Ваклин и его верный конь
Шрифт:
Долго он так сидел на троне, и чем ближе подходила полночь, тем сильнее разгоралась его жадность. Сперва он хотел, чтобы трон открыл ему подземелья, полные золотых монет. Но вскоре этого ему показалось мало, и царь пожелал, чтобы трон нашел ему целую золотую гору. Потом золотая гора превратилась в бриллиантовую. Но и этого царю показалось мало… А потом он стал сердиться на себя самого, что не знает, чего бы ему пожелать, чтобы сразу стать самым богатым царем на земле…
Наконец петухи на царском птичьем дворе возвестили, что наступила полночь. Ножки деревянного трона зашевелились.
— Ну, сестренки, ножки тонки, — заговорила та ножка, что первой летала в прошлую ночь на прогулку, — видали, как царь разделался с нашим мастером?.. Вместо того чтобы дать ему обещанную награду, он заточил его в темницу!
— Чему тут удивляться, сестрица, — ответила та ножка, что летала последней. — Ведь он чернее дьявола — самый главный разбойник в той шайке, что покинула сегодня дворец с лисьими ушами!.. Зря мы, сестренки, ножки тонки, прошлой ночью старались открыть ему глаза!
— Конечно, зря! Такому царю место в дегтярных водах Драконова моря!.. — воскликнула третья ножка.
— Вот и бросим его туда как можно скорее, чтобы народ раз и навсегда избавился от него, — согласилась с ней последняя ножка.
— Чего же мы медлим… — дружно воскликнули все четыре ножки и в тот же миг выскочили из-под трона. Испуганный царь свалился на ковер и на четвереньках бросился к двери. Но ножки схватили его за руки и за ноги, подняли и вылетели с ним в окно.
Они поднялись высоко-высоко и скоро исчезли со своей ношей. Они летели на запад, где плескались черные дегтярные волны глубокого Драконова моря… Очутившись над ним, они выбрали самое глубокое место и бросили царя. Тучный царь несколько раз перевернулся в воздухе, плюхнулся с плеском в дегтярную воду и тотчас камнем пошел на дно.
Там, где утонул царь, на поверхности моря разошлись большие круги. Когда исчез последний круг, в столице совершилось чудо…
Двери дворцовой темницы страшно затрещали и, не успели сторожа опомниться, сами собой распахнулись. Из мрачных подземелий вышли все узники. Впереди шел сын бедного плотника из села, что стоит под семьдесят седьмым холмом царства Девяноста девяти холмов…
БЕДНЯК АНГО, БОГАТЕЙ АЛЧО И МЕДВЕДИ
Некогда в селе Голодный Дол жил да был бедный человек. Называли его Бедняк Анго, потому что у него не было ничего, кроме приземистой лачуги да каменистой полоски земли в десяток борозд. Полоска его лежала точно серая заплата у подножья высоких гор, возвышавшихся над селом. Каждый год с началом весенних ливней по их крутым склонам мчались мутные потоки, снося все, что бедняк с великим трудом успевал посеять. Так проходил год за годом, а Бедняк Анго так и не мог собрать со своей пашни больше двух-трех мер зерна… Зато посредине поля росла у него большая груша. Каждую весну она покрывалась цветами. Летом ее ветви гнулись под тяжестью плодов. И каждой осенью Бедняк Анго привозил домой целый воз груш — желтых, как янтарь, сладких, как мед.
Однажды, придя на поле, Бедняк прилег под грушей. Припекло его жаркое солнце ранней осени, убаюкало сладкое жужжанье работящих пчел, и он незаметно задремал. Вдруг сквозь сон услышал он чьи-то тяжелые
Анго вскочил и хотел бежать. Но не успел он сделать и шагу, как один из медведей заговорил человечьим голосом:
— Не бойся, добрый человек, ничего плохого мы тебе не сделаем!.. Только разреши нам приходить на твою пашню и подбирать упавшие плоды — уж очень мы любим медовые груши… А за твою доброту мы тебе когда-нибудь отплатим.
При этих кротких словах у Бедняка отлегло от сердца, и он великодушно воскликнул:
— Раз вам груши нравятся, ешьте на здоровье. С того, что вы съедите, Бедняк Анго не разбогатеет… А об отплате я и говорить не хочу — ничего мне от вас не надо!
Медведи подошли к дереву. Стали подбирать упавшие на землю зрелые плоды. А когда насытились, тихо и мирно ушли в горы. И с этого дня мишки стали частенько наведываться на бедняцкую ниву и лакомиться грушами…
Однажды (пора уже было обрывать груши) Бедняк Анго пришел на свою пашню, и там ему вдруг пришло в голову: «Дай-ка я прикинусь мертвым, авось косматые приятели меня пожалеют…»
Сказано — сделано.
Когда подошло время появиться медведям, Бедняк Анго улегся под деревом. Вытянул ноги, руки — кто посмотрит, сразу же скажет: помер бедняга, избавился от нищеты!..
Медведи не заставили себя ждать. И, как обычно, придя на пашню, первым делом заковыляли к усеянной плодами груше. Но, заметив неподвижного Анго, тотчас остановились. Затем, поборов страх, приблизились к мнимому мертвецу. Притронулись к нему, похлопали по плечу, и убедившись, что Бедняк не шевелится, один медведь тяжело вздохнул:
— Помер, бедняга, не дождался, пока мы ему отплатим за его щедрость!
— А мы и сейчас можем его отблагодарить, — возразил другой медведь. — Давай отнесем его в Серебряную долину; там на Серебре пусть почиет вечным сном!..
— Нет, лучше положить его в Золотой долине: золотым было его сердце, пусть же его прах почиет на золоте.
— Хорошо! — тотчас согласился первый медведь.
И не успел мнимый мертвец понять, что собираются с ним сделать медведи, как один из них взвалил его на спину и направился со своим грузом в гору. Другой медведь поплелся следом.
Долго ковыляли мишки с мертвецом, пока, наконец, остановились и положили Анго на мягкую, словно бархат, траву. Увидеть, куда его положили, Бедняк не мог — он ведь прикидывался мертвым!.. Зато ясно слышал, что вокруг раздавался мелодичный звон, будто со всех сторон безостановочно пели несметные золотые колокольчики:
— Дзинь!.. Динь!.. Дан!.. Дзинь!..
Хорошо стало Бедняку, приятно. Стал он нетерпеливо ждать, когда медведи уйдут и он сможет открыть глаза и увидеть золото. I Медведи задержались недолго. Посидели рядышком, помянули добрым словом щедрое сердце Анго, сладкие груши, которыми лакомились все лето на его каменистой пашне. Потом с тяжким прощальным вздохом поднялись, и вскоре Бедняк Анго услышал, как вдали затихли их тяжелые шаги. Тогда он поскорей открыл глаза и застыл от изумления: вокруг простиралась волшебная долина. Все в ней было золотым!..