В стране «Тысячи и одной ночи»
Шрифт:
Ночью я видел сон. Темнота перед глазами сменилась желтым и красным – мы оказались на верблюжьем рынке около Гулимина, на самой границе Сахары. Отец собирался показать нам верблюдов. Он сказал: чтобы узнать пустыню, надо узнать этих животных, а чтобы узнать их, надо узнать тех, кто их растит. По его словам, верблюды, жители Сахары и песок неразрывно связаны друг с другом.
Но верблюды мне не слишком понравились – от них воняло, а песок раздражал – набивался в обувь, скрипел на зубах. Отец рассказал притчу о маленьком мальчике: тот
– Ну что, Тахир-джан, понравилось?
– Да, баба.
– А ты уловил смысл?
– Наверно.
– Вот и не забывай. Пройдут годы, и история предстанет перед тобой в ином виде.
– Как это, баба?
– Ты глубже проникнешь в ее смысл. И тогда случится нечто прекрасное.
– Что, баба?
– Вызреет плод.
Утром я решил снять со счета все деньги и купить новенький «Лэнд-Крузер». До сих пор я ездил только на подержанных машинах – новый автомобиль всегда казался мне непозволительной роскошью. Но проторчав полночи на шоссе, я изменил свое мнение.
За завтраком Зохра заметила, что я в костюме, и спросила: куда я собрался?
– Покупать новую машину, – смущенно ответил я.
– Ай, ай, ай!.. – запричитала она. – Если пойдете в костюме, заплатите втридорога. Уж поверьте мне. Я знаю, что говорю.
Я вернулся в комнату и переоделся в побитый молью свитер и драные джинсы. Вышел из дома и направился к дороге. Ожидая такси – небольшую машину красного цвета, – я услышал свое имя. Обернулся и увидел Зохру. Размахивая решетом, она со всех ног мчалась ко мне, чуть не теряя домашние тапочки.
– Решето возьмите! – донесся до меня ее хрипловатый голос. – И сделайте так, как я учила!
Спрятав решето в сумку, я сел в такси и отправился в самый большой автосалон, продававший «Тойоты». Дома сторожа, до которых донесся слух о том, что я покупаю машину, настояли на «Тойоте». Все трое, как один, заявили: только люди недалекие ездят на «джипах», а вот «Тойота» – для смелых и решительных.
В автосалоне я вынул из сумки решето и начал им угрожающе поигрывать.
Освободившись, продавец подошел ко мне. Я тут же сунул ему под нос решето, заявив, что не имею ничего общего с туристами, а потому рассчитываю на существенную скидку.
– Месье, – ответил мне продавец, поправляя галстук, – туристы у нас и не покупают. Они берут напрокат.
Стараясь держаться как можно непринужденнее, я поинтересовался моделями «Лэнд-Крузеров».
– Месье, я так понимаю, вам укомплектовать по полной?
Взяв рекламный буклет, продавец нацарапал в уголке сумму.
– Нет-нет, – возразил я, – только базовая модель. Без всяких там наворотов.
Озадаченный продавец нахмурился.
– А кожаные кресла, стабилизатор скорости, турбонаддув, подушки безопасности, колесные диски из легкого сплава? Что, ничего из этого не нужно? – от удивления он едва не поперхнулся.
– Нет, никаких там глупостей. Лишь бы машина довезла меня куда надо. И не сломалась в дороге.
–
– Что такое?
– Месье, если вы возьмете базовую модель…
– …то что?
– …чем же все будут восхищаться?
Глава четвертая
Цари – правители людей, ученые – правители царей.
10
Абу-аль-Асвад (ум. ок. 688) – арабский лингвист, автор первого свода правил арабского языка.
А в Дар-Калифа сторожа вовсю мазали двери медом. Уговорив меня купить новые кисти, они трудились с редкостным воодушевлением.
Рашаны дома не было – она встречалась с подругой. Когда же она вернулась, дом благоухал как луг летним днем. Заметив, как приятно пахнет, Рашана прошла наверх переодеться. Не прошло и минуты, как раздался пронзительный крик. Хамза с кистью в руке сломя голову ринулся вниз по лестнице. За ним по пятам гналась Рашана.
– Что же это творится, а? – призывала она его к ответу.
– Это от джиннов, – несмело ответил я.
Жена метнула в меня гневный взгляд.
– Господи, ты ведь уже приглашал заклинателей! Они забили ни в чем не повинных животных, а все ради проклятых джиннов! Ты разве забыл: дом буквально утопал в крови!
– Я хочу только одного: чтобы все были довольны, – сказал я. – Приходится считаться с местными обычаями.
Рашана в бешенстве закатила глаза.
– Ты что, веришь в эту чепуху? – возмутилась она.
– Стараюсь не поддаваться, – сказал я. – Но что-то плохо получается.
Может, туристы в Касабланку и не заглядывают, но решето сотворило чудеса. После долгих уговоров, когда я снова и снова повторял, что не собираюсь производить впечатление на кого бы то ни было, мне удалось сторговать значительную скидку. Продавец скрежетал зубами и ворчал: никто еще не спрашивал базовую модель. Придется заказывать аж из Японии.
Когда машину доставили, я приехал в автосалон, взял у продавца ключи и забрался в салон. Опробовав новенький серебристый «Лэнд-Крузер», я остался доволен. Но хорошее настроение в два счета улетучилось, стоило мне только въехать на узкие улочки городских трущоб.
Разъезжая на стареньком корейском «джипе», я был словно под покровом плаща-невидимки. Машина мясника, на которой я ездил еще раньше, тоже ничем не выделялась. Но сев за руль блестящего «Лэнд-Крузера», я тут же стал заметен. Свернув на дорогу, ведущую к Дому Калифа, я вынужден был вжаться в покрытое полиэтиленом сиденье: меня провожали сотни глаз. Я готов был сгореть со стыда – получалось, я выставлял напоказ свое благополучие.
Когда я загнал машину в гараж, сторожа выстроились в ряд, словно почетный караул, и принялись благодарить меня.