В ворохе чувств, или Разведена и очень опасна
Шрифт:
– Не буду.
– Почему?
– Потому что ты меня обкрадываешь.
– Не тебя, а общак.
– Это одно и то же.
– Ты хочешь сказать, что ты и есть общак?
– Что-то типа того.
– И сколько в тебе денег?
– Не знаю, не считала.
– Ладно, как бы там ни было, но я хочу сказать тебе «до свидания».
– Прощай! – Я торопливо кивнула и отвела глаза.
– До встречи! Скажи честно, а ты скучать будешь?
– Что?
– Я спрашиваю: ты скучать будешь?
– С чего бы это?
– А я буду.
– А я нет.
– Все. Меня нет. До скорого!
Наверно, уже в сотый раз Дровосек посмотрел на
Я представила, как Лось вместе с другими нашими парнями передаст Дровосеку деньги и поедет сюда. Признаться честно, мне показалось, что у меня просто не хватит сил дождаться этой счастливой минуты. Я знала, что первым, кто забежит в дом, будет Лось, и до мельчайших подробностей представила нашу встречу. Он кинется к моим ногам, начнет развязывать веревки и говорить о том, как сильно он за меня переживал и как он меня любит. В его глазах будут стоять слезы, а руки будут дрожать. Он позабудет о конспирации и будет говорить мне о своих чувствах, совершенно позабыв о том, что рядом с ним стоят наши ребята, которые довольно тесно общаются с моим братом и могут рассказать ему о наших отношениях. А я и не буду его останавливать, потому что больше не хочу скрывать свои чувства. Я громко разревусь, брошусь ему на шею и тут же скажу, что с огромной радостью выйду за него замуж и что я уверена в том, что мой брат благословит наш союз и мы проживем в мире и согласии долгие и долгие годы. Все будет именно так, а по-другому не может и быть. Я больше не хочу прятаться от самой себя. Я хочу быть любимой, любить и жить полноценной жизнью, которой живут другие женщины.
Я даже подумала о том, что первым делом поеду вместе с Игорем к своему брату. Я обниму Женьку за плечи, расскажу ему, как я за него отомстила, и представлю ему его друга, моего будущего мужа, который будет теперь вместе со мной идти по жизни, оберегать, лелеять, холить, любить, пытаться меня понимать и выполнять мои многочисленные капризы… Я улыбалась своим мыслям и думала о том, что сижу слишком долго, что мое затворничество затянулось, что вот сейчас… сейчас это произойдет. Еще немного. Еще капельку терпения…
Когда входная дверь распахнулась, а на пороге появились Вован и Олег, я почувствовала, как сильно заколотилось мое сердце, и закричала:
– Блин, ну что же вы так долго! Я тут уже устала! У меня и руки занемели, и нос чешется! Ребята, родные мои! Вы не представляете, как я счастлива вас увидеть. Как я счастлива!!! Как долго я ждала этой минуты! А где Лось?
– Да он… это… – Вован встал рядом со мной и посмотрел на меня растерянным взглядом.
– Что он?
– Да он, это…
– Что он это? Ну говори, не томи!
– У него от твоего похищения крышу снесло. Так переживал, что напился, сел в машину и куда-то уехал.
– Как это? Куда? Он жив?
– Да жив он, не паникуй.
– Слава богу! – облегченно вздохнула я.
– В гипсе лежит твой Лось. Нога у него сломана.
– Так он в больнице?
– В больнице. Не переживай, оклемается и бегать начнет. Он, когда узнал, что мы тебя выкупать едем, был готов прямо с перевязанной головой и загипсованной ногой к тебе лететь, но он пока даже на
– Зачем же он пьяный за руль сел?
– С горя. Любит, наверно, тебя.
– С чего ты взял?
– Только слепой этого не заметил бы. Об этом все наши ребята давно знают. Никто против вашей любви ничего не имеет. Что мы, не живые люди!
– Вован, вы деньги отдали? – немного успокоившись, спросила я.
– Отдали. Ровно пятьсот тысяч долларов, как похититель требовал.
– Вы ему не фальшивыми заплатили?
– Настоящими.
– Почему?
– Лось так велел. Он сказал, что человеческая жизнь, твоя, значит, намного дороже любых денег. Мы хотели какую-нибудь постанову слепить, но Лось на дыбы встал. Он даже при своей болезни из обоймы не выпал. И народ весь так настроил. Все проголосовали против того, чтобы деньги фальшивыми были, и даже против того, чтобы этого ублюдка взять за шкирку, привязать к какому-нибудь дереву и выпытать, где ты находишься. Этот похититель сказал, что ты не одна, что его человек рядом с тобой и что в случае провала он не задумываясь отправит тебя на тот свет. Короче, общим собранием решили самодеятельностью не заниматься, выполнить все требования и ни в коем случае не рисковать твоей жизнью. Хорошо, что хоть такие деньги в сейфе лежали. Вчера как раз одна сделка солидная была и эти деньги в сейф положили. Прямо как чувствовали. Да ты насчет денег не переживай. Этот горе-похититель с дачного поселка не выберется.
– Почему? – заметно насторожилась я.
– Он условие поставил, чтобы на передаче денег присутствовали только двое. Вот мы двое и присутствовали. А при выезде еще парочка наших ребят сидят. При одном выезде и при другом. Значит, наших ребят на дачах еще четверо. Они сидят в засаде, их не видно. Вооружены по последнему слову. Так что ты не переживай. Он не уйдет дальше дачного поселка. На двух выходах его ждут. Все чики-чики. Никто ему такие деньги отдавать и не собирался. Как только он объявится, его сразу хлопнут. Дан приказ открыть огонь на поражение.
– Вован, хорош болтать! Может, ты меня все-таки развяжешь?! Сколько, по-твоему, я должна так сидеть?!
– А ты куда торопишься? – У Вована моментально изменился голос, и он посмотрел на меня какими-то полоумными глазами.
– Как куда?! – совершенно не поняла я его. – Почему так воняет бензином?
Обернувшись, я увидела, что Олег медленно льет из канистры бензин по дому. Я обмерла, потом затряслась, как в лихорадке, и тихо спросила:
– Вован, в чем дело? Олег, ты на фиг льешь бензин? Ребята, вы что задумали? Вы меня на тот свет решили отправить? Дом хотите поджечь?!
Вован взял меня за подбородок и сказал, глядя мне прямо в глаза:
– Ты всегда была умной и сообразительной женщиной. Мы действительно хотим поджечь дом.
– Как же так? Зачем? Как же…
– У нас появился реальный шанс от тебя избавиться. Я не хочу, чтобы мной командовала баба. С меня довольно.
– Я хочу выйти замуж за Лося и отойти от дел. Теперь всем будет заправлять он.
– Лось – хороший мужик, и я бы не против, чтобы он всем заправлял, но он тебя любит, а это значит, что он дурак. Ты будешь ему петь на ухо, значит, он будет думать женскими мозгами.