В тенетах смерти
Шрифт:
Калон с трудом поднялся. Он чувствовал, как по телу струится теплая жидкость, вместе с которой из тела уходила и его жизнь.
Он пошел пошатываясь. Люди оборачивались на него. В пятидесяти метрах отсюда начинался западный сектор…
Калон задыхался. Брюль почти что обхитрил его. Он отправил к нему двух человек…
Надо продержаться до ночи… Согнувшись, он удалялся от улицы Коперникештрассе.
Сирены
Глава 17
Кост смотрел на Калона и чувствовал себя гордым и несчастным одновременно.
Калон был бледен. У него был усталый вид, как у давно не спавшего человека. Но взгляд его оставался живым, и Косту казалось, что в нем был вызов.
Они молча смотрели друг на друга. Кост первым отвел взгляд. Калон рассказал ему не все, но Кост умел понимать и молчание. Он понимал, что только Калон мог справиться с этим делом. Он гордился им, но его смущал его прямой, ясный, лишенный иллюзий взгляд. Эти глаза слишком много видели и перенесли, и это расстраивало Коста.
— Вы не сказали мне главного, — сказал Кост. — Почему это так срочно?
— Если вы хотите что-нибудь из этого извлечь, необходимо действовать без промедления.
— Я думаю, что уже поздно, — заметил Кост. — Они наверняка приняли все меры предосторожности.
— Нет. У их организации есть один недостаток: она медлительна. Она не занимается шпионажем, у нее другие цели. В ней заняты сотни людей. Ее члены не знают друг друга, а связь между ними осуществляется мобильными агентами, связанными с агентами на месте, и в свою очередь осуществляющими связь с централизующими агентами. Цепь замыкается лидером. Очень замкнутая организация. Мы открыли только одну нить, в целом же сеть осталась нетронутой. У кого в руках подобная организация, у того в руках вся страна. Впрочем, это типично немецкая организация. Раньше они создали нечто подобное во Франции и в Австрии.
Кост все это знал. Он спросил:
— Что вы можете предложить?
— Я не политик, — ответил Калон. — В настоящее время эта сеть связывает Германию, Польшу и Чехословакию. Они хотят воспользоваться постепенным выводом советских войск с их территорий, чтобы создать блок нейтральных стран и заключить договор о ненападении
Калон поднес руку к ноющему ребру.
— Если действовать быстро, то сейчас еще возможно захватить эту сеть, но сначала необходимо устранить руководство, представляющее собой и силу, и слабость организации, безукоснительно выполняющей его указания, какими бы они ни были.
Кост размышлял. Ситуация была исключительная, и поэтому соблазнительная. Это означало новое противостояние русским, означало возможность заплатить им их же монетой, использовать их же методы…
Кост вздохнул. К сожалению, решать будет не он. К тому же был еще Эрлангер…
— Прекрасно, — сказал Кост. — Я думаю, что сейчас вам нужно несколько дней отдохнуть… Здесь кое-кто желает видеть вас. Девушка, выдающая себя за дочь Эрбаха. Ее зовут Эльза, и она очаровательна. Она обратилась во Вторую Канцелярию в Берлине, назвала ваше имя, и ее проводили сюда к нам. Она решила, что вы арестованы, и убежала. — Кост улыбнулся. — Она плохо вас знает… однако вы произвели на нее сильное впечатление.
Калон невозмутимо поднялся и сказал:
— Что вы собираетесь с ней делать?
— Но она же ваша протеже, мой дорогой…
— Где она сейчас?
— В соседнем кабинете. Вы можете пройти туда.
— Калон открыл дверь и оказался в узком коридоре.
— Вторая дверь направо, — крикнул Кост.
Не пройдя и двух метров, Калон почувствовал чье-то присутствие. Он напрягся, увидев знакомый силуэт. Она была так же хороша, так же элегантна.
Увидев его, она улыбнулась, и Калон про себя проклял Коста. Он прикусил язык, чтобы не произнести ее имя: Кристина…
Они молча смотрели друг на друга, затем Калон приподнял шляпу.
— Прощайте, — сказал он.
Она едва сдерживала слезы: Калон навсегда уходил из ее жизни. Она чувствовала себя бесконечно одинокой и усталой.
Перед Калоном стояла Эльза. Она похудела, глаза ее выражали глубокую печаль.
Калон взял ее руку и спросил:
— Тебе очень хочется страдать?
Он впервые обратился к ней на «ты», и ему это было приятно.
Она покачала головой.