В Шторме

Blank Pax

– Как давно? – просто спросила Лея, не в настроении для оправданий.

– Я сожалею, но мы точно не знаем. Если бы нам удалось сломать один ключ - хотя бы один ключ - тогда мы смогли бы в итоге расшифровать все, но у нас нет никакой отправной точки, а передачи очень короткие - очень небольшой продолжительности. И они посылались внутри действующих сообщений - обычных коммуникаций внутри флота. И, возможно, имеется больше дюжины сообщений, которые мы попросту не нашли - те, что не были автоархивированы. А любой разрыв в порядке ломает последовательность ключа

и возвращает нас назад в исходную позицию.

– Спасибо, руководитель, - выразила признательность Мотма.
– Пожалуйста, продолжайте свои попытки - я уверена, что нам не нужно подчеркивать, насколько это важно.

– И насколько важно, чтобы эти факты пока не разглашались, - добавила Лея, все еще цепляясь за надежду и не желая утечки любой информации, где фигурировал бы Люк. Она вернула положенный в пакет комлинк оправдывающемуся от ощущения своей вины родианцу. Пришедшая в голову мысль повернула ее к Мадину:

– Но как бы там ни было, почему вы обыскивали вещи Люка?

– Мы… - Мон заколебалась, и Лея мысленно приготовилась к новому удару.
– Коммандер Скайуокер был причислен к погибшим, Лея. После сражения на Хоте.

Лея побледнела.

– Что?!

Мадин начал было говорить, но Мон подняла руку, останавливая его - желая, чтобы Лея услышала это от нее.

– Люк пропал без вести и считается умершим. Вот почему освобождали его контейнер - именно так мы нашли комлинк, который вернули руководителю ком для служебного переназначения. И когда он проверял его - тогда-то и нашел некоторые вещи.

Лея только уставилась на Мон, неспособная принять еще больше подобной информации.

– Когда Люк впервые вышел на связь с вами после Хота?
– спросила Мон.

Изо всех сил Лея пыталась вспомнить - казалось, это было целую жизнь назад.

– Мы… Гипердвигатель «Сокола» был поврежден еще в системе Хота. И мы ползли к системе Беспина на главном двигателе несколько недель. Потом ждали запчасти для ремонта; я не доверяла Ландо, чтобы рисковать связью с вами, кроме того одного сообщения. Я думаю… возможно… пять недель - может, семь?

– Он не вернулся, Лея, - сказала Мон мягко.
– Он не воссоединился с флотом.

– …Где он был? – все, что она смогла произнести.

– Как раз это мы и хотели бы выяснить, - зловеще пробормотал Мадин.

– Он рассказывал тебе о том, где был?
– нажала Мон. – Хоть что-то?

– Нет, я думала, он прибыл из-за сообщения, что я послала вам… - Лея затихла.
– Откуда он узнал о нас, если не был с флотом? И зачем ему вообще прилетать, если он имперский агент? Зачем все это?

– Мы предполагаем… мы думаем, что у него, возможно, была определенная задача, - ответил Мадин.

– Какая?

Мон выдержала паузу, глядя на Мадина, затем сказала:

– Мы предполагаем, что эта задача – ты, Лея. А может, и все мы - руководители штаба.

– Я?!
– сердце пропустило удар и зашлось в бешеном ритме в ответ на это обвинение - подразумевающее настоящее предательство.

Мадин вышел вперед.

– Подумайте. Если бы он смог

передать одного из лидеров Альянса имперцам, а потом, казалось бы, вызволить ваших спутников, он смог бы по-прежнему вернуться к нам с неповрежденным прикрытием. Возможно - чтобы поймать второго руководителя; и, конечно же, чтобы продолжать передавать информацию.

Лея помотала головой.

– Я уже была у них.

– Но у них не было способа его возвращения к Альянсу, - возразил Мадин.

– Зачем ему бы это понадобилось? Когда он мог просто вернуться сразу после Хота.

– Нет, если бы он следил за «Соколом» на своем крестокрыле. Его истребитель улетел одним из последних – практически одновременно с вами. И что удивительно, имперский флот сразу же прекратил блокаду, чтобы пойти за вами - за «Соколом». Чуть ранее Соло послал передачу, говоря, что он выведет вас на «Соколе»; это было на закодированной частоте, но любой с кодами командования Альянса мог принять ее, узнать, где вы были и передать на имперский флот - включая Скайуокера.

Прикладывая все силы, Лея пыталась найти изъяны:

– Если бы он преследовал неисправный «Сокол», он мог бы сообщить о нашем местоположении в любое время – Империя взяла бы нас гораздо раньше.

– У нас нет всех ответов, Лея, - признал Мадин.
– Мы думаем, что он мог приземлиться на одном из звездных разрушителей, которые преследовали вас, а затем потеряли. Может, он принял решение остаться с имперским флотом, чтобы использовать свое знание капитана Соло, как отправную точку для вашего поиска - зная, что вы не сможете быстро возвратиться к Альянсу. Вы сами сказали, что Облачный Город принадлежал другу Соло - мы полагаем, что и Скайуокер мог знать об этом. Учитывая ваши координаты на момент потери флотом и факт, что у «Сокола» не было гипердвигателя, он мог легко вычислить ваше направление, - Мадин слегка склонил голову.
– Или у вас есть лучшее объяснение того, как он просто взял и нашел вас спустя семь недель?

– Он был ранен, ужасно, - сказала Лея.
– На Беспине. Вейдер… отрезал ему руку. Вы сделали бы такое кому-нибудь из своих?

В наступившей тишине Мон повернулась к Мадину, но выражение того не смягчилось ни на йоту:

– Вы видели рану?

– Да, видела. Я сама занималась ею, на борту «Сокола».

Мадин некоторое время обдумывал это.

– Она кровоточила?

– Что?
– нахмурилась Лея.

– Была ли рана свежей – насколько сильно она кровоточила?

Лея была безмолвна в течение долгих секунд.

– Она… она не кровоточила. Она была обожженной…

– Словно ее прижгли?
– уточнил Мадин.

– К чему вы клоните?

– Я спрашиваю, эта рана была действительно свежей или же просто специально обработана, чтобы выглядеть так? Поверьте мне, кровотечение из обрубленной руки ужасно. Если же вы просто удалите протез с места старого ранения…

– Это не было старым ранением! Рука не кровоточила, потому что Вейдер отсек ее лайтсейбером.

– Я думаю, это очень удобно, - возразил Мадин.