Валентин Гиллуа
Шрифт:
— Да.
— Где же это?
— Здесь.
— Здесь? Это невозможно!
— Точно, здесь.
— В каком же месте?
— Там, — сказал капатац, протянув руку, — за этой грудой скал.
Молния подозрения мелькнула в глазах господина.
— А! — прошептал он. — Как это странно, Карнеро! Могу я узнать, каким образом вы нашли этот грот и какая причина привлекла вас к этим скалам, когда вы знали, как ваше присутствие было необходимо в другой стороне?
Капатац нисколько не смутился тоном, каким были произнесены эти слова, и отвечал со спокойным видом, как будто не примечал угрозы, заключавшейся
— О! Это открытие было совершенно случайное, — уверяю вас.
— Я не верю случайностям, — отвечал его господин, — но оставим это. Что ж далее?
— Когда мы кончили наш завтрак, — продолжал капатац, — я приметил, что несколько лошадей, между прочими и моя, отвязались и разбежались в разные стороны.
— В самом деле, — прошептал его господин, скорее отвечая на свою собственную мысль, чем на слова капатаца.
Тот неприметно улыбнулся.
— Боясь, — продолжал он, — чтобы лошади не заблудились, я побежал за ними; их легко было поймать, только одна не допускала к себе, она бросилась в середину скалы, и я принужден был идти за нею.
— Понимаю: лошадь таким образом довела вас до входа в грот.
— Именно! Она остановилась у самого входа, и я без труда схватил ее.
— В самом деле, как это странно! И вы вошли в этот грот, Карнеро?
— Нет, я счел своей обязанностью предуведомить вас.
— Вы были правы. Ну, мы пойдем туда вместе, возьмите факелы и укажите мне дорогу. А! Не забудьте взять оружие: неизвестно, с кем можем иметь дело в пещерах, открытых таким образом, с людьми или с хищными зверями.
Это было сказано с сарказмом, который, несмотря на наружное равнодушие, заставил капатаца внутренне затрепетать.
Пока он исполнял приказания своего господина, тот выбрал между пеонами шесть человек, на которых мог положиться более, чем на других, приказал им взять ружья, а другим велел хорошенько караулить, но не начинать никаких работ до его возращения, а капатацу велел идти вместе с ним. Карнеро смотрел неодобрительно на распоряжения своего господина, но, вероятно, счел неблагоразумным делать замечание, потому что молча опустил голову и направился к груде скал, закрывавших вход в грот.
Эти груды гранита, нагроможденные одна на другую без всякого порядка, казались, однако, не игрою случая, а, напротив, походили на остатки какой-то грубой, но прочной постройки очень отдаленных времен.
Мексиканцы прошли довольно легко скалы и скоро очутились перед мрачным отверстием пещеры. Начальник приказал пеонам остановиться.
— Было бы неблагоразумно, — сказал он, — входить в эту пещеру, не приняв предосторожностей. Приготовьте оружие и не зевайте — при малейшем подозрительном шуме, при малейшем предмете, который вы увидите — стреляйте! Капатац, зажгите факелы!
Тот повиновался. Начальник каравана удостоверился взглядом, что приказания его исполнены, вынул из-за пояса пистолеты, зарядил их, взял по пистолету в каждую руку и, обратившись к Карнеро, сказал ему насмешливым тоном:
— Ступайте вперед, справедливость требует, чтобы вы показали нам место, которое вы так неожиданно нашли, и вы тоже идите вперед, — прибавил он, обратившись к пеонам.
Восемь человек вошли в пещеру по следам капатаца, который поднял факелы над головой, чтобы лучше осветить окружающие
Эта пещера, как и те, что большей частью встречаются в этих местах, по-видимому, образовалась вследствие какого-то подземного катаклизма; стены были довольно высоки, сухи и наполнены множеством ночных хищных птиц, которые, испугавшись блеска факела, взлетали и кружились над мексиканцами, те с трудом отмахивались от них ружьями, но чем далее они входили внутрь пещеры, тем многочисленнее становились эти птицы, цепляя их своими крыльями и оглушая пронзительным криком.
Таким образом они дошли до места довольно обширного, которое составляло род залы, откуда выходило несколько галерей.
Хотя мексиканцы были довольно далеко от входа, однако дышали без всякого труда, потому что в скале было множество расселин, сквозь которые поступал воздух.
— Остановимся здесь на минуту, — сказал начальник, взяв факел из рук капатаца, — эта зала, если, как я предполагаю, пещера имеет несколько выходов, достаточно надежное убежище. Осмотрим подробно это место.
Он осмотрел старательно залу и удостоверился по некоторым следам, еще остававшимся от человеческих трудов, что эта пещера была когда-то обитаема.
Пеоны сели с беззаботным видом на обломки скалы, разбросанные там и сям, поставив ружья между ног, они довольно равнодушно отнеслись к исследованиям своего господина.
У того мало-помалу развеивались подозрения, возбужденные капатацем; он был уверен, что уже много лет ни одно человеческое существо не вступало в это мрачное убежище, потому что никаких следов, остающихся всегда после людей, какие бы ни принимали они предосторожности, чтобы скрыть свое присутствие, не нашел. И, действительно, их не существовало; все, напротив, показывало самое полное запустение, поэтому начальник каравана готов был выбрать это место, которое легко было укрепить, вместо того чтобы разбивать лагерь — работа всегда трудная и продолжительная, подвергавшая людей и животных климату убийственному для тех, кто не привык к мексиканской жаре.
Продолжая осмотр, начальник каравана разговаривал с капатацем дружелюбнее обыкновенного, радовался его находке и объяснял свои планы, которые тот слушал с лукавым видом, свойственным ему.
Вдруг мексиканец остановился и начал прислушиваться. Оба они в эту минуту стояли у входа к одной из тех галерей, о которых мы говорили.
— Послушайте, — сказал он капатацу, дотронувшись до его руки, чтобы привлечь его внимание, — не слышите ли вы чего-нибудь?
Капатац слегка наклонился вперед и оставался неподвижен несколько секунд.
— В самом деле, — сказал он, — точно отдаленный гром.
— Не правда ли? Или, может быть, грохот подземных вод?
— Вы правы! — закричал капатац с радостью. — Какое счастье, что мы найдем воду в этой пещере, это увеличит нашу безопасность, потому что, может быть, не не надо будет водить наших лошадей, может быть, далеко на водопой.
— Я сейчас хочу удостовериться, справедливо ли это предположение. Шум раздается из этой галереи, пойдем туда, а люди наши пусть ждут здесь, теперь нам нечего опасаться, потому что, если индейцы или пираты спрятались, чтоб напасть врасплох, они не ждали бы до сих пор, следовательно помощь, наших пеонов будет нам бесполезна.