В теле пацана 4
Шрифт:
— Только вы вошли, они даже дышать перестали, — аргументирую.
— Нет, ну не до такой же степени, — усмехнулась девушка и тут же призналась. — Да, были времена, когда я их гоняла.
— Вы серьёзно? — Ахнул и поспешил за ней в сторону рынка.
Такое ощущение возникло, что она от кого — то удирает, потому что ускорила шаг, во взгляде беспокойство промелькнуло. Она даже в сторону потока людей на другой стороне дороги обернулась.
— В каком смысле гоняла? — Спрашиваю, поравнявшись и чуть не сбив встречного
— Смотри, куда прёшь! — Выругался тот в след. Мдя, народа у рынка тьма тьмущая.
— Бурная молодость, — выпалила Ольви. — Я ведь тоже боевой маг.
— Да ну не верю! По вам и не скажешь! — Рассмеялся, совершенно искренне удивившись.
— Не судите по внешности и спокойствию, сэр Кристофер, — произнесла, на меня не глядя. — Я училась в академии магии Зелёной Тирсы, где обо мне учителя до сих пор вспоминают с содроганием, хотя прошло уже пять циклов.
— И что вы такого делали?
— Держала в страхе всю академию до третьей ступени, а потом уже вмешался дед, когда меня чуть не исключили. Пришлось пообещать ему, что больше не буду вымогать монеты у слабых и лишать авторитета профессоров.
— Ого, и вы так легко об этом говорите.
— Дурное прошлое, каким не горжусь. Но и скрывать его не буду. Сейчас я другая, стараюсь помогать.
— Неужели дед повлиял?
— Не совсем, смерть родителей, о которой он мне и сообщил. Так бывает, всё иногда сваливается сразу. И риск отчисления, и горькая весть. Меня даже не сам дедушка тогда наставил. Скорее люди, которые поддержали после. Те, кого я обижала, пришли и поддержали вопреки своим обидам. Не знаю, зачем вам это рассказываю, простите.
— Ничего страшного, вам не за что извиняться.
— Нет, это не правильно. Такое не говорят едва знакомому, но вы слишком легко располагаете к себе, а я поддалась. Это неправильно, простите.
Ускорилась ещё! Во, дела! Ольви была хулиганкой! А ещё у неё родителей нет. Как же всё это печально.
Неловкость почувствовал вскоре, будто между нами пропасть растёт. Такое ощущение, что высказав мне это, она специально решила вдруг отдалиться. На рынке в толпу вгрызлись, стали пробираться. И тут я не выдержал. Взял её за руку!
А Ольви, не оборачиваясь, только сжала крепче и повела за собой! Народа, как в московском метров в час пик. Магичка прошмыгивает легко, а я продираюсь с боем. Трутся об меня все, кому не лень, как специально.
До кузни дошли слишком быстро. И Ольви лапку расцепила. Снова эта заметная неловкость. Голубые глазки прячет, щёки розовеют.
Кузня большая, жаровня знатная. Много выкованного оружия, будто на две гарды заготовлено. Звон стоит на всю округу, а вблизи по ушам аж бьёт. Здоровенный бородатый «конан — варвар» с голым торсом, перевязанный кожаными лентами хреначит кувалдой, варганя какой — то стальной нагрудник.
Долбанул два раза с остервенением. И отошёл,
— Задолбало, драконье дерьмо! — Выругался и на нас зыркнул. — Что надо?
Вот почему у его кузни народ не скапливаются, все шарахаются. Мужик злой, как собака. Что — то там явно не получается у него.
— Проволоку умеешь делать? — Спросил его грозным тоном.
— Некогда мне, господский доспех выпрямляю.
— Сейчас ты его не выпрямляешь, — бросаю в ответ.
— Кристофер, пойдёмте, есть ещё кузня в паре кварталов, — шепчет Ольви с беспокойством практически у уха.
— А он и не выпрямляется, — рыкнул кузнец, перехватил кувалду. И начал хреначить, как псих. После пятого удара нагрудник сполз с наковальни. А следом с остервенением на землю полетела и кувалда.
— Помочь? — Спрашиваю участливо.
— Господин, не лезь под руку. Скоро другой господин явится за своим добром, а я ничего не сделал, как обещано.
Пальто скидываю, Ольве оторопевшей передаю.
— Подожди, — останавливаю кузнеца, который решает в жаровню нагрудник скинуть.
Насколько я понимаю ситуацию, это тоже не выход, ибо там спереди какая — то символика ещё выгравирована. Если его расплавить, ей достанется в первую очередь.
— Господин, что удумал, — опешил кузнец, когда я вступил на его территорию и легко поднял кувалду, весящую килограммов десять.
— Посторонись, воин, — произнёс грозно, добавляя баса и простреливая его прямым взглядом.
Кузнец аж отшатнулся. Но тут же оскалился.
— Нагрудник, — киваю ему. И мужик с ухмылкой на наковальню его одевает.
Вмятину я вижу, а ещё вижу пупырышки, которыми покрыт доспех. Нихрена это не простое железо. У Галактиона подобный доспех, насколько помню.
На кувалду смотрю. Мдя, деформировалась отчётливо, давая понять — ей такое не по зубам. Да и площадь её поверхности слишком большая. Здесь нужно ювелирно работать.
— Что, господин, передумал? — Посмеивается кузнец. — Это вулканическая ковка, таких доспехов на Вита по пальцам пересчитать. У меня не вышло, у тебя и подавно. Ты ж нежный весь, смотри, чтобы руки не отвалились.
Отбрасываю бесполезный инструмент. Нависаю над нагрудником, приноровившись получше под смешки подошедших зевак.
Отвожу кулак, сосредотачиваясь на вмятине. Что ж, золотая броня, пришло время испытать тебя на прочность! Бью, в процессе наращивая максимально плотные пластины на кулак и туда же вес всей брони сгоняю. И золотой, и бордовой.
Бах! Звон ударяет по ушам.
— Что он делает? — Раздаются комментарии. — Сумасшедший какой — то. Что там от руки — то…
Отвожу кулак, быстро лишнее всасывая от посторонних глаз. Чуть изменилась ситуация. Бью ещё! А затем ещё! Ха! Чуток только не выходит добить жалкую вмятину. Наращиваю в процессе узкую шишечку на костяшку и довершаю процесс.