Вампиры. Сборник
Шрифт:
Затем шли: управляющий Смит; личный камердинер Гарри — Сабо; слуга и помощник доктора — Джо, заведовавший аптекой и всеми перевязочными средствами, так нужными при опасных охотах; повар и лакей.
Остальной штат нанимался из местных жителей и при отъезде распускался.
Общество друзей-прихлебателей тоже менялось в зависимости от места жительства.
Теперь Гарри сопровождала больше молодежь — любители охоты или же люди, любившие вообще пожить на чужой счет.
Говоря по справедливости, Смит умел занять гостей хозяина: охота сменяла охоту, одна лучше другой,
Вино развязывало языки. После ужина шли разговоры. Вначале говорили о скачках и женщинах, но чем дальше в горы забирались охотники, тем чаще прежние разговоры сменялись охотничьими историями и рассказами о приключениях в лесах Америки и джунглях Индии.
Сегодня хозяин изобрел новую забаву: чтение. Недавно он принял к себе на службу старика библиотекаря, Карла Ивановича Шмидта, для разборки нужных бумаг, а главным образом для отыскания в местном церковном архиве документов о смерти или погребении одного из графов Дракула. Каждый вечер библиотекарь давал отчет, что им найдено за день, и вот сегодня он принес хозяину бумаги, вернее, дневники или записки, взятые им из церковного архива. Записки эти показались Гарри интересными, и он попросил Карла Ивановича прочесть их вслух, после ужина, для развлечения гостей.
Часть I Дневник учителя
I
С этой ночи никто из жителей не видел его… Что это — случайность или новая жертва?
Я сказал: жертва, но жертва чего?..
II
Вот уже полгода, как я не брал в руки эту тетрадь. Все было спокойно. Мое подозрение, что между «случайностями» есть связь, что-то роковое, что заставило меня вести эту летопись несчастий, улеглось. Мне даже было стыдно, что я поддался такому суеверию…
Вчера мои сомнения вспыхнули вновь. Пропал Генрих-охотник.
Генрих — это предмет тайных мечтаний всех деревенских невест.
Молод, красив, всегда весел. Первый танцор и первый храбрец. Про него говорили, что он не знает страха, черта не боится, а перед Божьей Матерью, покровительницей нашей деревни, склоняется почтительно и даже носит ее изображение и образок на груди на зеленом шнурочке.
В пятницу утром Генрих ушел на охоту, обещав вернуться ко времени службы в костеле.
Но ни в воскресенье, ни в понедельник его не было.
Сестра его, Мария, очень беспокоится: не случилось ли с ним несчастья. Она пришла к нам на кухню, плакала и просила совета.
Среда — Генриха нет. По деревне уже идет слух, что он погиб и искать его надо не иначе как в Долине ведьм…
Но зачем он туда попадет?
Если кузнец Михель и нашелся в Долине ведьм, то он был пьян…
Генрих не пьет, да и промысел его лежит не близ проезжей дороги, а по другую сторону, в горах…
— Здесь, видимо, вырвано несколько листов, — сказал библиотекарь, сдвигая очки на лоб.
— Вот и отлично, перерыв, мы можем выпить по стакану вина! Эй, Сабо… — вскричал веселый хозяин. — Кстати, господа, — продолжал Гарри, — по расписанию мы завтра после
— Пока я еще ничего не понимаю, — пробурчал Райт.
— Поймешь, когда ведьма завладеет тобой.
— Да объясни лучше, что это за знаменитая Долина ведьм?
— Долина ведьм — прекрасное место, — вмешался один из гостей, местный уроженец. — Говорят, туда собирается нечистая сила и ведьмы справляют там свои мерзкие праздники. Кто дорожит спасением своей души, не должен на них смотреть.
— Видите ли, друзья мои, — вновь начал Гарри, — Долина ведьм — это небольшая, прелестная долина, лежит она у подножия скалы, на которой стоит замок. Но скала настолько крута, что из долины подъезда на нее нет. С другой же стороны лежит цепь лесистых гор. В одном конце долины стоит наш Охотничий дом, а недалеко от другого конца проходит проезжая дорога. На дне долины лежит небольшое озеро, сплошь заросшее мертвыми розами-ненюфарами. Берега его болотисты, и на закате солнца на нем клубится туман.
— Вот этот-то туман, конечно, и подал, по моему мнению, мысль к созданию всех легенд о долине, — вставил свои слова доктор.
— Не слушайте его, у него нет ни капельки поэзии в душе, — перебил хозяин. — Туман, особенно при свете месяца, принимает образы прекрасных молодых женщин, на голове венок из мертвых роз, а по плечам вьется белое легкое покрывало… Глаза горят, как звезды, а тело светится розоватым оттенком…
— Недурно, — промычал Райт.
— Да, но немного найдется желающих испытать эту любовь. Всякого, кто волей или неволей попадал в полнолуние в Долину ведьм, находили мертвым, а если он и приходил оттуда, то умирал через месяц — в следующее полнолуние. Женщины с озера вместе с поцелуями выпивают его жизнь. Он слабеет, бледнеет и умирает.
— Еще бы не умереть, когда вода в озере стоячая, гнилая и туман несет Бог знает какие ядовитые испарения, — прибавил доктор.
— Смотри, доктор, поплатишься за свое неверие, — смеясь, сказал Гарри.
— Напротив, я вполне верю, что если пьяный зайдет на болото, то он или утонет, или, проспав на сырой земле, схватит лихорадку, а болотные лихорадки шутить не любят.
— А что ты скажешь о ранках, находимых на теле тех, кто умер в долине? Положим, ранки крошечны, едва заметны.
— Ну, это очень просто — укус змеи или пиявки. Ведь ты сам говоришь, что ранки едва заметны.
— Впрочем, что, господа, говорить о том, что было да прошло, — с печальной миной продолжал хозяин. Вот уже больше тридцати лет никто не погибал в Долине ведьм, и храброму капитану Райту не придется отличиться. Нам остается только жалеть, что мы живем в век, когда нет ни спящих красавиц, ни драконов, ни даже самых простых упырей. И нам остается слушать только о чужих подвигах. Еще по стакану вина, и внимание! — закончил Гарри.
Библиотекарь надвинул очки и начал снова.
…Только когда он пришел в себя, нам удалось разжать судорожно сведенные пальцы. В них оказался образок Божьей Матери, что он носил всегда на себе.