В закрытом гарнизоне-2. Сборник рассказов
Шрифт:
– А я тебе говорю золото, – вновь заявил «купчик». – Смотри, все признаки налицо: и цвет и вес и клеймо. Я такое, кстати, уже видел у одного из наших офицеров на трофейном серебряном портсигаре.
– Ну и что будем делать? Сдадим государству? Премию получим. Тут килограмма три будет – взвесил на руке слиток минер.
– Ты что, совсем от службы охренел?! – взвился приятель. – Получим жалкие копейки, потом век себе не простим. Такой шанс бывает раз в жизни. Нужно продать. А деньги поделим!
– Ну.., я не знаю…
– А я знаю!
– Да, брат жены.
– Ну вот, все в руку! Через нее установим, какой пробы это золото, сколько за него можно запросить и через кого «толкнуть». Только в гарнизоне не болтай. Ни дай бог до особиста дойдет – сядем.
На том и порешили. Слиток «кап три» сунул в свой мешок, поручив товарищу пока договориться о встрече с родственником.
На следующий день, на конспиративной встрече – продолжил Сильницкий, – «помощник» рассказал обо всем мне. И мы приняли решение не торопить событий, и точно выяснить, что же это за слиток. Ну, а затем действовать по обстоятельствам. Тем более что время не торопило. В ближайшие дни, понукаемый «купчиком» минер созвонился с кенигсбергским ювелиром и договорился о встрече.
Затем выехал к нему, имея в кармане пакетик с несколькими граммами металлических опилок от того слитка, полученных от приятеля.
Как показал проведенный там анализ, золота в слитке не было ни грамма. Присутствовали, латунь, бронза и еще какой-то неизвестный металл. Хотя клеймо действительно имело отношение к банковскому ведомству третьего Рейха. И это не удивительно, к концу войны Германия испытывала хронический недостаток в цветных металлах и считала их стратегическим сырьем. А может быть из таких слитков они собирались чеканить монеты. Кто знает?
Кстати, аналогичное заключение я получил и по своим каналам. Перед поездкой помощник поделился несколькими крупинками «золота».
Короче, никакого «сигнала» заводить не стал.
И тут мой каплей – торпедист попросил «добро» на розыгрыш приятеля. Тем более что после возвращения еще не встречался с ним – того на несколько дней отправили в командировку за молодым пополнением.
– А каким образом? – поинтересовался я, – он человек своеобразный, шуток не приемлет, как бы тебе это боком не вышло.
– Ничего, – смеется каплей. У меня даже сценарий есть. По «Золотому теленку». Там Остап Бендер Шуру Балаганова «развел», предоставив ему делить якобы золотую двухпудовую гирю. Помните его крылатую фразу? – Пилите Шура, пилите, она золотая!
– Ну, что с тобой делать? – развел я руками, – давай, коли так. Для пользы дела. Тем более что проучить нашего штурмана стоит. Очень уж силен в нем дух стяжательства, а это к добру не приведет.
И минер организовал такой розыгрыш, что, как ты видел, памятен и сегодня.
Для начала, посвятив в свой план еще двух отрядных «хохмачей», сообщил вновь испеченному «Корейко», что по заверению ювелира опилки и впрямь золотые, но в целях определения
После долгих препирательств тот согласился передать «сокровище» минеру для вторичного вояжа в Калининград, но предварительно взвесил слиток и заявил, в случае, если тот попытается его «кинуть» – пристрелит.
В очередное воскресенье каплей действительно съездил туда, но, естественно, не к ювелиру, а по своим делам.
А, вернувшись, под всякими предлогами стал уклоняться от встреч с приятелем. Да так, что на их игру в «кошки – мышки» обратили внимание многие сослуживцы.
– Ты что, наверное, задолжал «купчику»? Чего он за тобой носится как борзая?
– Требует проценты по долгу, – не отрицал минер, – вы ж знаете, какой он скупой.
В конечном итоге капитан 3 ранга прижал его в темном углу и стал укорять в нечестности, требуя разделить слиток и расстаться по хорошему.
– А как сбывать будешь? – сделал круглые глаза минер. – Это ж не картошка. Родственник обещал нам помочь. Но чтоб и его взяли в долю.
– Хрен ему, а не долю,– прошипел «купчик». Давай делить, а то зашибу.
Делить, так делить. Определили место – минно-торпедный кабинет, благо там были слесарный верстак, тиски и все необходимые инструменты. А также время – в пятницу, в 18.00.
А перед этим коварный юморист сообщил о дележе остальным участникам розыгрыша, что б те под разными предлогами наведались в кабинет, вроде бы случайно обнаружили слиток и потребовали взять их в долю.
Так и сделали.
Как только приятели уединились в кабинете и жертва, тщательно вымеряв слиток и подложив под него бумагу (что б ни одна пылинка не пропала), стала елозить тупой пилкой по неподатливому металлу, в запертую дверь кабинета кто-то постучал.
«Старатели» замерли и прислушались.
– Минер, открывай, я знаю, что ты здесь! – раздался из-за двери чей-то голос.
– Не вздумай, – прошипел «купчик».
– Открывай, я на минутку, – продолжал тот стучать.
– Да хрен с ним, пусть войдет, это «химик». Ты ж знаешь, какой он настырный, ни за что не отвяжется.
Прикрыли тиски газетой, открыли.
– Чего зашхерились, наверное, спирт пьете? Я в доле, – пробасил вошедший капитан 3 ранга.
– Какой спирт? Так просто сидим.
– Ну, да, так я и поверил, а это что? – сдернул газету.
– Мать честная, да это ж… золото. Откуда?! Выпучив глаза, уставился на офицеров.
Те стали плести что-то несуразное и выпроваживать химика из кабинета. А тот ни в какую.
– Мы ж друзья, отрежьте и мне грамульку, жене на кольцо.
«Купчика» едва удар не хватил, но что делать. Отказать болтливому химику было нельзя – растрезвонит по всему гарнизону. И злобно матерясь, он отпилил тому немного от слитка.
– На, и двигай отсюда. Да поменьше болтай, сам понимаешь, это не картошка. Тот побожился, что будет нем, как рыба и быстренько покинул кабинет.