Вакханка

Лайм Сильвия

Я вздрогнула всем телом, понимая, что эта женщина мне не нравится. У неё была подтянутая кожа, как у тридцатилетней, хороший татуаж, делающий лицо моложе, и сильные мышцы, намекающие на спортзал. А ведь ей должно быть около шестидесяти! Кто же в этом возрасте ходит в спортзал?

Но поразило меня вовсе не это. Все перечисленные качества могли бы даже вызвать уважение. Если бы не выражение лица. Некая презрительная возвышенность. Какая-то самовлюбленная одухотворенность, так сильно напоминающая возведенную в куб чванливость моих сестёр.

–

Здравствуй, Саша, - сказала она, подходя ближе и беря за руку моего мужчину.

Он улыбнулся, но почему-то я не почувствовала в этой улыбке того тепла, что и всегда. Словно Лекс вдруг стал другим человеком. Но с виду все казалось очень приличным.

– Рад видеть тебя, - сказал он, сжимая её руку. Но никаких поцелуев не было и в помине.
– Как ты добралась?

– Мой новый шофер гораздо лучше прежнего, - усмехнулась она, намекая на какую-то старую историю.

А потом она бросила взгляд на меня. Прохладненький такой, кисловато-снисходительный взгляд. Так, наверно, кабачок мог бы смотреть на огурца. И откуда такие сравнения?..

– Саша, а что это за милая особа с тобой? Наверно, представитель прессы?

– Нет, мама, это Мила - моя девушка. А это - Аргос, мой греческий партнёр.

Мне стало так тепло и уютно, как только с его языка сорвалось это: “Моя девушка”. Но лицо матери ощутимо перекосило. Хотя она и старалась скрыть эмоции.

Аргос взял кисть женщины и прислонил к губам.

– Знакомьтесь. Мила, Аргос, это моя мама… - продолжил Лекс.

– Зовите меня Марианна, - тут же перебила она сына, протягивая мне руку.

Неприятное чувство, будто касаешься змеи, лизнуло сердце. И откуда эта неприязнь? Ведь это мать моего… возлюбленного.

– Девушка, значит?
– переспросила она странно улыбаясь.
– Приятно познакомиться с вами.

– И мне, - кивнула я.

– Поговорим после, мама, - сказал вдруг Лекс, беря меня за руку.
– Я показываю Миле местные достопримечательности. Аргос, увидимся чуть позже, хорошо?

– Конечно же, Александэр, - сказал грек и улыбнулся.

Лекс тут же увел меня подальше. Я была очень благодарна, честно говоря. Но понять его отношение к матери было сложно. Марианна осталась далеко позади, но её взгляд ещё долго обжигал мою спину.

– У твоей мамы тоже необычное имя, - сказала я осторожно.

– Да брось, - едва заметно скривился он.
– Её зовут - Марина. Просто имя Марианна кажется ей более модным.

– Неужели?
– подавила я ухмылку. Наверно будет нехорошо смеяться в открытую над её странностями.

– Да, моя маман - довольно… яркая особа.

Я почувствовала в голосе Лекса что-то такое, от чего мне расхотелось продолжать этот разговор.

Мы подошли к еще одной палатке. Там одна девушка раздавала всем веточки белых и фиолетовых орхидей. Очередь из гостей выстроилась к ней, чтобы получить хотя бы один цветочек. Лекс просто подошёл сбоку, взял целый букет и отдал мне.

– Дивные цветы, спасибо, - улыбнулась я.

И тут у него зазвонил телефон. Он

достал небольшой аккуратный смартфон, отделанный черно-красной кожей с поразительно знакомым логотипом. Точно такой же был на его Bentley. А саму модель и фирму телефона я никак не могла признать. Никогда такой не видела.

– Да, Макс, привет. Не пропускает охрана? А ты говорил, кто ты? Хорошо, подожди минуту.

Убрал телефон в карман и повернулся ко мне.

– Дорогая, побудь несколько минут без меня, хорошо? Я скоро вернусь. Вон в той палатке наливают Май-Тай, - подмигнул он мне и, чмокнув в щеку, скрылся в направлении пропускного пункта.

Я осталась одна с букетом цветов в руке. Орхидеи совершенно не пахли, но очень радовали взгляд. Говорят, дикие их сородичи, имеют изумительный запах. Но те виды, что выведены в лабораториях, почему-то уже не имеют аромата. Жаль.

Я подошла к палатке с Май-Тай и встала в очередь. За дармовой алкоголь гостям предлагалось заплатить только временем, проведенным в ожидании. Две девушки не успевали обслужить всех желающих.

Я вспомнила день нашей первой встречи с Лексом. Клуб “Казанова” и отвратный Май-Тай. Улыбнулась, понимая, что он тоже вспомнил о нем.

И в этот момент со спины ко мне кто-то подошёл. Я почувствовала неприятный взгляд в затылок и развернулась.

– Мила, правильно?
– улыбаясь приторной патокой спросила мать Лекса.

– Да, - вернула улыбку, не забывая про очередь.
– Марианна?

– Да, - сказала она, растягивая губы.
– Откуда вы взялись, Мила?

– Я не понимаю вашего вопроса, - напряглась я.

– Ладно. Не буду терять время на разговоры, - она отвернулась от толпы людей, чтобы только я могла видеть её лицо.
– У моего сына уже есть невеста. Вы знаете об этом?

– Невеста?
– переспросила я, мрачнея.

– Именно. И вы мешаете влюбленным обрести счастье. Я понятно изъясняюсь?

– Весьма, - холодно ответила я, складывая руки на груди.

– Я советую вам без скандалов и нервов просто удалиться со сцены. Пока не стало хуже.

Вот теперь понятно, почему она не понравилась мне.

Её зефирная улыбка все ещё растягивала геалуроновые губы. Даже, когда она молча отошла от меня, будто мы с ней и не разговаривали.

В следующее мгновение вдали появилась фигура Лекса. А я все никак не могла решить, говорить ему об этом инциденте или нет. Спрашивать про невесту или нет. Ведь сводилось все в итоге к одному: верю я ему или нет?

Он снова держал в руке свой странный черно-красный телефон.

– Ну, как ты тут, не соскучилась без меня?

– О! Мне было чем заняться, - многозначительно ответила я.
– А что это за фирма такая, - решила я отвлечься, указывая на смартфон.

Лекс поднял свой девайс и покрутил в воздухе.

– Это Vertu. Серия - Signature Touch for Bentley.

И я тут же вспомнила “птичку” на его тачке и черно-красные сидения внутри. Точно такая же кожаная отделка была и у смартфона.