В жарких объятиях

Синклер Мишель

Сирик сглотнул, отказываясь верить в услышанное.

— Неужели наши ближайшие союзники осмелятся поднять оружие, особенно если король…

— Не наши, а мои, — перебил его Шеллден. — И ты должен понять одно: ты уже не на равнине, где англичане наложили свой отпечаток на все ваши обычаи и традиции. В своем клане я, и только я, устанавливаю правила и принимаю решения. Никто, кроме меня, права на это не имеет. Но я являюсь верноподданным короля Роберта и из уважения к нему даю тебе время до свадьбы моих дочерей, чтобы проявить качества, необходимые потенциальному наследнику.

Сирик снова прислонился затылком

к стене, опять и опять повторяя про себя дядины слова. У него разболелась голова, и он начал озираться в поисках кружки. Увидев ее с другой стороны от Ровены, Сирик ссутулился и стал тереть виски.

— Что ты умеешь делать хорошо? — спросила Ровена.

Неожиданный вопрос застал его врасплох, и он выпрямился.

— Что ты имеешь в виду?

Ровена развела руками и пожала плечами.

— То, что я спросила. Что ты делаешь хорошо или, может, даже прекрасно?

— Я хорошо разбираюсь в оружии.

Ровена вздохнула. Пользоваться оружием умел каждый горец.

— Что-нибудь еще?

Сирик почесал подбородок.

— Я помогаю людям решать проблемы. Мой дедушка говорит, что у меня дар понимать, чего на самом деле хотят люди, и заставлять их находить общий язык друг с другом.

— Тогда с этого и начни. Покажи моему дяде, что ты умеешь решать проблемы, а не только создавать их.

— Как?

Ровена улыбнулась и спрыгнула со стола, схватив кружку раньше, чем это успел сделать Сирик.

— Не знаю. Ты только что сказал, что тебе это известно. Но на твоем месте я бы сначала протрезвела.

Сирик отмахнулся от шутливого упрека.

— Я всегда трезв. На самом деле я не умею много пить. Кроме того, пьяные мне и самому не нравятся.

Ровена обрадовалась, услышав это, хотя и не особенно удивилась. Мужчины, которые пили помногу и часто, напившись, обычно умели скрывать свои мысли, особенно такие, которыми делился с ней Сирик. Сирик не был похож ни на кого из горцев, которых она когда-либо знала. Физически он был типичным рослым и мощным горцем с соответствующего размера мускулами, подтверждающими, что Сирик действительно умеет обращаться с мечом. Но он был гораздо более утонченным и красивым, чем все, кого она знала.

Когда Ровена с ним познакомилась, она сочла его ничтожеством, которое холили с самого рождения. И хотя он действительно был избалован, она подозревала, что это лишь одна из его сторон. Второй стороной была неуверенность в себе, выражающаяся в потребности завоевать уважение отца. Но тот, кто не поленился бы заглянуть глубже, минуя эти два слоя, увидел бы, что это еще не весь Сирик. На самом деле он был очень сложным человеком, обладающим острым умом, прекрасным чувством юмора и стремлением к самосовершенствованию. Сейчас он проходил уроки, которые должны были преподать ему много лет назад. Но все же он их усваивал!

Сирик Шеллден действительно был гораздо лучше, чем она думала о нем сначала. Ровена подозревала, что лэрд тоже придет к такому выводу, если только согласится дать своему племяннику шанс. Она надеялась, что Сирик изыщет способ его заслужить.

— Главное — не забывай, — добавила Ровена, уже направляясь к двери, — невозможно проявить себя в том, в чем ты ничего не смыслишь. Не пытайся быть горцем. Будь самим собой!

Глава 13

Мериел

уже не знала, где ей искать сестру, и по этой причине заглянула в кухню. Кухня соединяла большой и нижний залы и, по сути, представляла собой анфиладу комнат, соединенных в одно помещение. Благодаря сводчатому потолку и большому центральному очагу кухня казалась гораздо просторнее, чем была на самом деле. Сейчас в ней работала лишь горстка слуг, и все, за исключением одного человека, обернулись к Мериел и улыбнулись.

Почти все, с кем сестры Шеллден знакомились в замке Мак-Тирни, были очень приятными людьми и всячески стремились им помогать. Все, за исключением двух человек — поварихи и эконома.

— Фиона, — робко позвала Мериел. — Ты не знаешь, где…

Но не успела она закончить предложение, как седовласая коренастая женщина указала коротким толстым пальцем вглубь кухни, и Мериел с облегчением вздохнула. Эта женщина отлично готовила, но иметь с ней дело было невероятно трудно. Она могла так отделать человека словами, что он предпочел бы, чтобы его избили палкой.

Мериел вытянула шею и в глубине кухни разглядела место для мытья посуды, которое предпочитала обходить стороной. Досадливо поморщившись, девушка пересекла кухню и остановилась у распахнутой двери, которая вела в закрытый поросший травой дворик. Посреди дворика две фигуры — большая и маленькая — склонились над каким-то непонятным предметом.

— Ты хорошо присматриваешь за Бренной, — заметила Мериел, чтобы обратить на себя внимание.

— Скорее иди сюда! — взволнованно крикнула ей Рейлинд. — Бренна показывает мне, как делается ароматное мыло.

Брови Мериел вопросительно поползли вверх. Для нее было загадкой, как ее сестра может интересоваться подобным занятием, а впрочем, Рейлинд всегда стремилась разобраться, как и что делается.

— Это помогает мне успешно вести хозяйство, — поясняла она.

Мериел часто думала, что хозяйство идет само по себе, и не благодаря, а вопреки усилиям Рейлинд. В конце концов, у них был эконом. Кроме того, все вопросы и проблемы всегда решались сами собой, поэтому ей было непонятно, что такого сложного в ведении замкового хозяйства.

Даже здесь, несмотря на то что леди Мак-Тирни на целый день уехала в гости к какой-то подруге, живущей к северу от замка, все было в полном порядке и шло своим чередом. А если бы и произошел какой-то сбой в этой отлаженной системе, то Фаллон, эконом Мак-Тирни, тут же вмешался бы и разобрался, что к чему. За последние три дня Мериел поняла, как Шеллденам повезло с экономом, который был очень хозяйственным человеком. У Фаллона были рыжие с проседью, вьющиеся мелким бесом волосы, и его характер целиком соответствовал его внешности. Это был крайне ворчливый и всем недовольный тип. Он только и делал, что приглаживал свою растрепанную бороду и отчитывал Мериел за то, что она постоянно находится не там, где должна была бы находиться, и в конце концов приказывал ей отправляться в свою комнату. Бренна попыталась вступиться за Фаллона, пояснив, что он такой черствый только с теми, кого плохо знает, и что он медленно сходится с людьми. Для себя Мериел решила, что вместо того, чтобы пытаться найти с экономом общий язык, она постарается не попадаться ему на глаза, поскольку через месяц все равно вернется домой, в привычную для себя обстановку.