Валлиста
Шрифт:
– Симпатичное зеркало, - заметил я.
– Кажется, обращено прямо на кроватку. Девочке нравилось смотреть на себя?
Доррит кивнула.
А у меня все еще ничего не имелось. Ну что ж, можно и просто спросить, хуже вряд ли будет.
– Доррит, можете объяснить, почему если я спрашиваю, как умерла Тетия, то единственный ответ, который я получаю, это о ее матери?
Сперва она словно не поняла, о чем вообще вопрос, а потом тихо проговорила:
– Господин, а у кого еще вы спрашивали? Если мне позволено будет узнать?
Подумав, я пожал
– У Тетии.
Ее глаза округлились, она задрожала.
– Где?
– полушепотом.
– Не знаю, как и описать. Приемная? Длинная такая комната, с видом на океан, столы и стулья?
– Конечно, - выдохнула она, глаза ее затуманились. Потом она снова взглянула на меня: - Прошу вас, скажите, как она выглядела?
– Вроде бы неплохо. Может, немного озадачена, но и я далеко не все понимал...
– Она не казалась...
– Доррит поискала нужное слово, - грустной?
Я задумался.
– Может быть, немного. Однако в основном казалось, что она была не совсем там. Скорее, ну, не знаю, словно она воплощала собой комнату? Это имеет смысл?
– О, это я знаю, - интонация такая, словно я только что попытался ей объяснить, зачем нужен подсвечник.
– В конце концов, она...
– Доррит слегка покраснела.
– Она - что?
– уточнил я.
Она покачала головой, опустила взгляд. На щеках ее показались слезы.
– В чем дело?
– спросил я. Мой лучший сочувствующий голос не особенно сочувствующий, но я постарался сделать все, что мог.
– Я была здесь с самого начала, - сказала она.
– С самого начала чего?
– Ну, как начал строиться Особняк-на-обрыве, когда мы жили в старом замке.
Я кивнул, ожидая продолжения, а когда его не последовало, уточнил сам:
– Это было во время Междуцарствия?
– О да, - кивнула она, - до Катастрофы мой господин работал в столице. Он был консультантом во многих проектах, как новых, так и связанных с реконструкцией.
– А тогда было много работы с реконструкцией?
Доррит как-то странно на меня взглянула, потом я уловил момент истины
– ах да, вы же выходец с Востока, - и она проговорила:
– Драгаэра была очень, очень древним городом. Ничто не вечно, в особенности в те времена. Тот же Императорский дворец постоянно перестраивали и чинили.
– А почему "в особенности в те времена"?
Тот же самый взгляд, затем:
– Сохраняющие заклинания как-то заработали только по завершении Междуцарствия. Господин, - добавила она, вдруг осознав, что совсем забыла о правилах этикета.
– О, конечно, - проговорил я. Потом заметил: - Мы, выходцы с Востока, всегда моложе, чем выглядим, - потому что именно об этом она наверняка и подумала.
Она кивнула, слегка смущенная. Явно не знала, что на это ответить.
Я сказал:
– Я видел награду, которую он получил за какое-то строение - увы, я не помню, какое именно.
– Новая Серебряная биржа. Такая, знаете, изящная башня, похожая на серебристую иглу, и вокруг балкончики и эркеры. Просто чудо. У
– она замерла и опустила взгляд.
"Все тут такие душещипательные, я сейчас расплачусь."
"Заткнись."
– И именно тогда, еще до Междуцарствия, он начал работу над Особняком-на-обрыве?
– уточнил я, пытаясь не закатывать глаза.
– Да, - ответила она.
– Нет. Ну, не совсем так...
– А как?
Она снова уставилась на пол.
– Мне не следует больше ни о чем говорить, господин.
– Вы не ответили на мой вопрос, - заметил я, с этакой шелковистой интонацией хорошего парня. Получается у меня, конечно, так себе, но лучше, чем было раньше.
Увы, недостаточно хорошо; она просто покачала головой. Что ж, я этого так не оставлю. Что-то тут есть, и если это неважно, то я текла. Ладно, зайдем с другой стороны...
– Вы ведь пережили Катастрофу Адрона, не так ли? Должно быть, это было ужасно.
Она кивнула.
– И что вы тогда чувствовали?
Доррит покачала головой.
– Не могу описать.
– И это было правдой, но что еще важнее, об этом она, похоже, говорила вполне свободно, без запинки, то есть я вряд ли получу тут нужный мне ответ.
– Она породила Море Хаоса - как то, большое.
Вы знаете об этом?
– Конечно, - ответил я, - хотя и трудно поверить. А потом началось Междуцарствие. Я даже не могу представить, каково тогда было.
– Нелегко, - подтвердила она.
– Правда, нам повезло больше, чем другим: у нас все необходимое имелось под рукой.
– А вы были близки с матерью Тетии?
– Господин, как так - близка? Она была моей хозяйкой.
– Да. Конечно. Вы огорчились, когда она умерла?
– Я...
– Она запнулась.
– Я об этом узнала не сразу.
– А, то есть это случилось не здесь?
– Нет, господин.
– А где же?
– Где-то... в ином месте.
Черт. Снова секрет. Ненавижу секреты. Ну, кроме своих собственных, они - другое дело. Однако я, кажется, подбираюсь к цели. Надавить? Да.
– Где это было, Доррит? Где она умерла?
Пожилая драгаэрянка тихо всхлипнула, сползла со стула на колени и, уронив лицо в ладони, принялась царапать себе щеки. Я замер: такого я никогда не видел. Прошло, наверное, целых несколько секунд, прежде чем я шагнул к ней, перехватил ее запястья и опустился на пол рядом; Лойош и Ротса переместились с моих плеч на более надежные подставки. Морщинистое лицо Доррит отметили длинные кровоточащие царапины, и она продолжала рыдать. Что я ей говорил, сам не знаю - нет у меня большого опыта в сочувствовании. Неоткуда ему взяться у того, кто сперва убивал за деньги, а потом спасался бегством. Я называл ее по имени, нес какую-то бессвязную чушь, и через некоторое время ее руки расслабились, она, все еще плача, наклонилась и уткнулась лбом мне в плечо. Вирра.