Валентинка на память
Шрифт:
Мне надоело, что он постоянно вмешивается, поэтому я отталкиваю его руку.
— Увидимся позже, — говорю я пожарным. Я больше не переживаю, что могу обжечься. Я больше не маленькая девочка, и Аспену пора научиться это понимать.
Глава 2
Аспен
— Знаешь, я слышала, что хмурое выражение лица может привести к появлению преждевременных морщин, — говорит Анджела, но я не обращаю на нее внимания. Я издаю какой-то звук в знак согласия, но не отворачиваюсь от окна. — И снижает количество сперматозоидов.
—
— Я также слышала, что в эти выходные у Мины свидание.
— Что? — теперь это привлекло мое внимание. Я разворачиваюсь на стуле так быстро, что он чуть не опрокидывается, но в последнюю секунду хватаюсь удержаться за стол.
Анджела обвязывает красной лентой коробочку, лежащую на столе, и хватает ножницы, чтобы завить концы.
— Ты не знал? Думаю, это тот молодой пожарный, как его зовут, Райан? Да, думаю, он пригласил ее на свидание.
— Это День Святого Валентина, — говорю я так, словно это место убийства. Что означает, что это должно быть очевидной причиной, по которой она не пойдет с ним на свидание.
— Ага. — Анджела смотрит на меня как на сумасшедшего и показывает подарок. — Это то, что люди делают на День Святого Валентина. Ну, думаю, те, у кого хватает смелости пригласить на свидание человека, в которого они влюблены.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. — Я сердито прищуриваюсь, когда отворачиваюсь от Анджелы и снова смотрю в окно. — Напомнишь мне, сколько еще дней осталось до твоего выхода на пенсию.
— Может, тебе стоит вернуться в свой кабинет и посчитать? — она смеется над своей шуткой.
Мы оба знаем, почему я все время здесь, и это не потому, что я хочу ее кабинет. Это потому, что из этого маленького окошка можно видеть диспетчерскую, где работает Мина.
Она здесь уже больше недели, и каждое мгновение с тех пор, как она начала здесь работать, было худшим в моей жизни. А может быть и лучшим, потому что я так часто ее вижу. В любом случае, она, кажется, не понимает, через какой ад заставляет меня проходить.
В этот момент Мина встает из-за стола, и я окидываю долгим взглядом ее задницу. Сегодня на ней узкая юбка, которую прикрывает оверсайз кардиган. Должно быть, ей стало жарко, и она сняла кардиган, потому что теперь я вижу, какие у нее пышные бедра и шикарные изгибы.
— А разве здесь нет какого-то дресс-кода? — спрашиваю я и понимаю, что не хотел произносить это вслух. В любом случае, Мина что-то нарушает. Когда она поворачивается, все, о чем я могу думать, это о ее сладкой маленькой киске, которую она крепко сжимает между своими пышными бедрами.
— Такая хорошенькая девушка, как она, не должна скрывать свои изгибы.
— Я расскажу Саре о твоих словах, — угрожаю я, не оборачиваясь в Анджеле.
— Пф, — усмехается она, будто я пошутил. — Она ценит то, на что приятно смотреть, так же сильно, как и я.
— Черт возьми, —
Ладно, она не моя, но Анджела, черт возьми, прекрасно знает, что я чувствую. Она, наверное, единственный человек на этой планете, который знает, как сильно я люблю Мину, и она также знает, почему я ничего не могу с этим поделать.
— Аспен, — молвит Анджела, и я вздыхаю, прежде чем встретиться с ней взглядом. Когда я это делаю, она смотрит на меня с сочувствием. — Я знаю, ты думаешь, что не можешь следовать зову сердца, но жизнь коротка. Ты должен знать это лучше, чем кто-либо другой. — Прежде чем я успеваю ответить, она хватает маленькую коробочку со своего стола и засовывает ее в карман пальто. — Я направляюсь домой, чтобы сделать жене подарок на День Святого Валентина пораньше. В моем возрасте я уже усвоила ценный урок.
— Что за урок? — спрашиваю я, не в силах избавиться от неприятного ощущения в груди.
— Не жди подходящего момента. Используй момент правильно, — говорит она, а затем слегка отдает мне честь, прежде чем схватить шляпу и уйти.
Отлично. Теперь мне приходится сидеть здесь в одиночестве, чтобы справиться со своими эмоциями, хотя все, чего я хочу, — не дать им проявиться. Конечно, она права, я лучше, чем кто-либо, должен знать, что жизнь коротка. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда я был совсем маленьким, и меня растили бабушка с дедушкой. Я знаю, как важно говорить людям, что ты их любишь, и жить так, как ты хочешь, потому что завтрашнего дня может не быть. Смерть моих родителей сломила многих из моего окружения, в первую очередь моего дядю Фрейзера. Только когда в его жизни появились Найя и Мина, он понял, чего ему не хватает.
До того, как они появились, наша семья видела только серое. Когда Фрейзер нашел их на обочине дороги, все вокруг приобрело яркие краски. С тех пор дядя Фрейзер всегда был рядом, и он стал мне как отец. Вот почему я не должен быть влюблен в Мину. Она его дочь, и мы все выросли вместе. Когда у них родились еще трое детей, я никогда не чувствовал, что меня заменили или отодвинули в сторону. Фрейзер и Найя всегда относились ко мне так, словно я был одним из них, что значительно все усложняет.
Издалека я вижу, как Мина поворачивается и прислоняется к своему столу. Я издаю стон при виде ее рубашки, туго натянутой на груди. По какой-то причине мне кажется, что она делает это, чтобы помучить лично меня. Она никогда раньше так не одевалась, но, думаю, раньше она не работала в профессиональной среде. Официантка и няня не нуждаются в деловой одежде, но я никогда не думал, что, увидев ее полностью одетой, у меня так чертовски сильно встанет.
Она читает листок бумаги, а я наблюдаю, как ручка, которую она держит в руке, скользит по ее полным губам. Даже с такого расстояния я вижу глянцевый блеск, когда она высовывает язык, чтобы облизать их, и мне приходится подавить стон.