VALENT.TXT

Валентинов Андрей

– Это уж точно,- согласился Фред,- что тебе, Габриэль, в Россию, что мне во Францию хода нет.

– Ну, положим,- не согласился Кинг,- через пару дней мы будем в Париже, и ты, Фред, можешь побывать во дворце своего предка.

– Там, наверное, музей сыска,- предположил Алекс.
– Дом Жозефа Фуше все-таки!

– Увидим,- резюмировал Фред.
– А что мы в Париже делать будем? Опять чемоданчик-другой захватим для нашего Доброго Друга?

– Сам не знаю,- признался Кинг.
– Сеичас у Друга спросим. Темнит он что-то...

Беседуя, они постепенно приближались

к центру города. Дойдя до небольшого, но весьма уютного бара "Крот", все трое ощутили настоятельную потребность нанести туда короткий рабочий визит.

– Ладно,- решил Кинг,- по одной и пойдем дальше.

В баре было немноголюдно и как всегда темно. Приятели взяли по паре кружек баварского и поудобнее устроились за столиком. Но не успели они осушить по первой емкости, как в бар неторопливо вошли двое крепких парней весьма зловещего вида.

– Братья Риччи,- шепнул Габриэль,- гляди, Фред!

– Вижу,- небрежно бросил Фред.
– Придется побеседовать чуток.

– Не время,- заявил Кинг,- нам к Другу надо.

Между тем братья Риччи также успели заметить сидевшую компанию. Они взяли по кружке пива и направились к приятелям.

– Буэно джорно,- вежливо произнес первый изних, Луиджи, более известный под кличкой Сипилло.

– Буэно джорно,- добавил Пьетро, которого все называли Блэджино.

– Привет, ребята!
– ответил за всех Аксель Кинг.
– Как поживаете?

– Грацио, грацио,- сверкнул железными зубами Сипилло,- живется нам очень даже не плохо. Только вот брат мой малость приуныл.

– Что с тобой, Блэджино?
– сочувственно спросил Кинг.

– Он обижен, синьор Кинг. Его обидел этот молодой человек,- и он указал на Фреда.

Предыстория этого элегического разговора была краткой, но достаточно бурной. Вот уже около месяца Фред и Блэджино бесплодно добивались взаимности у красавицы Мари из ресторана "Козочка". Безуспешная осада прекрасной Мари породила жгучую взаимную неприязнь, которая только и ждала повода выплеснуться. Пылкий Блэджино уже несколько раз клялся святым Джованни отомстить "этому молокососу", а в устах неаполитанца эта клятва что-нибудь да значила. Но каждый раз обстоятельства препятствовали этому. Не повезло Блэджино и в этот раз.

– Нехорошо, нехорошо,- согласился Кинг, выслушав Сипилло,- и мой друг Фред совсем непрочь побеседовать с твоим братом по этому вопросу. Но, увы, эта беседа может состояться не раньше, чем через неделю, Мы спешым в Париж, но я обещаю тебе, Сипилло, что сразу же по возвращении Фред будет к услугам твоего брата.

На этом беседа, в которой, по сути, участвовали только Кинг и Сипилло, завершилась при гробовом молчании Фреда и Блэджино, обменивавшихся все это время очень выразительными взглядами. После этого братья допили пиво и направились по своим делам, а трое приятелей получили возможность мирно закончить беседу.

– У, макаронник чертов!
– заметил Габриэль.
– Так и хотелось ему в рожу пива плеснуть!

– Зачем?
– удивился Фред, ставя на стол пустую кружку.
– Пиво лучше выпить, а этого черномазого я и сам успокою.

– Ладно,- заявил Кинг, вставая,- пошли, ребята, а

то наш Друг уже поди заждался.

И все трое покинули гостеприимное заведение.

3. СЮРПРИЗЫ

Вскоре они добрались до небольшого, но весьма роскошного дома, где обитал Добрый Друг. Кинг велел Фреду и Алексу ждать его на скамейке у ворот, а сам направился к патрону. Так он поступал каждый раз, поскольку Друг обычно беседовал только с ним и лишь иногда звал остальных для инструктажа или нагоняя.

– Хорошо!
– мечтательно произнес Габриэль, нежась на солнышке.
– В Париж прокатимся, а там винчишко классное!

– Да,- согласился Фред,- получше нашего.

– Ага!
– вдруг услышали они.
– Вот, это самое, где вы!

Весьма удивленные, Фред и Алекс обернулись и обнаружили незаметно подошедшего сзади грузного мужика в измятой полицейской форме.

– Прячутся, это самое, от полиции!
– недовольно вещал мужик.
– Ходи, это самое, ботинки стаптывай!

– Добрый день, господин Дюмон!
– крайне вежливо поздоровался Фред, узнавая своего участкового - сержанта Дюмона, недавно переведенного в их город из деревенского участка за заслуги в борьбе с самогоноварением.

– Добрый день, господин сержант,- подхватил Алекс.
– Как живете?

– Вопросы, это самое, задаю я! Отвечайте, это самое, почему не работаете, почему, это самое, до сих пор не устроились? Два раза, это самое, предупреждали вас!

– Так мы же ходили на биржу,- начал пояснять Алекс,- записались, но ведь безработица, кризис, вы разве не слыхали, господин Дюмон?

– Вопросы, это самое, задаю я! Значит, это самое, не работаете, а ведете аморальный образ жизни, чем нарушаете, это самое, закон нашей великой, хотя и нейтральной державы об, это самое, кто не ест, тот работает, то есть, кто ест...

– ... тот не работает,- самым вежливым тоном закончил Фред.
– Вот мы и не работаем, о чем, увы, крайне сожалеем.

– Вы это, шутите,- озлился Дюмон.
– Я, это самое, закон, а с законом шутить нельзя. Я, вот это самое, при исполнении!

– Ну и исполняйте!
– в свою очередь окрысился Фред.
– И раз вы, вот это, закон, то и обращайтесь ко мне "ваша светлость", как закон и велит!

– Ага!
– проскрипел Дюмон, и глаза его запылали служебным восторгом.
– Так, это самое, значит, ваша светлость? Так не угодно ли, это самое, вашей светлости получить и расписаться? И заодно тебе, стрикулист? последнее относилось к Алексу.

Приятели получили, расписались и прочли полученное.

– Не понял,- удивился Фуше,- что за галиматья? Что значит: "выселить как нежелательных иностранцев"? Наша семья живет здесь уже век с лишним!

– Вопросы задаю я!
– ответствовал весьма довольный эффектом Дюмон. Живете вы, вот это, здесь и вправду больше века, но гражданства, это самое, не приняли, брезговали видать, ваша светлость! Ну, а теперь, вот это, кризис, сами ваша светлость, только об этом толковать изволили. Вот наша великая, хотя и нейтральная держава и избавляется от лишних бродяг и прочих всяких герцогов,- и на лице участкового заиграла санкюлотская улыбка.