В Шторме
Шрифт:
Стена рухнула в яростном взрыве летящих кусков и обломков, мелкие осколки жалили лицо и тело, несмотря на защиту стола, удушающая туча пыли заполнила комнату, погружая ее в темноту и запуская спринклерную противопожарную систему.
В ушах Люка монотонно звенело, перед глазами вспыхивали яркие искры, реальность растворилась в дымке на долгие секунды.
Наконец он медленно поднялся, таща за собой и ставя впереди качающегося Арко, направив ему в голову бластер.
Прошло достаточно много времени, прежде чем спринклерам удалось
Стена опс-комнаты была полностью уничтожена, открывая находящийся за ней широкий коридор, точно так же покрытый мусором и пылью. C оружием наготове, в три ряда, наталкиваясь друг на друга, коридор заполняли императорские гвардейцы.
– Мы оба знаем, что ты не выстрелишь в него, и мы знаем, что я не позволю тебе использовать его, как щит. Я сам убью его, - голос Палпатина был жестким и скрипучим, еле удерживающим яростный гнев.
Он медленно ступил в зону видимости, черный как ворон, на фоне кровавого моря алых плащей; устрашающе тихая сцена для ошеломленных взрывом ушей Люка. Но на самом деле ему не нужно было слышать голос Императора, чтобы знать его слова. Или его характер.
– Где твой драгоценный друг?
– вымучил из себя Палпатин, и Люк понял, что тот только сейчас осознал, что Хана с Люком нет.
Он взглянул на пульт управления – от того остались лишь искореженные остатки. Либо Люка избавили от необходимости уничтожать единственное средство, с помощью которого можно было отследить Хана, либо данные того, что он делал, уже вытащили перед тем, как подорвать взрывчатку - что казалось маловероятным, судя по вопросу Палпатина.
– Так он не с тобой?
Глаза ситха сузились в злой насмешке:
– Ты должен был бежать.
– Я знаю, - сказал Люк, абсолютно точно уверенный в этом, но твердо решивший ни о чем не жалеть.
Что-то должно случиться…
Он провел взглядом по находящейся в полной разрухе комнате, ища то, что не понимал…
Палпатин сделал полшага вперед, и Люк вновь поднял бластер, нажимая им на горло Арко.
Император только улыбнулся:
– Стреляй в него, если хочешь. Может, по крайней мере, ты получишь хоть какое-то удовлетворение от всего.
Люк слышал, как тяжело захрипел мужчина, понимая эти слова, чувствовал, как он напрягся от страха…
Он уменьшил давление на бластер.
– Я не убийца.
– Никогда не оставляй врага за своей спиной.
Он хочет, чтобы я убил его!
Люк ослабил хватку и почувствовал, как слегка опустились перенапряженные плечи Арко.
Он почти, почти вступил в спор. Но какое-то крошечное тревожное ощущение никак не оставляло его…
Почему Палпатин не подходит ближе? Почему продолжает разговор?
Он снова взглянул на ситха, протягиваясь Силой, чтобы коснуться той мрачной, безжалостной Тьмы, которая больше не шокировала его
Покалывающее предостережение в подсознании Люка превратилось в рев, и он отшатнулся, наклоняясь и бросая Арко на пол, выталкивая инстинктивно щит Силы; Палпатин поднял собственный щит в тот же самый миг…
Стена, находящаяся сразу за спиной Люка взорвалась, падая всей своей массой на его торопливо выставленную защиту; невероятная мощь и энергия, удар феноменальной силы, вышибающий напрочь все мысли…
И затем чернота……
Глава 13
Следующие несколько глав у автора идут под рейтингом M (16+)
Люк медленно приходил в себя; в ушах по-прежнему звенело, кожу саднило от сотни крошечных порезов и царапин.
Он лежал на чистом белом полу, в чистой белой одежде, руки и ноги обнажены, алое пятно отмечало место, где израненные лицо и рука касались пола. Он перекатился на спину и в глазах взорвались фейерверки режущего света.
– Ты нарушил договор, - без предисловий обвинил Палпатин, кипя от еле контролируемого гнева.
Люк посмотрел в сторону, Император сидел на единственном одиноком стуле в яркой, пустой камере. Он поразмыслил о попытке сесть, но остался лежать на спине, подняв руку, чтобы защитить глаза от неумолимого света, в голове пульсировала боль.
– Договор закончился. Я больше ничего не должен вам, - в холодном, заставляющем дрожать, воздухе слова превращались в облачка пара.
– Договор заканчивается сегодня на рассвете - точно через двенадцать недель с освобождения твоих спутников.
– Договор вошел в силу поздним вечером в тот день, когда мы обменялись рукопожатием. Когда вы освободили своих заложников, не имело значения, - пренебрежительно возразил Люк, понимая, что скользит по острию ножа.
Глаза ситха сузились, но ярость умерилась удовлетворением от оправдания мальчишки. Скайуокер не столько нарушил правила, сколько изогнул их под себя - и это было доказательством того, что Палпатин получит его. Рациональное обоснование средств и способов, необходимых для достижения целей было медленным падением многих хороших людей, включая его отца. Он не отличался от них.
Уже сейчас Палпатин мог видеть, как заострялось это новое лезвие под высокой температурой давления, как формировалось это острие, эта грань, каким внезапно переменчивым становился характер джедая, как ужесточались его суждения, как размывались границы его драгоценных принципов.
Захватывающее, постепенное изменение взглядов…
– Я не собираюсь обсуждать здесь детали с тобой, - наконец резко ответил ситх.
И Люк сказал то, что хотел сказать долгие двенадцать недель, зная, что это не останется безнаказанным, но понимая, что ему придется заплатить за все в любом случае.