В тени пирамид

Любенко Иван Иванович

– А что вас удивляет? Великий Гёте прославил имя, которое по-латыни означает всего лишь «счастливый» или «удачливый».

– Ардашев Клим Пантелеевич, только что окончил факультет восточных языков Императорского университета, – рекомендовался Клим и протянул руку.

– Весьма-весьма! – отвечая на рукопожатие, восхищённо выговорил художник и вопросил: – И какими же языками вы владеете?

– Турецкий, арабский, персидский, французский, английский и немецкий – эти я знаю в совершенстве, но есть ещё несколько других языков, на которых я читаю вполне сносно, но изъясняюсь как ребёнок.

– А что вас привело сюда? Ведь наверняка вы уже здесь были, если четыре года посещали Императорский университет?

– Вы правы. Был, и не раз. Но я получил назначение на службу в российское генеральное консульство в Каире и решил освежить знания перед поездкой, чтобы не прослыть невеждой, когда прибуду в эту страну. Человеческая память требует постоянной тренировки… А в университете я учился три года. Два месяца назад

меня вызвали телеграммой в столицу и поставили перед дилеммой: либо я за семь недель самостоятельно прохожу программу четвёртого курса и, сдав экстерном государственные экзамены, уезжаю в Каир драгоманом, либо учусь ещё год и дожидаюсь свободного места в дипломатическом представительстве. А ждать, знаете ли, можно годами. Вот я и решил рискнуть. Терять мне было нечего. Но повезло, – Ардашев посветлел лицом и, указывая на всё то же изваяние, добавил: – Отличительной особенностью этого изображения Аменхотепа Третьего является виртуозная техника мастера, передавшая мимику каменного изваяния, – губы, искривлённые в лёгкой, слегка ироничной улыбке.

– Браво! Браво! – воскликнул Сарновский и вдруг погрустнел. – А вот у меня нет никакой определённости. Я торчу здесь уже третий день, делая эскизы всех этих скарабеев [11] , ушебти [12] и саркофагов с одной лишь целью – убедить господина Батищева взять меня в качестве рисовальщика в археологическую экспедицию в долину Нила. Нас три кандидата, и кого он выберет – неизвестно. А посмотреть эту прекрасную и древнюю страну за казённый счёт – счастье, да вот кому оно улыбнётся – большой вопрос.

11

Жук – символ воскресения, бессмертия, один из самых почитаемых символов Древнего Египта. Его изображения встречаются в виде не только ювелирных изделий, но и рисунков на папирусе и украшений саркофагов, барельефов и пр.

12

Небольшие статуэтки, непременный атрибут многих захоронений. Могут быть изготовлены из бронзы, камня, золота или серебра.

– А кто этот Батищев?

– Максимилиан Андреевич – наследник огромного состояния, позволяющего ему путешествовать в Страну фараонов столько раз, сколько заблагорассудится. Он собрал и продолжает пополнять богатейшую личную коллекцию египетских древностей. А почему бы и нет, если средства позволяют? К тому же это отличное вложение денег. Конечно, кое-что он иногда подкидывает Эрмитажу, но это сущие крохи. Как бы там ни было, но за это его и приняли на службу в храм искусств, истории и науки. Здесь он ведёт каталоги, заведует реставрацией и пишет научные статьи по древнеегипетской истории. Да и на поездки ему теперь тратиться не нужно. Его вояжи оплачивает государство, а ему лишь остаётся вести раскопки и скупать у гафиров [13] и разного рода пронырливых египетских дельцов ценные предметы. Максимилиан Андреевич прекрасно понимает язык пирамид и древних папирусов. Благодаря этому он весьма точно определяет ценность артефактов и потому не стесняется перепродавать втридорога то, что недостойно входить ни в его коллекцию, ни в собрание Эрмитажа.

13

Сторож, охраняющий ценные археологические объекты (некрополи, погребальные камеры, гробницы, усыпальницы и кладбища).

– Никогда бы не подумал, что в России так много любителей старины.

– В том-то и дело, что богатых пруд пруди, а настоящих знатоков Египта – единицы. Каждый нувориш хочет иметь в своём кабинете какую-нибудь древнеегипетскую диковинку, чтобы похвастаться перед приятелями. Естественно, все обращаются к Максимилиану Андреевичу, и тот неплохо на этом наживается.

– Тут, наверное, целый тайный мир?

– Совершенно верно. Но не буду мешать вашему созерцанию. Продолжайте осмотр, а я примусь за рисунки.

– Желаю вам победить конкурентов и отправиться в Египет, – сказал на прощание Ардашев.

– И вам всего доброго!

Клим обошёл все залы и вскоре покинул Эрмитаж. Уже сидя в конке, он пытался понять, почему именно его, ещё не окончившего четвёртый курс, рекомендовали на вакантное место дипломатического драгомана в Каире. Вероятно, основную роль сыграли письменные благодарности, направленные в университет от полицейских, судебных следователей и прокуроров за раскрытие сложных преступлений. За эти три года ему удалось отыскать злодеев в Лондоне [14] , Ставрополе [15] , в Ростове и Нахичевани-на-Дону [16] , а также в Ораниенбауме и Казани [17] . «Интересно, неужто и в Египте придётся вновь окунуться в поиски какого-нибудь супостата?» – мысленно спросил себя Ардашев и улыбнулся,

вспоминая брошенную однажды им фразу, что охота на злоумышленника не только бодрит и щекочет нервы, но ещё и развивает логическое мышление. «Что ж, собеседование в МИДе я прошёл, назначение, командировочные и подъёмные получил. Мундиры пошиты, шпага куплена, и завтра я сяду на поезд и через два дня доберусь до станции Невинномысская, а уже оттуда на дилижансе – домой, в Ставрополь. До отъезда в Одессу у меня будет семь дней. Целая неделя в родном городе! Что может быть лучше?»

14

Об этом читайте роман «Убийство под Темзой».

15

Об этом читайте роман «Слепой поводырь».

16

Об этом читайте роман «Чёрный Арагац».

17

Об этом читайте роман «Двойник с того света».

Глава 3

Кража

Николай Христофорович Папасов в свои сорок пять лет достиг в жизни всего, чего только желал. Начало его благополучию положил отец – Христофор Иванович, бежавший когда-то от притеснений турок в Таганрог, обвязанный матерчатым поясом, наполненным золотыми монетами. Но на берегу Азовского моря он задержался недолго и вскоре перебрался в Ставрополь, где и присягнул российскому престолу. Здесь же он начал скупать крупный рогатый скот и отправлять его в столицу. Первые приличные заработки позволили уроженцу острова Санторини купить в Гостином ряду лавку и торговать колониальными товарами. Не прошло и пяти лет, как предприимчивый грек построил дом на углу улиц Большой Черкасской и Хопёрской. Винокуренный завод и разные виды торговли привели к тому, что «его степенство» господин Папасов стал не только купцом первой гильдии, но и почётным гражданином города Ставрополя. Состоятельные греки, как и армяне, заботились об образовании собственных детей. Не был исключением и Христофор Иванович, пославший своих отпрысков в самые престижные заграничные университеты, по окончании которых все пятеро сыновей вернулись в Россию, где и продолжили заниматься коммерцией.

Николай Папасов – второй по возрасту из всех братьев – последние двадцать лет не только много путешествовал по миру, но и скупал полотна известных живописцев. Высокий, но с уже заметным животом, спрятанным под жилетку синего костюма-тройки, с внешностью то ли художника, то ли последнего французского императора Наполеона III: заострённое лицо, внушительный нос, длинные усы стрелами и бородка-эспаньолка. Справедливости ради стоить заметить, что и сам коммерсант увлекался живописью. Вершиной его мастерства стала «Мадонна с младенцем», висевшая в общей зале рядом с творениями К. Айвазовского, О. А. Гофмана, А. И. Шильдера и Ю. Ю. Клевера. Но особой гордостью владельца особняка на Воронцовской улице был эскиз Леонардо да Винчи «Мученичество святого Себастьяна» к одноимённой, но утерянной человечеством картине. На рисунке великого живописца был изображён святой страдалец древнеримского периода, привязанный к дереву и умирающий от попавших в него стрел на фоне пейзажа. Совсем небольшой размер работы (в европейской системе мер: 19 на 12,7 сантиметра), заключённый в паспарту, стекло и конвертированный с оборотной стороны картоном, датировался между 1482 и 1485 годами. И вот теперь этот набросок исчез, и на его месте красовалась подделка.

Папасов сидел в камере судебного следователя по важнейшим делам [18] , нервно глотал сигарный дым и отвечал на вопросы жёлчного и худого, как портняжная линейка, чиновника, имевшего рост без двух вершков три аршина и потому возвышавшегося над собеседником почти на голову. Следователь Славин заполнял протокол так старательно, что вытягивал губы трубочкой. Рядом с ним на самом краю стола лежал пожелтевший лист с каким-то изображением. Тускло коптила лампа, источая запах керосина.

18

В Российской империи судебные следователи относились к окружным судам и были несменяемы. Они делились на участковых, т. е. расследовавших преступления на определённых участках, подведомственных окружному суду (в городах и уездах), а с 1870 г. и на следователей по важнейшим делам, имеющих право вести расследования по всей территории судебного округа, а также на следователей по особо важным делам (приступали к следствию только по предложению прокурора; по распоряжению министра юстиции могли вести следствие на всей территории Российской империи).

– Николай Христофорович, когда вы обнаружили подмену эскиза?

– Сегодня, часов в семь пополудни.

– Как это случилось?

– Я проходил мимо и почувствовал, что с рисунком что-то не так.

– То есть?

– Линии, выполненные пером и тушью, мне показались слишком чёткими, а бумага, имевшая раньше розово-жёлтый оттенок, отличалась излишней белизной. Я тотчас вскрыл задник картины и вынул эскиз. Стало ясно, что это подделка.

– Как вы это определили?

Купец нервно потёр переносицу и вымолвил: