Вампир для художницы
Шрифт:
– Я знаю, но не могу отделаться от ощущения, что что-то упускаю.
– И недоверие к Монтерсону единственная причина твоей сегодняшней вспышки?
Салем вздохнул и сделал большой глоток коньяка, вкус которого даже не почувствовал.
– Я этого не говорил.
– Так ли уж не взаимна ее любовь?
– Хмыкнул Кайл.
– Но будем честны, Салем, в твои планы на жизнь не входят чувства и сопутствующие им отношения. И до сегодняшнего дня я был уверен, что ничего из этого предложить моей сестре ты не сможешь. Но все меняется, верно? Я не прошу выворачивать душу. Разберись в себе.
На это Салем лишь поджал губы.
– Я редко ошибаюсь.
– Думаю, это как раз тот редкий случай.
Кайл похлопал друга по плечу, поставил бокал на подоконник и, посчитав разговор оконченным, ушел. А Салем еще долго вглядывался в темноту сада за окном и пытался понять, как же так вышло, что всё это стало вдруг важным для него.
***
Подготовка к приему по случаю нашей с Риком помолвки шла полным ходом. Мама безуспешно пыталась втянуть меня в этот процесс. И я, в общем, даже не была против, но обострившиеся приступы слабости и апатии перечеркивает всё. Я с большим трудом просыпалась по утрам, пропускала завтрак, а порой и обед, почти потеряв аппетит. В мастерскую же не заходила в вовсе, не было ни желания, ни сил вообще что-либо делать. Чувство тоски, что последнее время преследовало меня, сменилось безразличием.
Мама списывала это на волнение, а я не спешила ее разубеждать, абсолютно не понимаю, что со мной происходит. В конце концов, сбежав всего этого в городской дом Кайла, решила посоветоваться с Лаей. Она эмпат, и пусть эмоции вампиров ей недоступны, я надеялась, она сможет что-то подсказать.
Сегодня вечером должен был вернуться Рик и уж он-то точно озаботится моим состоянием. Скорее всего, предложит показаться доктору, но мне почему-то казалось, что медицина здесь не поможет.
Лаи дома не оказалось. Неудивительно, разгар рабочего дня, она наверняка в одном из своих магазинах. Возвращаться к пышущей энтузиазмом маме не хотелось, и я решила подождать Лаю, устроившись в одном из кресел в столь любимой мной гостиной.
Мысли в голове появились, как воск догорающий свечи. Комната перед глазами расплывалась, и я не успела понять, что теряю сознание, а темнота уже приняла меня в свои зыбкие объятия.
Сознание возвращалось неохотно. Неприятный гул в ушах, видимо, был чьим-то голосом, но я никак не могла понять, что мне говорят. С трудом разлепив веки, я увидела перед собой встревоженное лицо Лаи. Я зажмурилась и застонала. Никогда не теряла сознание, ощущение премерзкие: в голове шум, во рту пересохло и ты никак не можешь понять, по какую сторону реальности находишься и что происходит.
– Ева. милая, ты слышишь меня?
Мне наконец-то удалось разобрать слова, и я выдохнула слабое:
– Да.
И вдруг почувствовала, что лежу, хотя последнее что помню - как сидела в кресле в гостиной, решив дождаться Лаю. Дождалась.
Я всё-таки нашла в себе силы осмотреться и поняла, что лежу на кровати в собственной комнате.
– Что произошло?
– хотя и так было понятно, что произошло, но я не способна была собрать мысли в кучу.
– Это мы у тебя хотели спросить,- Лая поднесла мне стакан с мутноватой
Я села и безропотно приняла стакан. Лае я доверяла, а она, как ведьма, хорошо разбиралась в травах, и в стакане, скорее всего, был какой-нибудь укрепляющий отвар. Насторожило меня другое.
Мы?
Я не собиралась посвящать Кайла в свои проблемы и не хотела чтобы он знал об обмороке. Но, окинув комнату взглядом ещё раз, увидела совсем другого вампира.
Салем стоял у двери, поэтому я не сразу его заметила, но, встретившись со мной взглядом, он сделал несколько шагов вперёд. В его глазах читалось неприкрытое беспокойство, и это настолько не вязалась с его обычным надменным образом, что я нахмурилась и не очень вежливо спросила:
– Что ты здесь делаешь?
– Я нашел тебя без сознания в гостиной и принёс сюда. Может, объяснишь, что с тобой происходит?
– Тебя это в любом случае не касается,- отрезала я, чувствуя, как от выпитого зелья возвращаются силы, и проясняется сознание.
Салем с шумом выдохнул воздух и сердито сжал губы.
Лая, наблюдавшая за нами, недовольно прикрикнула:
– Ну, хватит вам. Ева. он прав, ты должна рассказать.
– Что рассказать?
– Спросила устало. Эта небольшая перепалка, кажется, стоила только что вернувшихся сил, и я снова почувствовал слабость.
– Всё.
– Категорично заявила Лая.
– Вампиры просто так не теряют сознание и не лишаются сил, сказав несколько предложений.
Да. она тоже это заметила. Налив из графина той же мутной жидкости, сунула стакан мне в руки.
– Пей. И рассказывай. Как часто с тобой такое происходит?
Я снова послушно проглотила горьковатая зелье и, ощутив прилив сил, сказала:
– Это первый раз.
– Но ведь этому что-то предшествовало?
Я вздохнула и решила ничего не утаивать, в конце концов, я ведь и собиралась поговорить об этом с ней. А на Салема плевать.
– Да. Странная слабость и головокружение. А ещё. знаешь,- я подняла на неё глаза,- иногда так тоскливо становилось, хоть волком вой. Причём, это чувство возникало даже рядом с Риком. Но в последнее время это чувство сменилось безразличием. Ко всему. Я даже есть почти перестала, просто не хочу.
– И как давно это началось?
Я подтянула колени к груди и, обняв честно сказала:
– Через два дня после первой выставки в Эверетте.
Лая помрачнела и посмотрела на Салема.
– Мы должны рассказать Кайлу.
– Нет! Нет, пожалуйста,- я вцепилась ей в руку,- не говорите ему ничего.
– Дорогая,- она говорила со мной, словно с ребёнком,- Кайл не простит нам, если мы ему не скажем.
– Ты знаешь, что со мной?
– я посмотрела на нее в упор.
– Догадываюсь, но нужно убедиться. Мы поговорим, но позже, а сейчас тебе нужно отдохнуть.
Она мягко, но настойчиво уложила меня на подушки, и я даже не слишком сопротивлялась, потому что сил снова не осталось. Последнее, что отложилось в сознании - это взгляд Салема. В этом взгляде было столько нежности, что, скорее всего это было уже частью сна, в котором я выдавала желаемое за действительное.