В ворохе чувств, или Разведена и очень опасна
Шрифт:
– У меня не шкура, – резко ответила я Дровосеку.
– Ну, хорошо. Будем считать, что я неправильно выразился. Для того чтобы спасти твое драгоценное тело, я сам чуть не отправился на тот свет. Человек, который тебя душил, оказался далеко не робкого десятка.
– А кто меня душил? Кто?
– Солдат в бегах.
– Кто? – Я почувствовала, что у меня не хватает дыхания. – Господи! Что ты сказал?
– Беглый солдат.
– Бог мой! Сначала я имела честь познакомиться с беглым зэком, а теперь с беглым солдатом. Прямо эпидемия какая-то. И я от тебя бежала. Почему все откуда-нибудь бегут?
– Бегут оттуда, где плохо. Не бегут только оттуда, где хорошо. Я бежал
– Ты хочешь сказать, что меня душил солдат?
– Представь себе, тебя душил беглый солдат. – Дровосек попытался перевести все в шутку, но юмор получился неприятным.
– Веселенького мало… – сказала я. – А где сейчас этот беглый солдат?
– В подвале сидит. Что будет с ним дальше, мы еще не решили, но думаю, что ничего хорошего. Солдат на тебя напал, а я на него. Просекла всю цепочку? Если бы не я, то тебя бы уже не было. Ты меня всю оставшуюся жизнь обязана благодарить. Если хочешь знать, то это был рыцарский поступок. Никогда бы не подумал, что из-за бабы я когда-нибудь буду рисковать собственной жизнью.
– Если бы я могла раздавать награды, я бы обязательно дала тебе звание героя и объявила об этом по телевизору. Но к сожалению, я не власть и награждать не умею, – съязвила я.
– Смейся, смейся, дрянь неблагодарная, – обиделся Дровосек.
Чтобы отвлечь его, я стала расспрашивать про солдата:
– Значит, он сбежал из части… – Обидные слова Дровосека нисколько меня не задевали. Обижаться на этого неотесанного мужлана у меня не было ни сил, ни желания, ни настроения. – Как же он сбежал?
– Ну, понятное дело, схватил свой автомат и убежал. Голодный, ошалелый, одуревший и ничего не понимающий. У него вообще в голове на тот момент не было никаких мыслей. У человека башню снесло от того, что он сотворил.
– А сторожа и собаку он убил тоже потому, что у него башню снесло? – Мой голос был полон неподдельного испуга.
– Видимо, он сначала собаку стрельнул, чтобы сторожа на продукты и на деньги потрясти, а после того, как тот перепугался и стал кричать, хлопнул и его. А тут еще и ты нарисовалась… Солдатику бедному уже и так худо, он уже окончательно разум потерял, а тут ты непонятно откуда взялась. Странно, что он тебя не стрельнул, а душить начал. Хотя причина и так понятна, тут думать много не надо. Видимо, он тебя поиметь хотел. А может, я ошибаюсь, может, ему баба в тот момент меньше всего была нужна… Может, он просто не в себе был и у него уже такое помутнение рассудка было, что он захотел тебя задушить, и только. Ты хоть понимаешь, что такое помутнение рассудка?
– Могу представить, что такое временное помутнение рассудка.
– Хорошо, что ты хоть это можешь представить. Так вот, временное помутнение рассудка запросто может перейти в постоянное. Этот солдатик и сейчас не в себе. Он даже не помнит, как его зовут, где он живет и кто его родители. По-хорошему, его нужно в «дурку» отправить.
– А сторожа-то он зачем убил? – испуганно спросила я.
– Жрать хотел!
– Кого, сторожа?
– Дура! Не сторожа, а то, что было у сторожа. Я же сказал, жрачку искал.
– А зачем человека убивать? Он бы ему и так дал!
– Я же тебе уже объяснил, что у солдата окончательно крыша поехала. Понимаешь, окончательно! Да и как она могла не поехать, если он сам не ведал, что творит. Ты еще спрашиваешь, почему ему никто не дал поесть?..
Дровосек ненадолго замолчал, а потом продолжил:
– Считай, что ты выжила по счастливой случайности и благодаря мне. Если бы я накинулся на него несколькими секундами позже, то… По идее ты должна меня благодарить, а я даже не услышал от тебя элементарного слова «спасибо».
– Спасибо, – грустно сказала я и опустила глаза.
– На здоровье! – в очередной раз съехидничал Дровосек. – Заходите еще. Всегда рады.
Когда между нами воцарилась пауза, ее тут же нарушил сидевший в углу изрядно подвыпивший мужик, который внимательно слушал наш диалог и никак не мог вставить хотя бы одно свое слово.
– Колюня, – наконец заговорил он, – я что-то не понял: а почему твоя баба бежать надумала? Я вообще ничего не понял. Я проснулся, только когда услышал громкий человеческий вопль. Вышел, смотрю, ты какого-то солдатика связанного в чулан тащишь. Потом я помог тебе твою бабу в дом перенести, ребят мы так и не добудились. Я никак въехать не могу: что же произошло? Вроде все было нормально, разошлись по разным комнатам и легли спать. Ничего не предвещало беды. В доме стоял сильный храп. А затем бац, бац – и такое! Ситуацию ты мне вроде всю объяснил, только я одного не понял: почему твоя баба решила от тебя убежать? Это ж вроде твоя зазноба любимая, так чего она от тебя по лесу бегает?! Да еще говорит, что если она от тебя сбежит, то каким-то своим ребятам нажалуется и те с тобой разберутся. Не пойму: кому она нажалуется? Конюхам своим или трактористам? А может, начальнику колхоза, что ты его девку колхозную имеешь? Знаешь, по ее говору я бы не сказал, что она деревенская. На сельскую она у тебя не сильно похожа. Может, ты все-таки мне объяснишь, кто она такая и какими ребятами она тебя пугает? Она блатная или действительно сельская? Может, сейчас на селе все девки с таким гонором, я толком не знаю. А что касается ситуации по поводу дач, то тут все ясно. Одно я понял точно: после того, что этот помешанный солдатик на дачах натворил и сторожа на тот свет отправил, я не раздумывая могу сказать, что нам отсюда нужно валить, и как можно скорее. Сегодня всем из этого дома сваливать надо, а то не ровен час кто-то на дачи пожалует, увидит картинку со сторожем, милицию тут же вызовет. Вот тогда кипеш и начнется. От дач до этого дома не так далеко. Всего лишь небольшой пролесок. Как пить дать и на этот дом выйдут. Нас подставят, да и тебя сразу загребут. Этот солдат, сволочь, всю малину попортил. Валить надо отсюда, и чем быстрее, тем лучше!
– Рано еще валить, – возразил Дровосек. – В дачном поселке сейчас глушняк. Пока этого сторожа хватятся…
– Глушняк не глушняк, но рисковать все же не стоит. Не тот риск, чтобы идти напролом.
– А никто напролом и не идет, – совершенно рассудительным голосом сказал Дровосек и все же как-то чересчур нервно закурил сигарету. – Во-первых, ты сам сказал, что от дачного поселка нас отделяет пролесок. Этот дом стоит не так уж близко к дачам. И он совсем не на виду. Его может найти только тот, кто о нем знает. Во-вторых, в дачном поселке сейчас никто не живет. Здесь нет ни одного дома, где бы люди жили постоянно. Все сидят в городских квартирах. Воду на дачах только в мае дадут. Кому охота без воды на холодной даче сидеть… Так что я считаю, что больших оснований для паники нет.