Вампирский дедушка

Греков Сергей

Тварь застонала. Отлично! А теперь поразвлекаемся. Я отрезал уши, не забывая при этом с силой впечатывать свою ногу в поврежденное колено. Рукояткой выбил зубы, а затем начал проводить ножом по оголенным деснам. Потом неспешно перерубил фаланги пальцев. Человек предпринял попытку сопротивления, но ничего не смог сделать — руки-то теперь нерабочие. В определенный момент его тело озарилось сиянием, порезы и раны затянулись, а на голове прибавилось седых волос. Моё оружие повторило процедуры.

Через десять минут экзекуции постаревшая тварь завалилась на пол и больше не вставала. Жалел я об одном — слишком уж мало она мучилась. На всякий

случай оставил на его теле пару десятков дополнительных дырок. А шпага-то довольно легко пробивает кожные покровы. Эх, научиться бы ей по-настоящему владеть, а то сейчас только и могу, что просто тыкать. Или хотя бы защищаться от неё. Чувствую, такие навыки мне точно пригодятся.

Бегло осмотрел комнату, но ничего полезного так и не нашел. Заглянул в другие помещения — ничего нужного. Эх, шельма! Жаль! Что именно я собирался найти? Хорошо бы оружие, бронежилет, местную валюту. Но главное — информацию: книги, карты, записи.

Я наконец-то дошел до кабинета смотрящего и подал условный сигнал. Дверь распахнулась, и я увидел девочку-тигрицу. Рядом с ней сгрудилась детвора. Не послушалась она меня. Ведь я говорил, чтобы других не освобождала, ну и ладно. Они ведут себя вполне пристойно.

— Привет, внучка, скучала? — я присел на корточки. Девочка неуверенно подошла ко мне, затем кивнула на труп. Я сразу понял, что они имеет в виду. — Больше никого из этих выродков в живых нет. Убил каждого! — рассказывать, что видел в поместье я, естественно, не стал.

Её маленькие ручки обвили мою шею, в глазах появились искорки, а рот растянулся в злобном оскале. Другие дети смотрели хоть и настороженно, но никаких признаков агрессии не выдавали.

— Теперь слушаем меня, — сказал я, поднимаясь. — Я благородный. И приказываю вам никому не рассказывать о том, что сделать творилось. Сейчас я заберу отсюда некоторые вещи, затем мы пойдем отсюда.

— Есть и пить, — выдавила тигрица.

Тьфу ты! Ну и что я за сволочь такая? И ведь не подумал прихватить чего-нибудь из кухни. И ведь, прежде чем мы выйдем отсюда, надо будет избавиться ещё от нескольких человек. Тот дворянчик, который поделился со мной шпагой, на карете приехал. Да и другие визитеры могут стоять у ворот.

Я посчитал детвору — двенадцать штук. Не так много, так что один, наверно, должен справиться.

— Сейчас я схожу на кухню и принесу все, что нужно. Вы запритесь. И откроите только тогда, когда я постучу вот так, — я изобразил прежнюю последовательность звуков. — Через пять минут вернусь.

По-хорошему было бы сразу валить отсюда, но стариковское сердце всё-таки дает слабину. Это в молодости я крепкой рукой воспитывал сыновей, а вот уже с внуками — возился как добрый дедушка. И плевать, что днем я готовил будущих воинов. Вечером, сидя перед телевизором, я превращался в любящего и заботливого дедулю. С правнуками и подавно. Сейчас я снова ощутил себя не бойцом, а стариком. И даже в пояснице немного стрельнуло. Эхма! Причуды мозга.

Кухня встретила меня мертвенной прохладой. Я сгреб в ведра всё, до чего мог дотянуться: булочки, какие-то вафли, сушеное мясо. Затем водрузил на плечи тридцатилитровый бочонок с чистой (я проверил) водой и побежал обратно к своему детсаду.

Пока малыши ели, я обшаривал кабинет. Нашел только записную книжку, в которой печатными русскими буквами были неизвестные двойные фамилии и имена. При это они ничем не отличались от тех, которые были на моей прошлой Земле: те же Екатерины, Иваны, Михаилы.

При этом были ещё и отчества, около которых стояли римские цифры. Про всё это я вскоре вызнаю у налоговика. И надо бы, наверно, поспешить. Ещё ведь и обратно до пустыря надо дойти, а у меня под крылом теперь и детишки. Их я, конечно, вскоре сплавлю, но сейчас бросать не буду. Не тварь же я.

— Кто-нибудь знает, где спал вот этот? — я бесцеремонно пнул тело Альфача Косого.

Тигрица с набитым ртом указала рукой куда-то в угол. Я посмотрел в ту сторону — ничего не было. Не по годам умная девчонка молча подошла и притронулся рукой к полу. Я приблизился и увидел едва заметную брешь. Вставил в неё шпагу и поддел незримый люк. Ранее гладка поверхность приподнялась. Вот ведь конспиратор! Сдается мне, что в этом поместье ни один такой тайник.

Вниз вела трехметровая лестница, по которой я и спустился. Довольно большая комната была увешана картинами. С ухмылкой я смотрел на изображения Альфача, облаченного в одеяние благородного. Вот он сидит на троне; а вот перед ним выстроились коленопреклоненные дворяне. При этом у аристократов были красные императорские печати.

Рядом стояли мольберты с холстами. Перед ними на подставках громоздились краски. Да уж! Думается мне, что если кто-то увидел бы это, то отправился бы смотрящий на виселицу. Или на иссушение. Ведь явный вольнодумец! Не был бы тварью, смогли бы о чем-нибудь договориться.

На резном столе (и как только умудрились его сюда затащить?) лежало несколько карт с воткнутыми булавками. Рядом — несколько исписанных блокнотов. Я отодвинул ящики. В одном из них обнаружились заполненные кошельки-браслеты. В шкафах висели фраки и камзолы. На книжных полках рядами громоздились толстенные тома со множеством закладок. А Косой-то не дурак был почитать! Я взял один экземпляр, который выглядел наименее потрёпано, и всмотрелся в название: «История становления ремесленничества на территориях Дальне-Восточного герцогства. Записано со слов служителя богини Мокошь». Да уж, крайне занимательное чтиво. Наверно.

Я пробегал глазами по фолиантам: «Слияние, расцвет и распад Великого княжества Литовского и Польского королевства...», «Возникновение Китайского клана...», «Техники дворянского фехтования: от новичка до мастера», «Пособие по управлению энергией времени. Внимание! Трактат запрещен на территории Российской империи». Я открыл последнюю книгу. В увесистом томе было не так много страниц, как показалось на первый взгляд. Множество схем, заметок и пояснений переплетались с информацией по ведению ритуалов и воззванию к божествам. А вот с этим, пожалуй, надо разобраться. Да тут, черт побери, со всем надо разбираться...

Я всмотрелся в карты, что были на столе. Губы непроизвольно растянулись в улыбке. «Баронства Рязанского графства». На ней схематически отображались территории со знакомыми фамилиями: «Келинское, Голицынское, Лефортовское...» Но главным был подробный план трущоб. Я увидел, где находятся поместья смотрящих, приюты, главные входы в катакомбы, скупщики, торговцы и многое другое. Альфач заботливо отметил все эти места маркерами и указал их на легенде.

На стойке с оружием висели экспонаты, которые могли бы украсить лучшие музеи мира. Витиеватые шпаги, обрамленные драгоценными камнями, притягивали взгляд изяществом и тонкостью работы. Дворянчики-то, видимо, выменяли их на что-то более ценное. На что именно — непонятно. Ничего ниже редкого ранга тут не было.