В стране каменных курганов и наскальных рисунков
Шрифт:
Привлекла внимание и заставила остановиться группка из четырех курганов. Три из них расположены легким полукругом, четвертый же находится в стороне от них к западу. От этого четвертого кургана шла едва заметная дорожка из погруженных в почву камней. Мелькнула мысль: не представляют ли собой эти курганы одновременно простейший астрономический прибор для определения дней солнцестояний и равноденствий? Аналогичное простое сооружение я находил и изучил в горах Анрахай, а также опубликовал об этом открытии статью в научном журнале. Устанавливаю буссоль на четвертый курган и замеряю азимуты. Летнее солнцестояние — 41 = 58, осеннее и весеннее равноденствие 42 = 90, зимнее солнцестояние 43 = 137. Перед курганами
Вблизи от кургана 4 расположена четырехугольная площадка из камней. Края ее сложены из глубоко погруженных в землю вертикальных гранитных плит. По-видимому, эта площадка не случайна и служила для исполнения какого-то ритуала. Подобные четырехугольные площадки я встречал часто в Семиречье, возле сакских курганов, датированных 3–4 веками до новой эры. Интересно, содержат ли эти курганы какие-либо захоронения и предметы. Когда-нибудь их раскопают археологи.
Продолжаем путь дальше. На дорогах появились черные жаворонки. Они неохотно уступают путь нашей машине, как будто недовольные ее появлением. Но, вспорхнув, летят перед машиной, соревнуясь с нею в скорости и будто развлекаясь. И больше никого, мертва типчаковая степь. Громадные, лишенные воды пространства, которые мы проезжаем, вероятно, представляют собою своеобразную ловушку для влаги. Атмосферные осадки, излившись на землю, уходят в ее глубины, где-то скопляясь в водоносных горизонтах. Когда-нибудь они будут извлечены человеком, и тогда здесь возникнут поселения и станет земля служить человеку. Впрочем, возможно, курганы здесь не случайны, а где-то находился один или несколько отличных колодцев.
Неожиданно исчезла порыжевшая таволга, и ее место заняла темная и колючая акация карагана. Потом вновь появилась таволга, а карагана уступила ей место. Два кустарника, будто не терпят друг друга, не уживаются рядом.
Дождь испортил дороги, и мы весь день ковыляем по лужам, обходим стороною трудные места. Машина вся в грязи, страшно на нее смотреть. Временами объезды опасны, почва размокла, и, хотя на дороге в колеях вода, грунт все же под ней тверже. Дорога отнимает все внимание, от нее нельзя оторваться и отвести взгляда. А вокруг позеленевшие степи с ковылями, кустиками таволги и на горизонте опять дальние синие горы.
Сперва не обращал внимания на то, что в левой колее дороги вода местами будто припорошена черной пылью. Слабый ветерок прибил ее темной каемкой к одному бережку. И только когда вновь проезжаю такое скопление темной пыли, до сознания доходит, что это, конечно, что-то другое. Откуда здесь пыли, да еще черной, после дождя взяться. На сердце досада: не остановился, не посмотрел, прозевал, быть может, что-то очень интересное. Но через несколько километров пути снова вижу такую же черную каемку на воде и тоже на левой колее дороги. Теперь дознаюсь, в чем дело и, раздумывая, кое о чем уже догадываюсь.
Так и есть! В воде расположилось многомиллионное скопление колембол, или, как их еще называют, ногохвосток, крошечных насекомых, серовато-черных, продолговатых, бескрылых. Они неподвижны, плавают на поверхности воды, не тонут, их тело не смачивается, и легкий ветерок передвигает их с места на место. Общество колембол разновозрастное, среди взрослых немало крошечной молодежи. Впрочем, кое-кто из водных пленников шевелит ножками, вздрагивает усиками. Они влаголюбивы и, судя по всему, не испытывают неудобства, оказавшись
Неожиданная находка порождает сразу несколько вопросов. На первый из них, почему сейчас появились колемболы, ответить просто. В сухую погоду они, явные влаголюбы, прячутся в почве, проникая в нее глубоко по трещинам. В дождь же вышли попутешествовать, сменить места обитания, расселиться. Дожди летом бывают редко, и поэтому так дружно было затеяно бродяжничество. Но почему колемболы не во всех лужах, а только местами? Вот здесь они только в одной луже, растянулись метров на тридцать. И чем еще объяснить, что скопились только на левой обочине? Насекомые-лилипутики живут скоплениями, образуя примитивные общества со своими особенными правилами поведения. Самое главное в их жизни — держаться всем вместе. Иначе нельзя. Им, малюткам, разъединенным, как разыскивать себе подобных на громадных пространствах земли! Видимо, ради этого они поддерживают связь друг с другом при помощи каких-то сигналов, звуковых, обонятельных или еще других, не известных науке и особенных. Так и живут они вместе целым государством, управляемым неведомыми нам законами и, кочуя громадной армадой, попали в воду этой колеи.
Жизнь колембол слабо изучена. В прошедшую дождливую ночь ветер дул поперек дороги на запад, слева по нашему пути. Видимо, крошечные насекомые сдувались ветром в колею, или они сами, подгоняемые ветром, двигались по его направлению и, попав в холодную воду, замерли. Вспоминаю: я и прежде встречал ногохвосток в лужицах после дождя. Они будто умышленно устраивали для себя длительное купание. Если бы не водяная преграда, ни за что не увидать громадное скопление незримо обитающих на земле этих существ.
Продолжаем наш путь прямо на запад по единственной дороге через безлюдные степные просторы. Солнце щедро обогревает остывшую за ночь землю, и на чистом небе начинают появляться белые кучевые облака. Теперь я уже не пропускаю луж с ногохвостками. Они попадаются нечасто, почти через каждые два-три километра вижу припорошенные ими колеи дорог. Но теперь, обогревшись, они собираются в плотные кучки, от них поверхность воды становится пятнистой, и крохотные прыгунчики кишат, подскакивают, выбираются постепенно на берег.
Не только колемболы почтили вниманием временные водоемчики, образовавшиеся в колеях дороги. Тут же в лужах бегают неторопливые мушки-береговушки, без устали носятся в воде шустрые клопики-кориксы. Как они быстро добрались сюда, в эту сухую равнину. Вся эта компания вскоре исчезнет, расселится в поисках воды, как только высохнут дороги. Лишь колемболы незримой многомиллионной армадой будут продолжать свою совместную и загадочную жизнь, обосновавшись где-нибудь в трещинах, где сохранилась сырость.
Сильные дожди напоили сухую землю северной пустыни. Возле дорог появились озерки, во впадинах между холмов засияли синевой солончаки. На них образовались настоящие озерки, и на легкой ряби белоснежными пятнами засверкали крачки, а по берегам, печатая лапками строчки следов, засеменили кулички. Как они быстро разведали эти временные водоемчики и как охотно на них переселились! Видимо, в них ожили многочисленные насекомые и черви, представляющие для птиц лакомую добычу. На лужи с чистой водой птицы не слетаются. Прилетели утки-отайки и, зычно покричав, унеслись дальше. Несчастная, порыжевшая от жары и сухости таволга кое-где ожила и (вот диво!) покрылась белыми цветочками. Обманулась дождями, приняла их за наступление весны. Там, где прошли обильные дожди, зазеленела пустыня, переживая вторую весну, тем более что настоящая была такой сухой и неприветливой.