В жарких объятиях
Шрифт:
— Ты знаешь, п-почему я ничего не сказал вчера, но з-з-заговорил на эту тему сегодня?
Сирик покачал головой, ожидая ответа.
— Потому что я т-т-только сегодня п-понял, какой же я идиот. Н-неделями… да что там неделями, г-годами я позволял своим братьям и другим людям определять направление моей жизни. У меня не было желания т-тратить силы на борьбу с их неверным п-представлением обо мне. Да, честно говоря, я не придавал этому особого значения. Но сегодня утром я понял, что, позволяя другим определять мою с-судьбу, я могу п-п-потерять
— Ты говоришь мне это, потому что считаешь, будто мы оказались в сходных обстоятельствах? — встрепенулся Сирик, снова вставая со стула. — Мой отец не просил меня становиться лэрдом.
Креван обернулся и посмотрел ему прямо в глаза. Они были почти одного роста и пропорций. Физически ни у одного из них не было преимущества перед соперником.
— И тем не менее именно он виноват в том, что ты стремишься к этому титулу. Или я неправильно тебя понял? Ты не мог бы еще раз объяснить мне, п-п-почему ты не ж-ж-женишься на женщине, которую любишь? Не для того ли, чтобы на всю жизнь взвалить на себя ответственность, которой ты предпочел бы избежать, надеясь доставить удовольствие кому-то, к-к-кого здесь вообще нет?
Сирик сжал правый кулак, так что костяшки на его руке побелели. Креван даже не попытался уклониться от удара, когда этот кулак врезался ему в челюсть. Оскорбления, подобные тому, которое он только что нанес, были не из тех, которые могли безнаказанно сойти с рук. Но у Кревана не было времени. Он не мог позволить себе выжидать, пока Сирика осенит так же, как осенило сегодня утром его. Грубая честность причиняла боль, зато работала быстро. Креван приподнялся, опершись на локоть, и посмотрел на Сирика снизу вверх, потому что то, что он собирался сказать, могло привести только к тому, что он снова окажется на полу.
— Тебе, возможно, стало легче, и я не буду отрицать, что заслужил этот удар, но мы оба знаем, что это ничего не меняет. Все осталось по-прежнему.
— Что именно?
— Я х-хочу быть лэрдом. Следующим лэрдом Шеллденом. Я х-х-хочу жениться на Рейлинд и до конца своих дней заботиться о благополучии и д-долгожительстве своего клана. Но никто не верит в то, что я на это способен, из-за того, как я говорю.
Сирик наклонился и взял Кревана под руку, помогая ему подняться. В золотистой глубине его глаз все еще таился гнев, но Креван видел, что он, по крайней мере, обдумывает услышанное.
— И как ты собираешься всем им доказать, что они ошибаются? — спросил Сирик.
— Просто делая свое дело. Это не п-п-произойдет в тот день, когда мы с Рейлинд поженимся, но со временем люди все сами п-поймут. Они поверят в то, что я могу быть хорошим вождем и надежным союзником, даже если я не говорю так хорошо и бегло, как в-в-все остальные.
— И ты считаешь, что я поверю, будто это так легко? — фыркнул Сирик. — Стать советником короля гораздо сложнее, если не сказать невозможно.
— Убедить Рэя в том, что я — последний человек, которого он мог себе представить в этой роли, — должен стать
Губы Сирика сжались в жесткую линию.
— У нас есть еще одна проблема.
— Ров-вена, — выдохнул Креван.
Щека Сирика нервно дернулась.
— Да. Видимо, я слишком жалок и предсказуем.
Креван потер челюсть, которая теперь ужасно болела, и вспомнил трескотню Ровены о Сирике и ее утверждения о том, что он не заслуживает того, чтобы его кто-то любил.
— Не ты, а она. Ч-ч-чего я не понимаю, так это п-почему ты не хочешь на ней жениться.
— Я хотел. И сейчас этого хочу. Но Ровена ясно дала мне понять, что я не должен ей этого предлагать.
Креван недоверчиво усмехнулся. Сирик видел, что он ему не поверил.
— П-проведя в ее обществе целый д-д-день, я уверен в том, что она уже передумала.
— Что ты предлагаешь?
— Я думаю, д-д-дружище, что жениться мы будем одновременно.
Сирик ухмыльнулся. Ему было трудно поверить в то, что это происходит с ним на самом деле. Час назад он находился в состоянии глубокой тоски, почти оплакивал свою судьбу. Сейчас он снова воспрял к жизни.
— Насколько я понял, ваш священник собирался поженить сегодня две пары. Не хотелось бы его разочаровывать.
Прежде чем Креван успел ему ответить, за дверью послышался глухой стук. Он распахнул дверь, и в комнату уже во второй раз за этот день ввалилось двое мальчишек.
— Ч-что… Брэден… Гидеон?
Брэден вскочил на ноги. Верный себе, он сделал вид, будто не совершал ничего особенного и предосудительного.
— Мама поручила нам к тебе зайти.
Креван скептически смотрел на мальчишек. Оба не моргнув глазом выдержали его взгляд. Гидеон наморщил нос, разглядывая кровоточащую ссадину на локте. Пожав плечами, он опустил руку и заявил:
— Я не думаю, что кто-то из этих девчонок согласится выйти замуж за кого-нибудь из вас.
Креван поджал губы, чтобы скрыть улыбку.
— Серьезно?
Гидеон с самого рождения был знаком со всеми Мак-Тирни. Его отец командовал элитной гвардией, мать часто проводила время с леди Мак-Тирни, а Брэден был его лучшим другом. Ему и в голову не приходило, что не следует так прямолинейно разговаривать с членом столь влиятельной семьи.
Брэден закивал головой, подтверждая мнение друга.
— Именно это мы и должны были вам передать. Они на вас ужасно разозлились. Мне кажется, теперь они никогда не выйдут из этой башни.
Креван наклонился к племяннику с таким видом, как будто собирался поделиться с ним ужасной тайной.
— Х-х-хочешь знать о-одно из самых замечательных преимуществ того, что мы мужчины? — Дождавшись, пока мальчишеские головы энергично закивают в ответ, он продолжил: — М-мы достаточно сильные, чтобы отнести н-н-наших любимых ж-женщин туда, г-где они должны находиться.