В унисон
Шрифт:
– О, так она мастер в вашем клубе? – спросила Лили с напускным восторгом.
– Она его основала! – ответил Сабуро, просияв. – Долгое время она была в клубе одна, делала все на свои карманные, пока у нее не появился благодетель. После этого появились средства, на которые клуб можно содержать. Благодетель предпочитает оставаться в тени, его никто никогда не видел, никто также не знает, кто он и где работает. Кодомо, к слову, тоже никогда его не видела. Просто он оставляет ей пожертвования.
– И она, получается, координирует вашу деятельность? – поинтересовалась Лили. – Ну то есть помогает вам в ваших обрядах?
–
– Вы ищете людей, одержимых лисой? – спросила Лили, деловито выгнув бровь. – Как же кицунэ можно найти?
– Все кицунэ любят жареный тофу, но также они не против подкрепиться и жареной крысой.
Лили попыталась представить себе жареную крысу, но вид жареного тофу полностью вытеснил неприятный образ из воображения.
– Кицунэ, – продолжал Сабуро самодовольным тоном просветителя, – ненавидят бадьян, не терпят соснового дыма и боятся собак. Они не отражаются в священных водах храма Инари, не могут произнести «алло», а еще часто появляются в чужих снах.
– А одержимые? Как кицунэ захватывают их тело?
– Это случается, если человек причинил лисам какой-то вред. Тогда кицунэ вселяется в тело человека и контролирует его движения и поведение. Обычно у одержимых меняется голос, черты лица и зубы становятся острее, они могут резко поменять привычки и даже окружение.
– Чтобы это заметить, нужно достаточно долго следить за человеком, – скептически заметила Лили, стараясь не выдать клокочущего внутри волнения.
– Поэтому мы хотели собраться, чтобы провести обряд. Благодаря ему у нас будет шанс найти одержимых – по статистике, кицунэ-цуки с каждым годом становится все больше, потому что многие попросту не знают, что их друзья и домочадцы являются одержимыми.
– И все это лишь потому, что люди портят лисам жизнь, – хмыкнула Лили.
– Может, и так, – пожал плечами Сабуро. – Да только статистика не врет!
Лили сделала очередной глоток. Лед почти растаял, разбавив яркий вкус апельсинового сока. Сабуро задумчиво наблюдал за тем, как Лили рассасывает один подтаявший кусочек льда.
– У вас там прямо какой-то культ кицунэ, – сказала Лили.
– Кодомо иногда подшучивает над тем, что нас лисы интересуют больше оккультизма, – Сабуро широко улыбнулся. – Но это не так! Мы изучаем японскую мифологию, учимся общаться с призраками и духами. В общем, по полной развлекаемся.
– А я могу еще немного подумать? – спросила Лили, приняв вид невинной нерешительной школьницы. – Завтра дам ответ.
– Ладно. Но завтра чтоб сама пришла в наш клуб и сказала, остаешься или нет! – вновь рассмеялся, почесав неловко затылок. – Он на первом этаже, в северном крыле.
В ответ ему Лили кивнула. Сабуро предложил проводить ее, но она отказалась, сказав, что собирается еще встретиться с подругами здесь же. Когда Сабуро ушел, Лили смогла выдохнуть – она так долго старалась скрывать переполнявшую ее тревогу, что еще немного, и она вылилась бы через край.
Тут же к ней подсел Генджи, не сводя взгляда с входной двери.
– Он
– Иначе я бы не подсел, – спокойно ответил Генджи, медленно переводя взгляд на собеседницу. – Итак, что выяснила?
И Лили принялась рассказывать.
Хидео: ужасы Розы
Весь остаток дня он провалялся в постели, ворочаясь из стороны в сторону так, будто его мучили серьезные боли. Он не хотел есть, не хотел ни с кем разговаривать, да и жить совсем не хотел. Окружающая действительность давила на него со страшной силой. Стенки, которые Хидео много раз уже видел вокруг себя, сужали пространство, поглощая воздух. Иногда он просыпался в полубреду, утомленный собственным сном.
Это было время, когда ему ничего не снилось. Проваливаясь сознанием в сновидение, Хидео видел лишь тьму, за которой ничего не было. Лишь пустота и одиночество.
Во время одного из таких многочисленных пробуждений, сопровождавшихся его стонами и тяжелым, мутным дыханием, Хидео сел на кровати, спросонья пытаясь рассмотреть, что скрывает вокруг него полумрак, скопившийся в углах полупустой комнаты. Переведя взгляд в сторону, Хидео наткнулся на томик манги, оставленный им еще в тот раз, когда они с Мичи ходили на встречу тет-а-тет. Насколько Хидео помнил, эта манга, которую он бросил здесь, была оценена Генджи как «любовный роман», а Мичи, напротив, сказала, что никакой любви там нет. С тех пор как Хидео бросил книгу тут, он ни разу не вернулся к словам Мичи, чтобы проверить, о чем история. Просто времени не было задуматься об этом! Теперь это казалось таким давним событием, что Хидео, случайно увидев мангу на столе, не сразу смог вспомнить, каким ветром ее к нему принесло.
Оттолкнувшись горячими ладонями от кровати, Хидео с трудом встал на ватные ноги и сделал несколько шагов по направлению к манге. Сейчас, когда ему смертельно хотелось отвлечься, исчезнуть из реального мира, небрежно брошенный томик манил его, притягивая к себе. Взяв мангу в руки, Хидео повертел книгу в руках в поисках каких-нибудь опознавательных знаков – в школе он толком не успел рассмотреть ее, а в магазине Мичи почти полностью завладела его вниманием.
Открыв мангу, Хидео вновь лег в кровать и погрузился в неторопливое чтение.
В манге пространно описывался путь героини по имени Роза. Однажды, будучи близкой к смерти, Роза встретилась с кицунэ, которая, доживая век в поисках душ в услужение Инари, отчаянно нуждалась в помощи. Вторая кицунэ покинула ее, отправившись на поиски душ в северную страну – там, по слухам, люди сами готовы расстаться с душой ради веры. Оставшись в одиночестве, кицунэ нашла Розу, настолько слабую, что решила, что девушка уже мертва. Кто-то, по-видимому, пытался Розу убить, да только не рассчитал силы. В обмен на вечную жизнь под покровительством Инари кицунэ предложила забрать у умирающей душу – благодаря этому Роза будет продолжать жить, но ее больше никогда не коснется злая и холодная рука страданий, так как все кицунэ избавлены от боли физической и душевной. Роза согласилась – терять ей было нечего. Отдав душу, она обрела бессмертие, но ей также пришлось нести тяжелое бремя великой мятежной кицунэ, которая должна разобраться с главной проблемой: кто же ее все-таки убил?