В ту же реку
Шрифт:
Финку убрал в портфель, хочу засветить её перед пацанами. Дошёл до Жеки и пошёл с ним в школу. По дороге пожаловался:
— Дядя Володя совсем достал. Представляешь, вчера слышал, как он говорил маме, что хочет выбросить финку. Типа боевое оружие, менты увидят и повяжут, будут неприятности.
— Ну ваще! — приятель проникся. — Что делать будешь? Спрячешь?
— Где? На улице прятать, считай выбросил. В сарае заржавеет, да и отчим найдёт. Пока собираюсь носить в портфеле. Думаю, может стоит поменять на что, ты как считаешь?
Сей животрепещущий вопрос обсуждался до самой школы. По пути нас догнал Попик и поучаствовал в совете. Мы даже
— Что так поздно? Чуть не опоздал!
Грязный поклёп и гнусная инсинуация, до звонка ещё целых четыре минуты.
— По телефону болтал.
Да, в посёлке есть телефоны с номерами из трёх цифр. Они редко бывают нужны, но поселковым начальникам их ставят обязательно, остальным по желанию.
— Кому ты понадобился в такую рань? — поинтересовалась вредная девица.
— Понимаешь, — понижаю голос до интимных обертонов, — звонили из рая. У них сбежал самый симпатичный ангел. Но ты не бойся, я тебя не выдал.
— Дурак! — девчонка покраснела, насупилась и уткнулась в учебник.
Эх, молодёжь! Интернета на вас нету! Простейших подходов не знаете! Теперь будет советоваться с подружками, обзывать меня идиотом, очень гордиться, но не подавать виду. Небось жалеет, что Анька не слышала, та сейчас с Кимбой у окна болтает. Почти к самому звонку подтягивается Колька Ким.
— Юрка в общагу после школы зовёт. В буру играть, — информирует он и, кося глазом на девчонок, добавляет, — Зинка обещала зайти.
Зинка известная личность, прославилась прошлым летом, когда поехала "кататься" на катере с тремя морячками, а потом от них пришла радиограмма "срочно забирайте, а то выбросим в море".
Я опустил приятеля с небес на землю:
— Денег тебе на бутылку бормоты не хватает, а на игру тем более. В общаге без червонца шпилить не сядешь. И с Зинкой вам ничего не светит, она сейчас с Михой Фоминым живёт, вроде гулять вовсе бросила.
— Беременная она от Михи, — авторитетно подтвердила Лиана, — уже месяца два, как с выпивкой совсем завязала. В общежитие теперь ни ногой, пусть Юрка не врёт.
— Она у Аньки свадебное платье взяла и отнесла в ателье перешивать, — добавила Ира. — После праздников в поссовет пойдут расписываться.
Такой у нас посёлок, друг о друге всё знают. На перемене девчонки рванули в свой конференц-холл, за дверью с большой буквой "Ж", и весь второй урок я провёл под обстрелом оценивающих женских взглядов, однако сидел, как будто ничего не понимаю. Федя из 9-ого класса на перемене спросил:
— Слышал, ищешь сменять финку? Махнём на часы?
Ого, как быстро слухи пошли, ещё только начало дня. Вроде поделился лишь с двумя приятелями, а уже разнеслось по всей школе.
— Федь, зачем мне часы? Будут нужны, пойду в магазин и куплю, их там десять видов на любой вкус. А финка, это… финка!
Ребята со мной согласились, что менять финку на часы глупость несусветная и на каждой перемене стали предлагать варианты. Давали даже пневматическую винтовку, правда сломанную, но я отказался. Охотничий нож тоже в обмен не захотел, он от финки отличается только названием. Складные ножи согласился посмотреть, они с собой почти у каждого пацана. Тут и увидел ЕГО. Можно сказать, любовь с первого взгляда. Английское довоенное производство, надпись "Joseph Groban&Sons 1939". Боцманский нож, три предмета. Лезвие, с другой стороны свайка и открывашка. Антабка в наличии. При открытии срабатывает фиксатор, для закрытия требуется нажать кнопку и только потом складывать.
— Зря согласился, можно лучше сменять, — вдруг делает вывод Сокол.
В девяностых он так же меня подставил. Сам привёл покупателя и только после сделки заявил о его ненадёжности.
— Вы же сами меня уболтали. Ладно, пусть пользуется. Мена есть мена.
После школы возникла заминка, Ирка явно не желала, чтобы я её провожал, хотя живём в соседних домах. Ей надо было переварить мои слова и обсудить их с подружками. Однако, когда я собрался и пошёл в другую сторону, она встала в недоумении. Мои приятели тоже. Семя спросил:
— Лёх, ты куда?
— На работу оформляться, — сообщаю степенно, — в потребкооперацию.
— Кем? — ахнул Попик.
— Пока берут художником, а там видно будет.
Ребята почти не скрывали зависть. Посёлок у нас полон бывших зеков, кое-кто ещё сядет, но по пьяни — за драки, хулиганку, на крайняк, за тяжкие телесные. Воровства и грабежей у нас практически нет, бежать с добычей некуда. Бывшие сидельцы работают, да и зону большинство прошло мужиками. Так что возможность заработать у нас ценится. Художник должность может не самая прибыльная, однако даже на киче весьма уважаема.
На сей раз у дяди Пети посетителей не было. После приветствий он вдруг попросил:
— Лёшик, ты меня раз уже сильно выручил. Спасибо тебе за то. Однако ещё помощь нужна, кое-что сберечь надо. Ничего особенного. Вещички всякие разные, документики. Надёжные знакомцы мои, кто помер, кто далече, а другие или пропьют, или потеряют. Сам понимаешь такое мне вовсе без надобности, память сохранить хочется. Пусть шмутки просто у тебя полежат, их и прятать не нужно. Возьмёшься? Отплачу сполна, благодарность за мной не пропадёт.
— Сохраню.
— Вот спасибо! — Исхудавшие пальцы достали из-под подушки завёрнутый в плотную бумагу свёрток и сунули мне в руку. — Вот возьми, конфеток подружкам купишь. Бери, не стесняйся! Дают — бери, бьют — бери и беги! Хе-хе!
В свёртке лежала ещё одна запечатанная пачка десяток. Пока я пялился на неё, Чалдон довольно улыбался. Потом спросил:
— Любишь котлетки? Хе-хе! Заработать ещё пару косарей хочешь?
— Хочу, — признался я, — если справлюсь.
— Справишься, дело не сложное. Я попросил, чтобы тебе летом путёвочку на юг, на море придумали. Отдохнёшь, подлечишься, развеешься. Без родителей, правда. Их с работы никто не отпустит, а ты школьник, на каникулах птица вольная. Про денежку не думай, тебе на поездку будет. Я старый, мне не долго небо коптить осталось, девать бумажки некуда. Разве сотенными крышку гроба изнутри оклеить. Хе-хе! Поедешь отдохнуть?