Вампиры: Когда ночь сменяет день. Книга 1
Шрифт:
Удивление, недоверие, ярость, промелькнули по лицу Арента словно тени, задержалось только последнее выражение – презрение. Взгляд стал ледяным.
– Ты хотела сказать, был твоим избранником. Мои соболезнования.
Меня охватила неудержимая ярость. Невероятно, насколько остро ощущалась каждая эмоция, и насколько неуправляемым было каждое её проявление. Я бросилась на Арента, прежде чем осознала, что делаю, но он растворился в воздухе и тенью возник за моей спиной.
– Значит, не ради спасения этого смертного ты пыталась мне помешать,-
Не успел звук его шёпота смолкнуть, как я, молниеносно развернувшись, полоснула его ногтями по лицу. Арент не стал уворачиваться, тонкие губы сложились в усмешку, по призрачной щеке каплями стекала кровь.
– Ты ведь знаешь, это ни к чему не приведёт. Теперь ты равна мне по силе, но я остаюсь тем, кто тебя обратил.
– Жаль, что ты не знал, как нужно убить меня, чтобы обрести власть, заключённую в моей крови! Тогда мы оба получили бы больше того, что имеем теперь!
– Почему ты решила, что мне это неизвестно? Или почему, думаешь, я последовал за тобой в ту ночь? Но ты привлекла меня больше, чем твоя кровь, и самым разумным для тебя было бы это принять и не отвергать меня.
Я рассмеялась, удивившись, насколько бездушно прозвучал мой смех.
– И что, если я откажусь вести себя разумно? Что ещё ты можешь со мной сделать?
– Я не хочу, чтобы тебе пришлось это узнать.
– Власть обратившего над обращённым,- догадалась я.- Гордость не позволит тебе прибегнуть к ней!
– Умный ход. Но ни на что не стоит полагаться безоговорочно.
Мгновенно оказавшись возле перевёрнутого кресла, я одним движением поставила его на ножки и присела на подлокотник. Способность передвигаться с такой скоростью вызывала восхищение. Арент не сводил с меня горящих глаз, и я не удержалась от ехидной ухмылки.
– Откровенность за откровенность, Арент. По моей воле ты ко мне не прикоснёшься.
– Не стоит зарекаться. Или не ты сожалеешь сейчас о том, кого совсем ещё недавно клялась ненавидеть до конца времён?
Мне вдруг показалось, что тело холодеет изнутри – так хорошо знакомое чувство, поначалу вызывавшее жгучую ненависть, а позднее заставлявшее сердце радостно трепетать… Боль и тоска охватили меня с новой силой, я горестно опустила глаза.
– И на том и на этом свете может быть только один Доминик…
– Так и я всегда думал о тебе, моя любовь.
Меня словно обожгло. Кресло опрокинулось опять, когда я соскочила с него, не сводя ошеломлённого взгляда с точёного пепельного лица, которое, думала, уже не увижу никогда. В то же мгновение руки Доминика привычно обвились вокруг меня, и я не помня себя упала ему на грудь. Казалось, сердце выскочит из грудной клетки… и только тогда я поняла, что оно больше не бьётся…
Губы Доминика горячо прижались к моим, но бешеная сила вырвала меня из его объятий. Доминик отлетел к стене и, молниеносно перевернувшись в воздухе, снова оказался на ногах. Вырвавшись из сжимавших меня рук, я бросилась к нему, но железные пальцы снова тисками сжали плечи. Доминик уже был рядом, не сводя с меня восторженного взгляда.
– Ещё прекраснее,
– Ты жив, чего не ожидал я,- прошипел Арент.
– Думаю, это моя вина – стоило точнее прицелиться.
Я повернула голову в направлении, откуда раздался этот насмешливый голос. Из красноватого полумрака, держа руки в карманах джинсов, неторопливо вышел Винсент. Онемев, я смотрела на его мертвенно-бледное лицо, светящиеся металлическим блеском глаза, выражение жёсткости, так несвойственное ему при жизни…
– Хотя в конечном итоге всё обернулось не так уж и плохо.
В мгновение ока он оказался передо мной, и черты его лица смягчились.
– Я бы, не колеблясь, умер ещё десять раз уже ради того, чтобы увидеть тебя такой.
Арент захохотал, и Винсент тотчас вихрем налетел на него, а руки Доминика тут же сомкнулись на мне. Я не отводила глаз от его лица и даже не глянула, куда мы перенеслись.
– До сих пор не верю, что ты жив…
– Твой голос заставил меня остановиться. Кинжал не задел сердце – я успел отсраниться… Я всё ещё существую благодаря тебе.
Он чуть заметно улыбнулся, в янтарных глазах мелькнула растроганность.
– Кто бы мог подумать. Ведь совсем ещё недавно ты изо всех сил пыталась от меня избавиться…
– Глупый…
– Потерявший рассудок,- тихо поправил Доминик.- Безвозвратно…
Я погладила его по взъерошенным серебристым волосам… Доминик завороженно меня разглядывал, пальцы, лаская, двигались по моему лбу, скулам, щекам, спустились к губам… Я улыбнулась и провела ладонями по его груди. По рубашке расплылось кровавое пятно, я осторожно отодвинула ткань – на том месте, где грудь насквозь пронзил кинжал Винсента, виднелся шрам. Наклонившись, я мягко коснулась его губами, и Доминик судорожно стиснул мои плечи. Порывистые поцелуи покрыли моё лицо. Но и они не прогнали нахлынувшие воспоминания: сверкнувшая сталь кинжала, полный решимости взгляд Винсента… Винсент! Только сейчас я вспомнила о том, что с ним произошло…
– Зачем ты обрёк на это Винса?..
Но Доминик меня как будто не слышал и только прошептал:
– Моя любимая…
По венам пробежал огонь. Доминик оказался прав – мои теперешние эмоции были несравнимы с человеческими. На них отзывалось всё тело, дрожала каждая клеточка… Винсент и его неожиданное обращение, и бессмысленно загубленная душа потеряли значение, и, забыв обо всём на свете, я прижалась к груди Доминика.
– Я узнала, что такое проклятие, когда думала, что больше тебя не увижу…
Вот почему я не могла сосредоточиться на боли, когда считала его потерянным для себя: даже уверенная, что он погиб, я отказывалась это принять. Как бы иначе я могла вынести мысль, что его больше нет?.. Ладони Доминика скользнули по моим запястьям, легко сжали пальцы, оставив на безымянном кольцо с изумрудом, которое он всегда носил на мизинце.
– Доминик…- протестующе начала я, но его поцелуй не дал мне договорить.
– Это кольцо принадлежало моей матери. Я не расставался с ним сколько себя помню. После твоего обращения я хотел передать его тебе, чтобы ты так же никогда с ним не расставалась…