В жарких объятиях Дерзкого
Шрифт:
Плечистые волкодавы, словно грозные Церберы, преданно охраняют своего опасного босса.
Не успел Алекс приблизиться, как его тут же обступили трое шкафов с конкретными такими антресолями.
Голова шефа медленно повернулась в направлении суматохи и тут же лёгким кивком дала понять, чтобы «мальчики» не ерепенились.
— Привет, Алекс. Чего надобно?
— Да вот, разговор бы. Конфиденциальный.
— Ну что же. Надо, так надо, — лёгкий поворот головы и сгруппировавшиеся шавки обступили своего хозяина, чтобы сопроводить
— Посторонние уши нам не нужны? — спросил Силов не поворачивая головы.
— Не нужны.
— Тогда за мной следуй, Алекс.
Глава 9
Нанематель
— Ну и как? Пообщались? — надменный взгляд Камиля выдал явную издёвку.
— Пообщались.
— Судя по выражению твоего фейса, всё как я и предупреждал?
— Да нет. Всё там у него в порядке с настроением. Просто проблема несколько иного плана.
— Поделишься? Или там что-то сугубо конфиденциальное?
— Да как тебе сказать… — задумчиво почёсывая затылок, Алекс колебался, стоит ли посвящать приятеля в чужую проблему.
Минутная заминка, во время которой подумать удалось и одному и другому, а затем логичное умозаключение:
— А давай мы с тобой дойдём до бара, пропустим по паре стопок беседостимулятора и там уже на месте решим, что да как? Не против?
— Только за, — Камиль вильнул подбородком в сторону бара.
Оставив праздничную суету с презентацией нового бренда, мужчины спустились на цокольный этаж, где и расположился уютный бар с бильярдными столиками и приятной расслабляющей музыкой.
Именно этого сейчас так не хватало перегруженному работой оперуполномоченному ОБНОН-а.
Он на столько погряз в служебной волоките: вынюхивание наркопритонов, задержание подозреваемых, бесконечные опросы свидетелей, бюрократические писательские издержки, написание рапортов, отчёты перед начальством…
— Знаешь, заебался… — проговорил на выдохе, опустошив первый, запланированный ранее, стопарь коньяка.
Ничего не говоря, Данилов смиренно наблюдал за действиями друга, видимо, обмозговывая что-то своё.
Осмыслив весь «влившийся в него» напиток и забросив ему в след пярстку солёных, уже очищенных, фисташек, Алекс глухо и как-то разочарованно, добавил:
— Вот только это не может называться коньяком. Неа… До настоящей конины тут очень далеко. Точнее, недосягаемо. Скорее, напоминает вискарь палёный, с клоповьим привкусом. Точно! Клоповник и есть. Курвуазье тут и близко не стоял. Ага…
Крайняя фраза вынудила Данилова спохватиться и отреагировать бурным продолжительным хохотом:
— А ты, как я посмотрю, не меняешься. На Курвуазье своём прямо помешан и не изменишь ему никогда.
— Ты тоже, я смотрю, не меняешься, — не отставал в сарказме Романов. — Я уже и забыл, какого это ходить с тобой на пару в солидное заведение. Ржёшь, словно атаман заправский.
— Да ладно тебе. Не так уж я и громко стебусь, тем более, нефиг провоцировать, — хмыкнул ничуть не обиженный замечанием Данилов и снова заржал, только ещё громче.
— Негромко — это мягко сказано. Твоим неуёмным гоготанием можно забастовки возле госдумы разгонять. Этого никто не вынесет.
— Да ладно тебе. Ты же выносишь.
— Ну только я и выношу, и то, только из уважения к нашей дружбе.
Очередной стопарь опрокинулся в глотку опера и приятным теплом разлился по венам, достигая конечностей и будя в сознании разговаривательную функцию.
Надо заметить, что у вполне себе засекреченного, по роду службы, опера, эта функция практически атрофированна, но вот порой хочется выплеснуть не чужому человеку наболевшее.
Именно этим он и занялся, отправив следом за вторым… третий… четвёртый…
— С парнишкой я тут одним познакомился. Толковый такой. Расторопный. Байки как я любит… — начал вещать тягуче медленно, продумывая каждую очередную фразу, что слетит с его уст.
Даже не пытаясь перебивать, Данилов внимательно глядел в глаза другу и просто выжидал.
Зная хорошо Алекса, было бы проигрышным сейчас встревать и задавать неуместные вопросы.
— Так вот о парнишке. Игрок у него папаша. И постоянный клиент всем нам известной «Пиковой дамы», — тяжело выдыхает, перекидывая между зубов спичину. — Долг у него и немалый. А отдавать не собирается. Просто свалил куда-то. Трус! Дел наворотил и в кусты. А собачки Пикового к ним с визитом нагрянули. Метку оставили. Червовую. Мать в панике, а дети… дети хотят рассчитаться по папочкиным счетам и жить спокойно, — потянувшись за очередной порцией горячительного, Алекс ознаменовал завершение спича.
Данилов, последовав примеру друга, тоже промочил горло и похрумкивая хрустящей картофельной соломкой, едва слышно поинтересовался:
— Замечательно… А ты-то здесь причём? Решил в «Мать Терезу» поиграться?
— Отца… Крёстного
— Вот именно. И зачем тебе всё это надо? У тебя своих проблем не достаточно?
— Достаточно. Одной меньше одной больше… мне уже без разницы. А паренёк неплохой.
— Да мало ли таких пареньков. Ты и сам знаешь. Насмотрелся там у себя в своём… ведомстве.
— Это другое, Кам. У меня те, кто сами… добровольно вляпались в наркотическое дерьмо. А этот… этот попался волею случая. Это две большие разницы.
— Ну если большие… — голос Данилова, вновь, зазвучал с толикой иронии.
— Что делать-то думаешь?
— Хороший вопрос… правильный. Трудоустроить его надо. Этим и займусь. Правда, с таким долгом, не знаю, как быстро он сможет выволочь свою семью из этого говнища.
— Да уж. Эти игроманы долбаные берегов не видят. Просаживают и деньги, и совесть, и себя с потрохами. Идиоты!