Вальс с негодяем

Блио Элен

Свадебное платье Беллы было из нежного пудрового шелка, отделанное золотым кружевом и кружевом цвета персика. Золотое кружево было то самое, семейное… украшавшее ранее венчальное платье её матери, еще раньше — бабушки, которой она почти не помнила…Мадам Жюли превзошла себя. На каждой примерке мастерица лила слезы, приговаривая, что она знала — Белле недолго ждать своего счастья.

Легкий плащ из белого бархата согревал невесту. В ушках блестели серьги с розовым жемчугом. На шее жемчужная нитка —

слезы блестели в глазах у тетушки, когда она надевала украшение на шейку Беллы…

Все было исполнено, как и задумано. И все было прекрасно. И даже туман, дождь, ураган и снегопад не могли бы испортить солнечного настроения невесты. Казалось, она сама сегодня — солнечный свет!

Вики плакала, украшая прическу Беллы флердоранжем.

— Дорогая! Ты так прекрасна!

— Спасибо, милая Виктория! Я сохраню эти цветочки, и когда ты будешь выходить замуж, я украшу ими твою прелестную головку! Это будет наша новая традиция!

— Точно! На свадьбу будет обязательно нужно надевать что-то чужое!

— Да! И что-то старое, старинное, как эти кружева!

— И обязательно что-то новое!

— Ой, смотри! Рифма! Что-то старое, что-то новое, что-то чужое и что-то…

— Голубое!

— Почему голубое? Лучше золотое!

— Нет, голубое! Как небо! И как глаза моего жениха!

— А если у моего жениха будут серые глаза?

— Все равно голубое! Потому, что это я придумала!

— Белла! Ты счастлива?

— Да, да, я счастлива! Я… самая счастливая невеста в мире!

— Наверное, так думают все невесты!

— Нет, Вики, не все… вспомни бедную Элизу Маршалл, её выдали за старого Эдвиджстона! Он старше её дедушки!

— Ага, скоро умрет и оставит ей все состояние! Детей-то у него нет!

— Все равно… с таким женихом счастливой не будешь…

— Это точно! Пора ехать? Думаю, Уилли уже ждет тебя в храме.

Белла поднялась, улыбнулась своему отражению в зеркале, потом протянула руки подруге…

— Тебе страшно?

— Немного… Да… Знаешь… Я очень хочу сделать твоего кузена счастливым. Самым счастливым мужчиной на свете! Я все сделаю для этого…

— Достаточно сделать его просто счастливым. Не нужно думать о том, чтобы обогнать всех на свете.

Подруги обнялись, и Белла почувствовала, что слезы катятся по щекам.

— Еще все невесты обязательно плачут!

— Потому, что боятся, не знают, что их ждет…

— Но я-то знаю…

Виктория потупилась…

— Белла, я давно хотела спросить тебя… об этом самом…

— Что именно?

— Как… все это происходит? Это, правда, так… Неприятно?

— Выйдешь замуж — узнаешь!

— Изабелла! Ах вот как?

Виктория, казалось, рассержена не на шутку.

— Милая, я скажу тебе одно, все, кто говорят об этом, как

об ужасе, наказании божьем, карающем нас за распутство Евы… Они лгут!

Белла говорила шепотом, улыбаясь и глядя в глаза подруге…

— Это прекрасно! Когда ты любишь, и любят тебя… это прекрасно!

Сказав это, девушка неожиданно испугалась своих слов…

— Я… я была уверена, что он любит, и я… любила…

— Но больше не любишь?

— Нет… больше нет…

Она верила своим словам. Очень старалась верить.

Ей казалось, что это сон — они стоят перед епископом и повторяют клятвы.

Уильям выглядел восхитительно. На нем был светло-коричневый сюртук, жилет, в цвет её платья, кремовые бриджи. А булавка в галстуке была в небесно-синей как его глаза…

Да, у невесты тоже обязательно должно быть что-то голубое… думала Белла, улыбаясь своим мыслям и представляя, как будет наряжать к алтарю свою лучшую подругу…

— Если кто-нибудь в этом зале знает причину, по которой эти двое не могут сочетаться браком, пусть назовет её… Или молчит во веки веков…

Белла напряглась. Ей казалось, что она слышит шум шагов… Кто-то спешит по проходу, подходит все ближе и ближе…

Она обернулась и увидела, что Уильям тоже обернулся…

Проход был пуст. Они посмотрели друг на друга. Уильям улыбнулся ей. Её муж… совсем скоро её муж…Белла улыбнулась в ответ и снова повернулась к святому отцу…

— Объявляю вас мужем и женой. Отныне и во веки веков. Что соединено Богом не разорвать человеку.

Уильям наклонился, чтобы поцеловать невесту и в этот момент они услышали страшный шум. Кто-то продирался по проходу, удерживаемый слугами.

— Стойте! Подождите! Остановитесь!

Это был Гэбриел. Он был небрит и выглядел скверно, хотя черный костюм сидел на нем безупречно…

— Стойте. Вы не можете… не можете… Венчаться…

— Гэйб!

Уильям двинулся к кузену, но виконт Марлоу, бывший его шафером задержал жениха.

— Таинство завершено. Вы появились слишком поздно, милорд.

Голос епископа был спокойным, но твердым.

— Брак еще не осуществлен. Его можно аннулировать.

Гэбриел тяжело дышал. Он смотрел на Беллу. Он видел только Беллу.

— Я люблю тебя.

Уильям заскрипел зубами.

— Уходи, Седдон! Она моя!

— Неужели? А давай-ка спросим у неё, чья она?

Холланд снова рванулся, но виконт держал его крепко, Белла тоже схватила жениха за руку…

— Уильям…

— Скажи, Белла! Скажи, что ты моя, что ты любишь меня! Ты была со мной…

Последние слова он произнес шепотом, но как! Она сразу вспомнила все… Его сильные руки, его сладкие губы, ласки… Силу страсти, с которой он заявлял свое первое право на неё…