В шкуре главного злодея
Шрифт:
Тем временем мы уже неслись по пылающим улицам, обегая и перепрыгивая тела, полыхающие и тлеющие обломки и каркасы порушенных пламенем строений. Изредка встречали мы на своём пути раненных. Нередко натыкались на группы упырей и эльфов, с которыми разобраться не составляло труда: Вивьен рвала и метала когтями, способными, казалось, прорезать даже самую прочную броню; Эрик, плечом к плечу с Ригардом, поющем боевые молитвы, прикрывал наши спины; Валерика же, как и я, шла впереди, порой даже обгоняя меня. Сангард вмиг расправлялась с окутанными жаждой крови врагами. Да, всё-таки ребята стали сильнее, это меня радовало. Однако количество
– Эй, чего остановились?! – врезался в мою спину Ригард.
Мы остановились. Остановились на площади, на которой готовились к бою королевские гвардейцы, по ту сторону от баррикад которых аналогично им стояли эльфы. И те, и другие обратили на нас внимание, но лишь на мгновение. Однако это мгновение заставило их пойти в наступление, вступить в бой, избежать которого мы не могли при всём желании.
Вдруг с неба на площадь обрушилась молния, яркой вспышкой ослепившая нас:
– О, живой ещё! – на крыше одного из домов была Моника, радостно махавшая нам рукой.
За её спиной возник Ричард. Подхватив подругу на руки, он спрыгнул вниз, а после в считанные мгновения оказался возле нас:
– Сильно ты их, – окинув взглядом поваленных бойцов, протянул Рич. – Но ману могла и поберечь...
– А что б не мешали, – встав на землю и поправив шляпу, улыбнулась дамочка, после чего посмотрела на меня. – Побег или присоединиться решили?
– Надо в посольство.
– Вот и отлично, – прохрустел шеей Ричард, – мы как раз туда и направлялись, а то, видишь ли, записали нас в ряды предателей, теперь вот подумываем о смене гражданства!
– Не знаю, что конкретно происходит, но будь добр просветить нас, как всё закончится, – ткнула меня под бок Моника.
Теперь, с этими двумя в компании, добраться до посольства труда не составило, вот только…
– Грёбаные каналы, – озадаченно чесала думалку Моника.
Преодолев столь длинный путь, мы совсем не ожидали такой очевидной, но настолько неприятной преграды: мост, что вёл через реку, был разрушен. Бежать до ближайшего минимум полчаса, а вплавь бесполезно – даже если получится безопасно сигануть вниз, подняться наверх у нас не выйдет.
– О, кажись по наши души, – ухмыльнулся Ричард, когда из-за поворота вышла колонна солдат великого леса.
– Мана на исходе, – тяжело протянула Моника.
– А я предупреждал, – Ричард потянулся, после чего вышел вперед. – Эй, длинноухие!
– Вы как? – обратился я к Ригарду и Эрику.
– Ещё есть силы, – дружно ответили парни.
– Тогда найдите способ преодолеть канал, а мы, – сжав крепче рукоять меча, улыбнулся я, – возьмём их на себя!
***
Давненько я не сражался против толпы. Кажется, последний такой бой был против упырей. Да, сражаться против чудовищ не то, что биться с солдатами. Монстры хаотичны, безумны, они не чувствуют боли, а если и чувствуют, то становятся от неё лишь сильней. Воины совсем другие – достаточно одного точного удара, чтобы вывести их из строя, да только в отличие от чудовищ, что в своей хаотичности никак не могут действовать сообща, люди и прочие, наоборот, подобны единому механизму. Нанося удар по одному, меня атакуют все остальные. Защищаясь, я могу лишь заблокировать атаку одного, ну максимум двух. Здесь, на улицах Ардохелла, пространства пусть и немного, но не так, как в катакомбах, отчего у противника с лёгкостью удаётся меня
И в то же время, стоит подметить, что солдат не мастер меча, механизм не требует от шестерёнки дополнительных способностей. Шестерёнка не должна быть дороже машины, а потому особой силой воины великого леса не отличаются. Именно потому с ними не стоит биться, как с мечником, человеком, противником в дуэли. Сейчас против меня не толпа, а монстр, чудовище, биться против которого стоит также хаотично. Сейчас я должен сражаться, подобно вампирам.
Смех вырвался из моей груди, когда десяток копий пробили мою плоть. Смех стал громче, когда древки треснули от удара двуручного меча. Я специально смеялся, радовался боли: раны на теле затягивались, а глаза противников становились полны страха. Механизм не должен бояться, но страх ему присущ. Достаточно пары отдавшихся панике, чтобы весь механизм дал сбой. Эльфы, совсем не желающие геройствовать и погибать понапрасну, ослабли. Страхом сковали они себя сами.
– На арене было веселее, – смахивая с ладоней кровь, улыбался Ричард.
– С тобой так точно, – ответил я, когда последний эльф был прибит к земле точным ударом меча.
– Не заиграться бы, – протянул мужчина, когда вдали мелькнула приближающаяся толпа врагов.
– Кхем, господа, – нас окликнула Моника, – мост подан!
Мы оглянулись. Там, где ещё несколько минут назад были развалины моста, теперь красовалась кустарная переправа из спаянных друг с другом прутов и наваленных на них досок. Судя по усталому взгляду Моники, последние запасы маны она отдала на спайку, вырванных из разрушенных зданий, прутьев. По ту сторону уже стояли Вивьен и Валерика.
– Давай первым, – хлопнул меня по плечу Ричард.
Молча согласившись, я ринулся к переправе. Следом за мной её стали пересекать Ригард и Эрик.
– Ептть! – закричал Риг, толкнув Эрика вперёд.
Грохнувшись на землю, в следующее мгновение вслед за парнями на переправу обрушился огненный шар, выпущенный со стороны надвигающейся толпы.
– Мать вашу, чуть не задели, – шипел Ригард, отряхиваясь и протягивая руку Эрику.
– Моника, Ричард! – закричал я, встав у самого края.
– Встретимся на той стороне! – улыбнулся мне Ричард, помахав рукой.
***
– Не знал, что ты паять умеешь, – смеялся Ричард, стоя передо мной.
– Хах, а кто тебе, дурень, бляшки для ремней каждый раз чинил?
– Ты что-ль? – обернулся он, из-за чего чуть было не словил стрелу.
– Не отвлекайся! – я стукнула его по плечу.
– Главное держись позади, – лица его я не видела, но чувствовала, что он улыбается.
– Тебе не идёт быть героем, – буркнула я, чувствуя тепло в груди.
– А тебе не идёт быть принцессой, – прошептал он, встречая надвигающуюся толпу упырей, за которыми шли эльфы.
Что сейчас, что двадцать лет назад – Рич не меняется. Неважно кто перед ним, будь то монстр или человек, но он будет драться кулаками.
Вроде и познакомились мы так…
– Прочь, – шипел мальчишка лет десяти.
Собака лаяла. Это был пёс, сбежавший из казарм. Почему-то он прибежал именно в приют, именно к тому дереву, у которого я читала книги. Я же не умела скрывать свои эмоции, часто срывалась на окружающих, в частности на мелкого и тощего паренька по имени Ричард.