В тени молнии
Шрифт:
Вот она, стратегия отхода.
Идриан бросился назад, заслонившись щитом от гранаты как раз в тот момент, когда взрыв швырнул их обоих в разные стороны. Уши заложило, грудь сдавило так, словно на нее наступил слон. Он не стал противиться этой чудовищной силе, а вместо этого упал навзничь, прокатился по булыжникам и снова вскочил на ноги, с мечом на изготовку. Вражеская пробивница сделала то же самое; броня защитила ее от взрыва, и она повернулась, чтобы бежать. Идриан сморгнул пот, заливавший глаза, и услышал, как горн грентцев трубит отступление. Остатки
Что-то громко просвистело в воздухе, раздались короткие хлопки. Идриана захлестнула волна облегчения. Это наверняка Тадеас, а с ним – подкрепление Вэлиента. Мушкетные выстрелы стихли, и над задымленной улицей воцарилась жуткая тишина, нарушаемая лишь топотом сапог и криками раненых. Вскоре Идриана окружили железнорогие.
– С вами все в порядке, сэр? – спросил один из них.
– Где мой оружейник? – озираясь, спросил Идриан.
К его удивлению, Брейлир оказался совсем рядом, у него за спиной. Правда, меч юноши был совершенно чистым, зато на щите виднелись царапины, а из пореза на лбу текла кровь. Он таращил глаза от страха, но, похоже, не пострадал в бою.
– Ты был со мной все время? – спросил Идриан.
Брейлир задрожал всем телом, но все же смог кивнуть.
– Хороший парень.
Идриан хлопнул Брейлира по плечу и понял, что не уволит его. Силы внезапно закончились, меч и щит прямо-таки валились из рук. Он положил их на землю, снял шлем, чтобы вытереть пот, потом обернулся и увидел, как к нему бежит Тадеас.
– Если ты еще раз, – кричал тот на ходу, – бросишься в бой без своих треклятых доспехов, то окажешься под трибуналом, стекло тебя дери!
Идриан ответил другу бесстрастным взглядом. Тадеас, красный от злости, беспокойно обшаривал Идриана глазами в поисках ран.
– Как скажете, начальник.
– Засунь своего «начальника» сам знаешь куда!
– Тэд! – крикнула подбежавшая Мика. – Если бы не он, мы потеряли бы орудия целого батальона вместе с прислугой и саперами, которые им помогали!
– Ничто не сравнится с потерей пробивника, – бросил майор.
Идриан примирительно поднял руки. Когда Тадеас приходил в ярость, с ним невозможно было спорить. Конечно, он был прав. Идриан сглупил, как необученный новичок.
– Я бы сделал это снова, – сказал он, надеясь, что его спокойный голос приведет Тадеаса в чувство. – Думаешь, я буду терять время, напяливая доспехи, когда гибнут люди? Или ты плохо меня знаешь?
– Ты… – Тадеас погрозил Идриану пальцем. – Чтоб тебя!..
– Может, лучше выяснишь, как их ударная группа пробралась мимо наших часовых? – сказала Мика, хватая Тадеаса за рукав.
Тот вырвался. На лице его отразилось около десятка разных эмоций, пока наконец не возобладало смятение. Идриан мгновенно понял, что железнорогие потеряли нескольких саперов и двадцать-тридцать солдат плюс людей из орудийной прислуги и их командира. Хороший пример того, какой урон может нанести за считаные минуты ударная группа во главе
– Вэлиент! – заорал Тадеас. – Узнай, кто из наших долбаных часовых пропустил эту ударную группу, и приведи их ко мне, чтобы я порезал всех на мелкие кусочки!
– Уже! – проорал тот в ответ с другого конца колонны.
– Ты… – Тадеас снова повернулся к Идриану. – Иди к врачу, пусть тебе наложат швы и дадут курглас.
– Я в порядке. – Идриан успокоился и теперь чувствовал острую боль от раны на икре. Наклонившись, чтобы осмотреть ее, он с радостью обнаружил, что порез совсем неглубокий. – Мы получили новые приказы?
– Получили, но они очень странные. Ты хоть заметил, что она откромсала тебе мочку уха?
Идриан ощупал левое ухо. Оно горело, его пальцы снова покрылись кровью.
– Мое любимое ухо, – сказал он Мике, когда Тадеас умчался прочь.
Мика подняла брови и тихо ответила:
– Я очень благодарна тебе. Ты спас кучу моих людей.
– Это моя работа, – отмахнулся от нее Идриан. – А твоя граната спасла мне жизнь.
– Ты выглядел так, будто у тебя вот-вот отвалятся руки, а твоего оружейника вздернут на грентский штык.
– Спасибо. Еще полминуты, и все было бы именно так. Меч чертовски тяжелый. Им можно ворочать, только надев доспехи.
Он кивком отпустил Мику. Та удалилась, чтобы проведать раненых саперов и раздать им курглас для замедления кровотечения, пока до них не дойдет врач. К концу часа Идриану зашили длинный порез на правой руке и залатали остатки мочки. Было очень больно, но он отказался от стекла. Пусть боль напомнит ему, что в следующий раз надо поступать умнее.
Вряд ли это поможет, подумал он, но напоминание все равно не повредит.
Он услышал, как Тадеас кричит на кого-то за углом. Наверное, на бедолагу, отвечающего за часовых, – какого-нибудь офицера среднего звена из регулярной пехоты. Вскоре неподалеку завязался бой – оссанская пехота наносила ответный удар по грентским позициям. Идриан ждал, что ему и железнорогим велят присоединиться к ней, но этого не случилось.
Наконец почти всех мертвых подобрали, а о раненых позаботились, и тут Идриан увидел Тадеаса. Тот шагал по другой стороне улицы. Идриан пошел ему наперерез:
– В чем дело?
Тадеас вздохнул, сел на ствол разбитой пушки и стал глядеть на мух, которые жужжали вокруг трупа лошади.
– Хорошая ударная группа, – сказал он. – Очень хорошая. Сняли наших часовых и перебили семь отделений регулярной пехоты, пока мы подняли тревогу. И виноватых нет. А жаль – было бы кого расстрелять.
– Мы будем наносить ответный удар? – спросил Идриан.
Тадеас покачал головой:
– Этим займется Четвертый. А мы только что получили новый приказ. – Тадеас нахмурился. – Седьмой собирается напасть на герцогский дворец. Генерал Ставри считает, что, если мы захватим его, герцог задумается о досрочной капитуляции. Народ, разгневанный убийством Адрианы, жаждет крови, мы удовлетворим его и заодно надаем грентцам по рукам за вмешательство в нашу политику.