуемо создала уже привычный минизатор. Так что к тому времени, как мы прошли подземный квест, на улице стемнело окончательно, что позволило нам сполна насладиться вечерними огнями искусственного «мусорного» острова.

Пока Ларри пытался противостоять бесконечной бомбардировке вопросов, я тайком наблюдала за Реном. Наблюдала и восхищалась, как легко и непринужденно дается ему знакомство и общение с разного возраста и статуса людьми. Став невольной свидетельницей нескольких бесед, я с удивлением для себя обнаружила, что «маньяколикий» вовсе не маньяк – удивительно! – а уважаемый геолог по имени Ричард, поездка в Японию для которого была мечтой со скамьи Института; тридцатипятилетний фотокорреспондент Олейна, не выпускавшая ни на секунду из рук фотоаппарат, путешествует по японским землям уже второй раз, а для «бабульки» Нелии эта поездка и вовсе стала всего лишь продолжением путешествия по землям Китая, Кореи и Гоа.

Просто удивительная в своем разнообразии собралась группа! Ну или по крайней мере, ее присутствующая часть. И часть, похоже, самая шилозадая.

К сожалению Ларри, потратив всего пару минут на восхищенные возгласы от раскинувшегося вокруг пейзажа, группа снова раскололась: одни жаждали немедленно отправиться в торговый центр; другие, в частности сестры Луиз и Лиссанна, желали найти миниатюрную копию пресловутой статуи Свободы; ну, а третья часть в лице Ричарда рвалась увидеть огромного робота Гандам. И, разумеется, всем и каждому позарез требовался проводник в лице слегка осунувшегося и даже немного постаревшего Ларри.

Пока его делило кровожадное племя с Нелией во главе, я неожиданно для себя обнаружила свою собственную цель: огромное колесо обозрения, манящее переливами красочных огней. Совсем как то, что я сегодня запечатлела в порту Минато Мирай. С той лишь разницей, что на этом колесе в густом полумраке сумеречной японии искрились ослепительным многоцветьем, точно живые, олени – предвестники скорого Рождества.

– И почему мне кажется, что это твоих рук дело, – тихо не то спросил, не то сказал Рен и кивнул в сторону тонувшего в туристо-аппокалипсисе Ларри. – Они же его сейчас порвут.

– И Нелии достанется большая часть, – согласилась я, совершенно не представляя, стоит ли говорить приятному во всех смыслах, но все-таки пока малознакомому мужчине о своих чувствах, в частности, об искренней антипатии к Ларри. – Кажется, теперь я понимаю, зачем нам прикрепили двух человек.

– Просчитались. Тут не гиды нужны, а наряд спецназа, – фактически поставил нашей группе нелицеприятный диагноз мой спутник и усмехнулся. – Викториа быстрее сообразила.

Я непонимающе посмотрела на Рена, затем перевела взгляд на нашего гида, который, как выяснилось, все это время пытался настойчиво откланяться.