Vanitas
Шрифт:
Кейран нашёл его в конюшне возле Дарси, подчинённые принца тут же высыпали внутрь и бесцеремонно схватили Далеона под руки, а лошадь — под уздцы. Она начала фыркать, кусаться и брыкаться.
— Что случилось? — спросил шестой старшего брата. Красивое и суровое лицо первого оставалось непроницаемым, но от мощной фигуры веяло гневом и мрачной решимостью.
— Ты снова ослушался меня, — заговорил он, и слова его падали, как камни, а Далеона пробирал холодок ужаса, волосы на загривке шевелились. — Я говорил тебе не выходить
— Но, брат… Это случилось всего раз. Впредь я буду осторожен.
— Всего раз?! — с издевкой переспросил Кейран и скрестил руки на груди. — А переполох в таверне, когда тебя пыталась зарезать родная тётка, уже не в счёт?! И ты ведь снова поперся к ней!
Шестой отвёл взгляд.
— Я хотел поговорить…
— Терраморы ненавидят нас, едва ли не больше звероморфов! И все это знают. А ты!.. Ты попёрся к ней. Без свиты, без оружия. Странно, что она не убила тебя на месте!
— Я не знал… — растерянно признался Далеон и тут же подобрался. — Разве наша семья не правит всем миром? Разве перед нами не преклоняются? Не желают польстить и угодить?
— Так делают только замковые лизоблюды, аристократы, чиновники, — с досадой поморщился Кейран и почесал острое ухо. — Все, кто зависят от нашей благосклонности. Кто боится потерять власть, статус, деньги. Остальному же люду дела нет до корон на наших задницах. Они скорее прибьют тебя или скрутят да потребуют выкуп, услышав фамилию Ванитас. Нас ненавидят, Леон. Боятся и ненавидят. И нигде, кроме замка, ты не будешь в безопасности.
— Нет. Нет! Не верю! — лихорадочно замотал головой Далеон. А как тут поверить, если всё, чем он жил, в чём был свято убеждён — оказалось ложью? Иллюзией. Его растили с мыслью, что Ванитасы – самые-самые! Сильные, уважаемые, что весь мир трепещет перед их мощью, стоит на коленях и покланяется чуть ли не, как богам.
А оказалось… В стенах этого пропитанного враньём и лицемерием замка только Люция открыто выражала ему своё отношение. Неприязнь.
А придворные? Друзья тоже ему лгали?
— Это правда, — с сочувствием посмотрел на него Кейран, и Далеон сломался. Ноги ослабли, и он безвольно повис на руках подчинённых брата.
— Но я не глаза пришёл тебе раскрывать, — чуть погодя добавил первый принц и приказал своим: — Вывести Его Высочество и эту лошадь!
И их вывели на задний двор. Сизый предвечерний туман стелился по пожухлой траве, влажный воздух холодил разгоряченную кожу. От дикого ржания Дарси, и её жалобных глаз у Далеона душа кровью обливалась.
Норовистую
— Ты не сделал вывода после первого побега, — заявил Кейран и вытащил меч из ножен на поясе. От дурного предчувствия у принца сжалось сердце. — И после второго, как выяснилось, тоже. Мне ничего не остается, как преподать тебе урок. Такой, чтоб ты запомнил. Научился нести ответственность за свои поступки. И понял, что цена ошибки — жизнь.
И он занёс тонкий меч над головой. Сталь зловеще сверкнула в луче заката.
Морду истошно захрапевшей Дарси пригнули к земле.
— НЕЕЕТ! — завопил Далеон и дернулся вперёд. Но его удержали.
Синий металл прочертил дугу.
Звериный вскрик. Булькающий хрип.
Тишина.
И кровь.
На черной шкуре. На траве. На руках и губах…
Синяя комната в бледном дневном свете, что льётся из широкого окна.
Тонкая дрожащая рука с наставленным под рёбра кинжалом.
Вымученная нежная улыбка на лице красивой темноволосой женщины.
«Увидимся в прошлом, мой мальчик» — шепчет она сухими губами.
Слеза срывается с густых ресниц.
Размах. Кинжал пронзает плоть.
И всё озаряется алым.
Далеон закричал, хватаясь за голову, и упал на колени возле бездыханной Дарси. Под ней растекалась багровая лужа, прямо, как в его давнем кошмаре. Он приснился принцу каких-то два месяца назад, а, казалось, целая жизнь прошла. Столько всего произошло, столько новых снов навалилось, что под их налётом Далеон успел позабыть о чудовищном пророчестве.
Зря. Очень и очень зря! Дарси мертва, и теперь ничего не исправить. А ведь он мог предотвратить её смерть или хотя бы быть осторожным. Но забыл, не внял предупреждению, не изменил будущее.
Не сумел спасти Дарси.
— Зачем?.. Зачем, Кейран? Она же ни в чём не виновата!
Лошадь, что вскормила его младенцем. Лошадь, что стала его первым другом. Лошадь, что в первые годы его жизни заменила мать.
«Нет! Не может быть! Все не может так кончится!».
Может это дурной сон?
В душе расцвела надежда.
— Дарси? — Далеон подполз ближе и трепетно накрыл ладонью её сухой нос, словно надеялся ощутить дыхание, услышать привычное фырчанье, но безжизненное тело осталось глухо к его мольбам. — Проснись, Вреднючка. Ты же спишь? Да?..