В тени Нотр-Дама
Шрифт:
Черный человек вынул кровавый кинжал из раны и повернулся к Эсмеральде. Я уже готов был распахнуть окно, как раздались громкие голоса и шаги из пещеры сводни. Должно быть, маршировал целый отряд. Преступник уронил оружие и поспешил к окну. При этом луч света упал на мгновение на его лицо, — и я узнал убийцу.
Он раскрыл окно. Чтобы не быть увиденным, я отступил назад, и, потеряв в спешке и замешательстве равновесие, рухнул с крыши сарая в узкий двор. Это было бы жесткое падение, если бы я не угодил в кучу навоза.
Убийца притаился на сарае, быстро осмотрелся по сторонам и потом тут же спрыгнул во двор. Он заметил меня? Хотел ли он так же беспощадно заставить замолчать
В открытом окне показалась голова и туловище королевского стражника.
— Здесь, на крыше, ничего нет. Цыганка была одна со своей сатанинской козой и капитаном.
Из комнаты Святой Марты раздался другой голос:
— Она наверняка ведьма, судя по тому, как она выглядит.
— Ведьма, которую ждет виселица, — добавил третий голос. — Она убила капитана королевских стрелков, после того, как соблазнила его своим прекрасным телом. Заметьте это себе, мужчины: любовь и смерть идут рука об руку. Унесите труп и свяжите ведьму!
Оглушенный я скатился с навозной кучи, вонь которой сопровождала меня какое-то время. Но теперь это было не важно. Я должен бежать к королевским стражникам, должен был рассказать им, что они ошибаются. Как только я встал на ноги, сильная рука схватила меня за плечо.
— Остановитесь, сеньор Арман, стражники не поверят вам, к тому же вы испачканы и дурно пахнете — как один из тех, кто называет Двор чудес своим домом, — Леонардо сморщил нос и продолжил потом шепотом в том же тоне:
— Нам нужно поторапливаться! Если стражникам придет в голову обшарить близлежащие улицы, то от нас не должно остаться ни слуху, ни духу.
— Но… как вы оказались здесь…
— Вы имеете в виду, почему Вийон послал меня с вами во Двор чудес? Мы получили сведения, что Эсмеральда сегодня вечером договорилась с капитаном. Благодаря вашим поспешным действиям вы взяли на себя мою миссию, и мне ничего не оставалось делать, как вместо преследователя преследуемого быть только преследователем преследователя. Неблагодарное поручение, поверьте мне.
Я признал, что Леонардо прав. Королевские стражники явно не поверили бы мне и на пару с Эсмеральдой отвели бы на виселицу. Нехотя я следовал за ним к мосту Сен-Мишель и бросил последний взгляд на распахнутое окно комнаты Святой Марты. Лишь теперь, слишком поздно, мне пришло в голову, что Святая Марта была покровительницей умерших.
Вийон сидел в своей подземной комнате, склонившись над «Ars Magna ct Ultima» Раймонда Луллия, когда мы появились и сообщили ему об убийстве Феба де Шатопера. Он выслушал нас спокойно и молча, но его лицо заметно ожесточилось.
С усталым видом он сказал:
— И снова дреговиты переходят нам дорогу. Если бы убийца только на миг опоздал, капитан выдал бы своего поручителя!
— Мы можем быть рады, что случайно королевские стражники появились так быстро, — бросил я. — Иначе Эсмеральда оказалась бы в смертельной опасности.
— Ей и сейчас не слаще, — ответил Леонардо. — Кроме того, я не верю в совпадения. Дреговиты используют королевских стражников так же, как королевских стрелков, для своих целей. Они сами же позвали стражу, чтобы были обнаружены окровавленные трупы капитана и его любовницы. В противном случае отряд не появился бы так быстро возле лачуги сводницы. Убийство и самоубийство от неразделенной страсти — так это должно выглядеть по замыслу дреговитов. Таким образом, не вызывая подозрения, они бы устранили приманку и возможного предателя настоящего изменника. На этот раз стражники оказались на месте так быстро, что застали врасплох исполнителя дреговитов.
Вийон кивнул.
— Если
— Но я узнал его!
Отвратительное лицо Вийона и красивое лицо итальянца повернулись ко мне как по мановению руки. Их вопрошающие глаза были прикованы к моим губам, будто хотели пробуравить меня.
— Кто это был? — прошептал Вийон.
Я подумал о строгом лице, которое только на мгновение осветил для меня услужливый луч луны. О взгляде решительных глаз, которые колюче смотрели из-под высокого лба, из глубоких глазниц, как готовый к нападению клинок. Взгляд холодный как лед — и в то же время пламенный, настолько, что мог сжечь человека. Ничего удивительного, что я непроизвольно отступил назад перед этим человеком.
— Кто? — настойчиво повторил Вийон.
В моей памяти возникла закутанная в плащ фигура, сложившая окровавленный кинжал, и я тихо сказал:
— Отец Клод Фролло!
КНИГА ПЯТАЯ
Глава 1
Человечки из стекла
Звон полуденного колокола загудел над Нотр-Дамом и островом Сите, чтобы разнестись по теплому апрельскому воздуху над Парижем и вступить в радостное состязание с пением крапивника и возвращающихся с зимовки славок. Внизу по улицам спешил по своим делам народ, пользуясь выдавшейся теплой погодой. Но я пробирался светлым днем, как вор, по мосту между двумя большими башнями, к южной башне, которая возвышалась над крышами Отеля-Дьё, как огромный страж. Несмотря на яркое солнце высоко в небе, башня казалась мрачной, словно скрывала за своими древними стенами ужасную тайну.
Внутри башни я прислонился к прохладной стене и глубоко вздохнул. Ничего не произошло, конечно, ничего… И ничего не произойдет со мной, пока я буду острожен. Равномерные удары колокола придали мне уверенности. Я обратил внимание на то, что это был не какой-нибудь причетник, а сам Квазимодо, который поднялся своей тяжелой припадающей походкой на Северную башню, чтобы бить в один из шести колоколов для sext [61] . Но здесь, в просторной клети с колоколами Южной башни, Квазимодо был вездесущ. Большая Мария спокойно висела на своей тяжелой балке и дремала на полуденном солнце, падающим через многочисленные открытые окна, явно понимая, что ее глухой, полный силы голос потребуется лишь через пару дней — на празднование первого мая.
61
Sext (лат.) — полуденная молитва (прим. автора).
Я осторожно обошел помещение, оглядел со всех сторон и установил, что мало было что видно. Мог ли я действительно найти здесь то, что я искал последние недели повсюду в Соборе? Каждая часовня, каждая галерея была обследована мной на предмет свернувшегося в кольцо дракона, оуробороса. Напрасно. Если Нотр-Дам действительно скрывал тайну солнечного камня, то, похоже, вовсе не собирался мне ее открывать.
Вдруг что-то метнулось в соломе к моим ногам. В страхе я отпрыгнул и чуть было не потерял равновесие. Если бы в последний момент я не схватился за балку в клети с колоколами, то рухнул бы вниз на расположенный глубоко внизу первый этаж башни, куда были опущены веревки от Большой Марии и ее младшей, но не менее мощной сестры — Жакелины. Этими веревками по особенным праздникам могли воспользоваться причетники, которые помогали Квазимодо звонить в тяжелые колокола. Жирная черная крыса, дневной сон которой я нарушил, прошмыгнула мимо и исчезла в темном углу.