В жарких объятиях

Синклер Мишель

— Креван, прошу тебя. Креван! Прошу тебя!

Рейлинд извивалась под его рукой, прижимаясь к нему, умоляя о большем. Ей казалось, что она сойдет с ума. И тут она ощутила, как где-то внутри ее нарастает сладостное чувство. С тихим, сдавленным возгласом она отдалась сверкающему урагану, увлекшему ее тело неизвестно куда.

Когда Рейлинд приоткрыла рот в приглушенном крике, Креван прижался к нему губами, принимая в себя ее тихие стоны. Он тоже застонал, забыв о собственном желании и всецело погрузившись в ее невинный отклик на его ласки. Ему казалось, что неизбежность этого момента была записана в их гороскопах и ничто не смогло бы его предотвратить.

Креван

несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Грудь Рейлинд все еще тесно прижималась к его груди, а плечом он ощущал пульсирующую жилку у нее на шее. Впервые в жизни он пережил экстаз, всего лишь подарив кому-то удовольствие. Существовало только одно объяснение этому феномену, и он был глупцом, отказываясь признать эту истину до сегодняшнего вечера.

Он был влюблен в Рейлинд Шеллден.

Креван ни за что не поверил бы в то, что это возможно. Но это с ним случилось, и отрицать это было невозможно. За последние несколько дней его чувства к Рейлинд переросли простой интерес, восхищение и дружбу. Это произошло ненароком, совершенно помимо его воли. И тем не менее ему предстояло каким-то образом ее разлюбить. Потому что Рейлинд Шеллден ему не предназначалась. Креван был уверен в том, что она никогда не будет принадлежать ему. Следовательно, он должен был держаться от нее подальше, потому что не был уверен в том, что в следующий раз сможет остановиться и не сделать ее своей женщиной. Как бы сильно он ни хотел Рейлинд, вынуждать ее остаться с ним было бы еще хуже.

Он знал, что женщины, и особенно такие пылкие, как Рейлинд, никогда не стремились и не будут стремиться к тому, чтобы связать с ним свою судьбу. И несмотря на искренний отклик Рейлинд, ничто не могло изменить этот факт.

Креван ощутил кончик пальца, скользящий по его щеке в нежнейшей ласке. Он посмотрел в бархатные зеленые глаза.

— Прости.

Рейлинд улыбнулась.

— За что? Я не припомню, чтобы жаловалась. И не пытайся убедить меня в том, что тебе это не понравилось.

Креван стиснул ее пальцы.

— Понравилось. Но это не должно повториться.

Серьезность, с которой были произнесены эти слова, насторожила Рейлинд. Она выпрямилась, натягивая сорочку обратно на плечи.

— Ты хочешь сказать, пока мы не поженимся?

Креван взял ее на руки, встал и усадил обратно в кресло. Запустив пальцы в свои волосы, он произнес:

— Я на тебе не женюсь.

Холодные, отчужденные слова показались Рейлинд ледяным дождем, обрушившимся ей на голову.

— Из-за Крейга? — еле слышно спросила она, заранее зная ответ.

— Нет… То есть я хотел сказать, да, ты принадлежишь ему. Но это не единственная причина. — Креван повернулся к Рейлинд и пристально посмотрел ей в глаза. — Рейлинд, я первый мужчина, которого ты поцеловала. Сейчас ты переживаешь ощущения, о существовании которых недавно и не догадывалась.

Задетая гордость заставила Рейлинд бросить в ответ:

— Ошибаешься.

— Любовь моя, я мог обманывать сам себя, но ты мне не лгала. Ты хотела узнать, что это такое — быть женщиной. И ты пожелала, чтобы этому научил тебя я, потому что тебе показалось, что завоевать меня будет труднее, чем любого другого из твоих знакомых мужчин. Мне только хотелось бы соответствовать твоим ожиданиям. — Креван вздохнул и направился к двери. Прежде чем ее открыть, он обернулся и добавил: — Ты можешь стать замечательной женой, Рейлинд. Ты заслуживаешь быть с кем-то,

кто будет гораздо лучше меня, и когда-нибудь ты поймешь, что я прав.

Рейлинд смотрела, как Креван исчезает за дверью, плотно закрывая ее за собой.

— Ну, погоди, упрямец! Может, я и обманывала себя, но смею тебя уверить: меня тебе обмануть не удастся, — громко произнесла она, перефразировав его слова.

Его замечание о том, что она принадлежит Крейгу, было просто смешным. Она не перебросилась с его братом и дюжиной слов, даже когда они сидели друг напротив друга. Ей придется обходить Крейга стороной только для того, чтобы люди не обратили внимания на то, насколько она ему не принадлежит. Она принадлежала Кревану, а он принадлежал ей, и если бы он был честен сам с собой, то согласился бы с ней. Для того чтобы понимать разницу между симпатией, желанием завоевать и любовью, не обязательно быть старым и иметь богатый опыт общения с противоположным полом…

Эта мысль заставила Рейлинд осознать: эта разница ей действительно известна. И хотя в какой-то момент ей хотелось завоевать Кревана, это желание быстро переросло в симпатию, а за последние несколько дней — в глубокое чувство. Она его любила, страстно и сильно. И это не было мимолетным увлечением, которое должно исчезнуть после расставания с объектом симпатии. И хотя Рейлинд не могла этого доказать, она знала, что Креван чувствует то же самое. Так почему же он не хочет на ней жениться?

«Ты можешь стать замечательной женой», — сказал он. Можешь. Рейлинд задумалась над этим словом и разговорами, которые состоялись между ними за несколько последних дней. Она внезапно поняла, что ей необходимо заставить Кревана гордиться ею. Тогда она станет неотразимой для него.

Глава 12

Сирик протянул руку и, схватив совсем недавно полный кувшин эля, вылил остатки напитка в свою кружку. Он недовольно поморщился, но тут же повеселел, сообразив, что вокруг полно эля. Он опустошил кружку и похвалил себя за блестящую идею спуститься в винный погреб. Это было просто идеальное место для того, кто хотел спрятаться от всего и ото всех. Слуги заходили сюда только во время обеда или ужина, а дворецкий, заглянувший, чтобы добавить пару свежих бочонков к тем, что уже выстроились вдоль стен узкого помещения, не обратил на Сирика никакого внимания.

Похожий на скамью стол, на котором Сирик сидел, зашатался, когда он наклонился, чтобы зачерпнуть еще эля из ведра, свисающего с крана одной из бочек. Сирик погрузил кружку в божественную золотистую жидкость и гордо поднял ее вверх, решив, что такой способ значительно удобнее, чем каждый раз пытаться наливать эль из кувшина. Таким образом, то, что должно было попасть Сирику в живот, не проливалось ни на пол, ни на стол.

Мужчина громко рыгнул и улыбнулся.

— Молодчина, — похвалил он сам себя.

— Кто здесь?

Звук этого нежного, мелодичного голоса заставил Сирика вздрогнуть, и он чуть не свалился с узкого стола.

— Ровена, — пробормотал он, отчаянно надеясь, что ему только кажется, будто у него заплетается язык.

За прошедшие два дня Сирик думал о ней очень часто, потому что она была единственным человеком, который был добр к нему. Куда бы Сирик ни шел, его взгляд повсюду искал Ровену. Он надеялся увидеть ее, а если получится, то и поговорить с ней. И вот она пришла. И как всегда случалось с ним в Кайреохе, теперь, когда ему представился такой долгожданный шанс, он не мог им воспользоваться.