В стране легенд
Шрифт:
Наконец корабль был готов, остроносый, узкий. Паруса из тонкой, как паутина, ткани висели неподвижно: их мог надуть только ветер времени.
Фауст взял колбу с гомункулом и взошёл на палубу корабля. За ним нехотя последовал и Мефистофель.
— Право, доктор, вы тащите меня за собой, как собачку на привязи. Далась вам эта Елена! По мне, любая ведьма милее. Ох, служба, горькая служба! Тащись за Фаустом, Мефистофель! Ведь если вы провалитесь в Тартар, [93] пропали все мои труды. В греческой преисподней я на чужбине. Лететь к Елене за три тысячи лет назад! И это,
93
Тартар — в древнегреческой мифологии часть подземного мира, где находится ад.
— Познание слепо и бескрыло, если оно не ищет красоты, — сказал гомункул. — Но этого тебе не понять, хромой урод!
— Молчи, невысиженный цыплёнок, а то как бы твоя бутылка не треснула!
Фауст взялся за руль. Корабль сам собою легко и плавно снялся со стапелей, паруса надулись ветром времени, и корабль стремительно поплыл.
Вокруг него проносились замки рыцарей, пожары и битвы. Картина сменялась картиной. Старый замок лежит в развалинах. Но вдруг упавшие стены поднимаются, их лижет пламя. Мгновение — и замок цел и невредим. Как грозно глядят высокие башни! И вот замка снова нет, каменщики только закладывают его основание.
Мёртвые кости белеют на поле, и вдруг скелеты встают и превращаются в живых воинов. Воины бьются в битве. Ещё мгновение — и враги расходятся в разные стороны к своим домам и мирно садятся за стол пировать.
— О если б так кончались все кровавые битвы! — вскричал Фауст.
Корабль остановился посреди какого-то города.
Всё вокруг осветилось пламенем пожара. Город пылал. В клубах дыма рушились дома, слышались вопли погибающих.
Несколько женщин с криками и плачем метались перед высоким каменным храмом. Они царапали себе лицо ногтями и били себя в грудь.
И только одна стояла на мраморных ступенях.
— Елена! — кричали женщины. — Это ты погубила Трою! Верни нам наших убитых мужей! Горе, горе!
Вдруг на площади появились воины с мечами и копьями.
— Вот царица Елена! — крикнул один из них. — Схватим её. Жрецы хотят принести Елену в жертву богам.
Фауст подбежал к Елене, поднял её на руки, и не успели воины опомниться, как Елена исчезла из глаз.
Елена лежала на плече Фауста в беспамятстве и очнулась только тогда, когда волшебный корабль вдруг замер на месте. Паруса его снова повисли. Корабль снова вернулся в Виттенберг.
— Где я и кто ты, чужеземец? Куда ты увлёк меня?
— Подальше от твоих убийц, — ответил Фауст. — Я сберёг для людей твою красоту, царица.
— А я, признаюсь, струхнул, — проворчал Мефистофель. — Что, если бы этот корабль поломался и мы бы пошли назад пешком, а? Но теперь вы сможете, доктор, говорить с ней по-гречески сколько душа пожелает.
С этого дня Елена поселилась в доме Фауста, и художники приходили рисовать её портрет. Ваятели изображали её в мраморе.
Елена пела и ткала на кроснах прекрасный узор, пока Фауст трудился в своём кабинете. Но часто он покидал его и спешил на помощь к людям.
Он умел остановить чумный мор и не боялся войти в заражённые жилища. Не раз Мефистофель исподтишка мешал ему, унося семена заразы в соседний край, и чума вспыхивала снова.
Если Фаусту случалось узнать, что где-нибудь должны казнить невинного, он спешил ему на помощь. Топор палача
— Чёрт унёс его, — в страхе говорили люди.
— Клевета! — кривился Мефистофель. — Рады взвести напраслину на чёрта. Погодите, доктор, я терплю, терплю, но уж недолго мне терпеть…
Иногда ему удавалось снова погубить спасённого. И всё же Фауст спас немало людей. Особенно ему были дороги поборники свободы и справедливости.
«Ради счастья людей!» — кричал он, похищая жертву с эшафота.
Шли годы.
Однажды Фауст, уже вновь постаревший, убелённый сединами, сидел в своём кабинете и думал:
«Неужели я никогда не увижу тебя, страна счастья? О если б у меня был волшебный рог, чтобы созвать всех людей, которые хотят её построить! Фауст, ты слишком много хотел совершить один…»
Он открыл книгу астролога Нострадама [94] и вслух прочёл слова:
— «Время — ничто! Любить, стремиться — в этом всё».
Раздался стук копыт. Фауст поднял глаза — перед ним, злорадно улыбаясь, стоял Мефистофель. Руки с длинными острыми когтями тянулись к Фаусту. Так кот готовится схватить мышь.
— Так, по-твоему, время — ничто, Фауст? Ты привык шутить шутки со старцем-временем, но просчитался. Двадцать четыре года прошли, минута в минуту. Иди со мной! — И Мефистофель развернул свиток пергамента. — Вот твоя подпись на договоре — она начертана кровью. Эта кровь так свежа, будто пролита только минуту назад. Я долго служил тебе. Ты затормошил меня, Фауст. Из-за тебя я страдаю одышкой. Пришла твоя очередь служить мне. Довольно пустых мечтаний — берись за дело. Ты будешь изобретать орудия убийства, одно страшнее другого. Чума, землетрясение, война — всё хорошо, всё годится, пока не исчезнут люди с лица земли.
94
Нострадам — французский врач, астролог и «прорицатель», жил в XVI веке.
— Мне служить убийству? — вскричал Фауст.
— Для чего же мне нужен доктор Фауст? Великий ум, ты придумаешь такое, что мне, простому чёрту, и в голову не придёт. Я тебе предоставлю превосходную лабораторию в жерле вулкана Этны. Под твоим началом будут трудиться могучие адские чудовища. Ха-ха, вот пойдёт работёнка!
— Так ты хочешь взять меня в рабы, демон? Меня? — сказал Фауст, медленно вставая и выпрямляясь во весь рост.
— Да, тебя, великий учёный, благодетель человечества! Ха-ха, ха-ха-ха! Дерзкий разум, жажда познания предала тебя в мои руки. Не зря говорил я тебе, что ты мне дороже всех королей, вместе взятых. Они способны на многое, но ты, доктор Фауст, превзойдёшь их всех.
— Так ты хочешь взять меня? — повторил Фауст. Он вдруг начал расти, расти, словно тень дерева на закате. — Ты хочешь бросить меня в свой кромешный ад и думаешь, что он вместит меня? Во мне умещаются и ад, и небо, и люди, и весь мир, а ты только часть мира, самая худшая. Не тебе владеть мной.
— О, ты мастер рассуждать, доктор Фауст! Но где твоя совесть? Ты обещал — исполняй! — И Мефистофель протянул Фаусту договор. — Все эти годы я был у тебя на побегушках, и ты узнал всё, что хотел. Ты сыт познанием, теперь ступай со мной.