В своей жизни я бы поправил все - и с самого начала (интервью)

Баталов Алексей Владимирович

– Что происходит в доме, когда в нем живет Ахматова?

– На моей памяти это делится на два периода. После постановления ЦК о журналах "Звезда" и "Ленинград" к ней захаживали только близкие друзья: Эмма Григорьевна Герштейн, Мария Сергеевна Петровых, Лидия Корнеевна Чуковская, Николай Иванович Харджиев, Надежда Яковлевна Мандельштам... А когда умер Сталин

и началась хрущевская "оттепель", круг гостей начал расширяться, и тут уже случалось то, что Пастернак назвал "столкновением поездов на станции Ахматовка". В день к ней приходило по семь-восемь человек, причем у Анны Андреевны могли встретиться неприятные друг другу люди, к примеру начальники и вольнодумцы.

– Поражает сама возможность столкнуться на кухне с Ахматовой, одетой в халат...

– В халате она не ходила и на кухне появлялась не часто. У нас тогда были домработницы, завтракала и обедала она в столовой. А одевалась Анна Андреевна своеобразно - у нее были шелковые платья (я называл их "подрясниками"), сверху она носила японское кимоно. Выглядело это очень эффектно.

– Каков был стиль дома? Ваш отец писал очень смешные книги, а юмористы, как правило, люди суровые и необщительные...

– Его характер опровергает это правило: отец был веселым и общительным, широко образованным человеком. Они с Ахматовой часто говорили на очень существенные и важные темы. Поэт Ярослав Смеляков (он никогда не бывал особенно трезвым) однажды спросил отца: "О чем с тобой может говорить Ахматова?"

Отец ответил: "А как ты можешь понимать, о чем вообще говорят интеллигентные люди?"

– Розыгрыши и шутки в доме были приняты?

– Как-то мы с братом оформили домашний сортир в виде красного уголка. Разложили там политические брошюры, провели радио и написали лозунги:

"Превратим наши сортиры в глас политпросветсатиры!"

Долго это не просуществовало - и Ахматова, и Ардов сказали, что дело слишком опасное.

Как-то к нам позвонил человек и, перепутав имя, попросил к телефону Анну Аркадьевну. Я понял, кого он имеет в виду,

но ответил по существу: "Она уехала к Вронскому". И тут же пожалел об этом - надо было выдержать паузу и сказать: "Она отправилась на железную дорогу".

– Пятидесятые годы были совершенно особым временем в жизни московской молодежи: канареечные пиджаки, широкие галстуки с драконами... Алексей Владимирович имел отношение к стилягам, первым советским денди?

– Меня это коснулось в большей степени. А ему уже было около тридцати, он работал во МХАТе. Брат был серьезным человеком и не пижонил.

– Семья тревожилась, когда Алексей Владимирович собрался в Ленинград?

– Там ему дали комнату, потом и квартиру. А где бы он жил в Москве? У нас было тесно, когда приезжала Ахматова, его комнату занимала она. Иногда брат жил в квартире своей первой жены, Иры, но это было не слишком удобно.

Но он продолжал бывать в Москве, мы ездили в Питер... Отрезанным ломтем Алексей не стал.

СПРАВКА "ИЗВЕСТИЙ"

Баталов Алексей Владимирович - народный артист СССР, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического труда, профессор, заведующий кафедрой актерского мастерства во Всероссийском государственном институте кинематографии, призер Каннского фестиваля. Снимался в фильмах "Большая семья" (1954), "Дело Румянцева" (1956), "Мать" (1956), "Летят журавли" (1957), "Дорогой мой человек" (1958), "Дама с собачкой" (1960), "Девять дней одного года" (1969), "Живой труп" (1969), "Бег" (1971), "Чисто английское убийство" (1974), "Звезда пленительного счастья" (1975), "Москва слезам не верит" (1980).

Снял фильмы "Шинель" (1960), "Три Толстяка" (1966) и "Игрок" (1972). Поставил радиоспектакли по "Казакам" Толстого, "Герою нашего времени" Лермонтова, "Войне и миру" Толстого и чеховской "Даме с собачкой". Автор многих статей и нескольких книг.

Награжден орденом "За заслуги перед отечеством" III степени. В канун юбилея получил орден Петра Великого.