В шкуре главного злодея
Шрифт:
– Ах-хах-хах! – смеялся я, на что Эрик вопросительно замычал. – Потерпи, герой, – сказал я.
Да уж, какая человечность у эльфов великого леса… ни чести, ни доблести, ни отваги… грёбаные варвары, только и могут, что по своим деревьям скакать, скот воровать, да ходить с просветлёнными рожами. Нет, конечно, есть Феназепам, да только он городской эльф, цивилизованный, если можно так сказать, а эти самые настоящие дикари. И так живут по несколько веков, и так не влезают в глобальные конфликты, но за бессмертием вдруг погнались. Низкие существа, гнусные…
– Посидишь? –
– Я… могу сражаться, – хмурясь от боли, Эрик попытался подняться, да вновь упал на холодный пыльный пол.
– Это последняя, – бросил ему склянку с целебным эликсиром. – И влей оставшуюся ману в кольцо. Эй, недоноски! – крикнул упырям, обнажив серебряный клинок.
Всего четверо, расправиться не составит труда. Темно только, да не беда, глаза уже привыкли. Ахах, глаза…
– Не вырос, – разочарованно вздохнул я, ощупывая впадину на месте правого глаза.
Да, упыри проблем не составили. К моменту, когда голова последнего упала на пол, на ноги поднялся Эрик, виновато почёсывающий затылок.
– Учитель, – начал он, – простите за нескромный вопрос, но почему вы возитесь с нами?
– Ты о чём? – отерев окровавленное лезвие о рукав рубашки, спросил я.
– Вы ведь наследный принц империи, герой войны, зачем вам преподавать за гроши, ещё и в другой стране? Зачем вам так рисковать ради чужих людей? Почему…
– Думаешь, раз я Алый принц, то лишён эмпатии? – иногда действительно так кажется...
– Нет-нет, просто… понимаете, в последнее время меня беспокоят странные сны…
Сны? Странные? У главного героя? А, ведь точно…
– Я вижу Ардохелл в огне, а в нём… учитель? – удивлённо дернулся парень, когда я положил руку ему на плечо.
– Эрик, это вещие сны. Если мы не станем сильнее, то Ардохелл падёт. Думаю, теперь я ответил на твой вопрос?
– Не совсем…
Шли мы по всё тем же тёмным коридорам. Упырей не встречали.
– Всё ещё интересно, как я докатился до жизни такой?
– Угу, – кивнул парень.
– Король хочет женить меня на Розалии, – вздохнул я.
– Что? – даже во мраке подземелья я смог разглядеть удивление парня. – Так значит, вы и Роза…
– Нет, у меня нет чувств к ней. Зато таковые есть у тебя, я прав? – знаю я всё о тебе, Ленлосс.
Парень отвернулся, явно думая, как ответить.
– Он – бедный сирота, оказавшийся на улице, она – принцесса, – разведя руками, заговорил я. – Случайная встреча изменила всё. Тот кусок хлеба спас его, мальчишку, поклявшегося отблагодарить свою спасительницу. Он рос, работал не покладая рук. В тринадцать устроился в гильдию наёмников. Когда все ровесники были эвакуированы из осаждённой столицы, лишь он сквозь пламя и боль занимался тушением пожаров, помогал раненым. Он был ребёнком, так рано почувствовавшим вкус крови на своих губах. Я ведь прав, Эрик? И в то же время ты каждый день боялся, что когда наступит момент долгожданной встречи с принцессой, она не узнает тебя? И ведь так оно и случилось. Однако совсем недавно между вами что-то произошло. Что же это?
– Вы… откуда вы столько знаете?
– Эрик-Эрик, ты
– Мы вместе тренировались…
– Отлично, – обрадовался я.
– Вот только… раз вы ничего не чувствуете к Розалии…
– М? – обернулся я на парня. – Я не буду ничего для неё делать. Её счастье полностью в твоих руках. И знаешь, если Ардохелл всё же окажется в огне, то лишь благодаря тебе, её высочество будет возможно спасти.
– Но почему вы так говорите?
– Стой! – шикнул я, услышав за поворотом эхо нескольких голосов. – Эльфийский…
Ни черта не могу разобрать. Лишь обрывками мелькает имя Лазара, по которым я могу разве что предположить, что ушастые ищут не то останки вампира, не то его вещи. Чего они только добиваются?
Я осторожно заглянул за поворот:
– Ха, ещё один, – да тут лабиринт какой-то.
Зато у длинноухих есть факелы, тусклое свечение которых проглядывалось из-за угла. Осторожно пробираясь вдоль стены, мы с Эриком оказались у арки, ведущей в какой-то склеп с огромной статуей ангела в конце. Лицо статуи казалось знакомым… нет, всё это лишь причудливая игра теней.
– Что будем делать? – прошептал Эрик, сжав меч.
Пять эльфов в доспехах из живой древесины, а во главе их…
– Смотри-ка, это случаем не то тело? – мотнул я головой.
– Но как…
– Очередной вампир, – цыкнул я.
Да, это, то самое тело в белой мантии, из-за которого мы провалились в самую глушь катакомб. Стоит весь в белом, как святой, однако неестественное свечение зелёных глаз выдаёт в нём монстра. Но какая у него сила? Может, иллюзия? Очень похоже на правду, ведь когда мы падали вниз, летело только два наших тела, когда как должно было рухнуть три.
– Как себя чувствуешь? Усиление сможешь использовать?
– Только первого уровня, – вздохнул Эрик.
– Усиливай регенерацию и скорость, возьмёшь на себя тех в деревянной броне. Только старайся бить в открытые участки – живая древесина может поглотить твой клинок.
– Кхм, угу, – сглотнул парень.
– А я возьму на себя вампира, – вздохнул я, предчувствуя очередное использование запретных заклинаний.
И только мы вышли из-за угла, готовясь как можно громче заявить о себе, как потолок с грохотом обрушился.
– Грязные отродья, – сквозь поднятые клубы пыли проглядывался искривлённый хохочущий силуэт человека. – Если б Единый хотел, чтоб вы жили, он бы не создал меня! Я вам душу через горло выну!
– Это Ригард что ли? – в ступоре выпалил я.
– Ага, – так же шокировано ответил Эрик, когда парень, смеясь как психопат, начал линчевать эльфов.
– А ещё меня Эльфорезом зовут…
– Впервые таким его вижу…
Ригард смеялся, кружась с двумя клинками в руках. Если один меч застревал в древесной броне, второй высвобождал его. Казалось, парню уже наплевать на сохранность оружия, зазубрины на лезвиях которого были видны уже издалека. Он уже не резал, а пилил противников вместе с бронёй. Ригард, смеясь, напевал молитву – одну из тех, что всегда кричат перед боем паладины теократии. Усиление, работающее лишь на божьем слове…