В.А. Жуковский в воспоминаниях современников
Шрифт:
института. Я с нежностью и болью в сердце поцеловал это милое дитя моего
лучшего друга, бедной Светланы. <...>
1833
16 февраля. Ночью я страшно страдал. Получил с великим удовольствием
письмо от милого Жуковского25. Слушал его с восторгом. Женевское озеро.
Байрон. Сколько поэтических воспоминаний на берегах этих вод, столь
прекрасных и романтичных. <...>
1834
30
пришел к нам обедать. Мы пили шампанское за его здоровье. Катиш В. была с
нами. Позже жена с дочерью и с Катиш пошли на вечер к Жуковскому.
4 февраля. <...> Милый Жуковский подарил мне свой бюст26 очень
похожий: "Ты, брат Иван, ощупай меня хорошенько -- рожу мою и узнаешь".
Моей жене он подарил свой портрет27.
14 февраля. Я остался в постели, сильно страдая. Пришли Жуковский,
Гаевский. Ст. Шемиот читал мне Томаса Мура. Аполлон читал мне сказку
Пушкина "О мертвой царевне и семи богатырях".
1837
19 марта. <...> Жуковский с Катей и Сашей Воейковыми. Я от всего
сердца обнял милых и любезных дочек моей дорогой Alexandrine.
2 мая. Друг Жуковский меня посетил. Мы сердечно расцеловались. Он
уезжает с вел. кн. наследником. <...>
29 июля. Жуковский пишет мне преинтересные письма из-за границы. Я
чувствую себя скверно: я плохо отдыхаю.
3 ноября. Я получил еще письмо от Жуковского: очень интересное, как
всегда.
– - Я очень страдал.
18 ноября. Дорогой Жуковский, друг сердца, которого я люблю -- Бог
видит -- как, был очень тронут, увидав меня вновь сегодня. <...>
1838
17 ноября. Приступ лихорадки; я остался в постели в большом
возбуждении. Я написал письмо задушевное, серьезное моему другу Жуковскому.
22 ноября. Я получил письмо от моего Жуковского -- бесконечно
интересное и полное самой нежной дружбы. Он мне много рассказывает о
Венеции и о Манцони28, который произвел на него сильное впечатление.
Манцони говорил ему также обо мне и показывал ему мои сочинения, мною
поднесенные и бережно, по его словам, хранимые.
1839
12 января. С граф. Матв. Вьельгорским мы много говорили об его
интересном племяннике29 и о милом Жуковском: оба в Италии -- ради здоровья.
<...>
7 ноября. Жуковский приехал пить чай со мной; он со мной говорил о
своем "Камоэнсе"30, который он мне пришлет, о моих детях, обо всем,
на сердце: он взял на себя все, с большею, чем когда-либо, нежностью дружбы. Я
не знаю, как и благодарить Бога. <...>
4 декабря. Мы долгие часы оставались вдвоем с Жуковским -- никогда его
ненарушимая дружба своею нежностью не доставляла мне такой святой радости.
Он читал мой перевод из Lamennais, -- я ему прочел мой сонет31, и, поговорив
еще о моем завещании и все уладив, он мне прочел своего "Камоэнса", чудный
chef d'oeuvre, меня приведший в восторг. Он меня также очень уговаривал писать
легенды, как я и собираюсь.
23 декабря. <...> Приехал Жуковский. Я был так счастлив!
25 декабря. Мой сын и дочь читали мне Евангелие. Затем Жуковский
читал мне стихи, оставался очень долго -- беседовал с моей женой. Я читал свою
"Молитву". Это был один из прелестнейших вечеров в моей жизни, -- такой
приятный и интересный! Весь этот чудный праздник был так счастлив для меня.
28 декабря. <...> Мне доставило большое удовольствие то, что у Алиньки
было вчера вечером развлечение и что сын мой видел великолепный и изящный
дом графини Завадовской, который осматривал также и Жуковский. Это -- перл
художественного изящества и тонкого вкуса во всех мелочах, начиная с лестницы.
Залы Людовика XIV и XV отличаются роскошью и законченностью; кабинет ее --
восхитителен. Жуковский сказал: "Так хорошо и мило и изящно-красиво, что не
знаешь, как и быть: разве взять ноги в руки". <...>
1840
11 января. <...> Днем приходил милый Жуковский, мы пили чай, и я ему
читал отрывки из "Чернеца". <...>
12 января. <...> Вечером, по уходе Жуковского, я много размышлял,
молился, оканчивая всегда свой день благословением и благодарением Богу.
Слава Богу, ночь моя была довольно спокойна. <...>
19 января. <...> Я страдал и был очень возбужден. Пришли графиня
Лаваль, Жуковский и почтенный Муравьев. <...> Я выпил с ними еще чашку чая.
Вечер был очень интересен, говорили о предметах религиозных и поэтических.
<...>
Комментарии
Иван Иванович Козлов (1779--1840) -- поэт и переводчик. Жуковский был
одним из самых близких и заботливых друзей Козлова, пораженного слепотой и
параличом. Вероятно, к концу 1818 г., ко времени несчастий, постигших поэта,
восходят дружеские отношения Козлова и Жуковского. Благодаря Жуковскому
Козлов приобщается к английской поэзии, открывает для себя Байрона, Мура и